Процесс пошёл в обратном направлении, и через несколько секунд передо мной сидел прежний Грэм.

Как мальчишка, ей-богу! Я ужасное чудовище, рискнёшь ли ты, красавица, меня поцеловать?

— Есть и другие опасные заклинания, — как ни в чём не бывало продолжил он. — Например, перемещения в пространстве. Ты знаешь, что у себя на родине эрзары путешествовали по всей планете? Для этого использовались кристаллы Накха, как и для тех порталов, которые связывают разные миры.

— Кажется, что-то слышала, — я старательно напрягла память.

— Наша транспортная сеть была отлично развита, тут мы не стали строить аналогичную по разным причинам, но речь не об этом. Несколько раз за нашу историю владыки или те, для кого они открывали порталы, оказывались не там, где нужно. Точнее не тогда. Перемещались на годы, а то и столетия в прошлое. Кому-то удавалось исправить ошибку и сразу вернуться назад, кому-то — нет. И вот что интересно. Попав в ловушку времени, эрзар не мог повлиять на грядущие события. Они повторялись в своём изначальном виде, причём нередко при участии того, кто пытался их изменить. Такие случаи стали называть парадоксами.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Я думала, парадоксы касаются только Вечного дара.

— Его тоже.

— Но если изменения невозможны, то какого чёрта вы с Линардариасом нагнетаете обстановку? Получается, что мой разговор с Аланстаром или самой собой ни на что не повлияет.

— Немного терпения. Я рассказал не всё. Вечный дар приводит к парадоксам не только в отношении спутников. Прецеденты случались и с самими владыками. Иногда они, как и ты, рождались в прошлом относительно настоящего. Считается, что подобный парадокс возникает, если владыка погиб вследствие мощного магического воздействия. Правда, желающих подтвердить теорию, специально убив себя каким-нибудь изощрённым способом, долго не находилось. Первым, кто осознанно пошёл на такой шаг, стал владыка клана Ардан.

— Ардан? — переспросила я, услышав знакомое название.

— Да-да, когда-то этот клан возглавлял Линардариас. Но фатальную ошибку совершил не он, а владыка Ивингарт. Всё начиналась банально. Во время очередного дашар'гоэна клан Ардан потерпел поражение. Жена владыки погибла, его дочь стала таш'гон. Ивингарт, не смирившись с потерями, задумал исправить прошлое. Многое в той истории покрывает завеса тайны, однако основную картину сложить удалось. На основе кристаллов Накха он создал некое устройство, которое убило его, позволив родиться за семьдесят лет до начала рокового дашар'гоэна. Хуже того, ему удалось воздействовать на прошлое. Изменения, спровоцированные им, были настолько велики, что в новой реальности дашар'гоэн не случился вообще. Вот только такой, казалось бы, счастливый исход стал началом катастрофы. Несколько недель, когда в первом варианте истории шла война, по всему нашему миру происходили аномалии. Мы видели мерцания — картины из стёртого прошлого. С каждым днём их становилось больше, мы даже могли общаться с другими версиями себя. Самые прозорливые владыки готовились к худшему, и оно не замедлило случиться. Магическая сила не потерпела столь мощных искажений. Она взбунтовалась и поглотила весь мир. Апокалипсис, уничтоживший нашу родина, произошёл по вине того, кто вмешался в течение времени.

Я сидела парализованная. Интересно, много ли людей были посвящены в тайну гибели мира демонов? Лично я не испытывала радости от оказанного доверия, мысли были заняты другим.

История, поведанная Грэмом, была страшной и очень убедительной, но мой внутренний протест не желал угасать.

— Вечный дар. Вы всё равно передаёте его спутникам, хотя мы тоже можем попасть в парадокс и предпринять что-то неожиданное. Значит, риск не так велик, как можно представить после твоего рассказа. Я не прошу предотвратить дашар'гоэн. Всего лишь помочь Алану и Нели.

— Ты что, вообще меня не слушала?! — воскликнул Грэм.

— Поклянись, что других успешных попыток разрушить парадокс не было. Что за всю вашу историю никому не удавалось сделать это без фатальных последствий. Что владыка Ивингарт убил себя и отправился в прошлое без надежды на успех, но одному ему ведомым образом совершил невозможное. Поклянись, что единственный способ разрушить парадокс — это утащить за собой весь мир!

Петергрэм глубоко и шумно вздохнул, посмотрел на меня с укором, осуждением, даже злостью, но промолчал.

— Поклянись, — повторила я.

— Мы не имеем права рисковать.

— Значит, способ всё-таки есть!

— Нашей семье он не известен, — отрезал Грэм. — В других кланах случались кое-какие... прецеденты. Половина из них недостоверна, об остальных никто не спешит распространяться, особенно после катаклизма. Передав тебе Вечный дар, я взял на себя особую ответственность. Я не желал, чтобы ты попала в парадокс, но раз это случилось, мой долг удержать от опасных действий нас обоих. Я владыка. На моих плечах лежит судьба клана Торн, а заодно всего народа эрзаров и этого мира. Я раскрыл тебе самую мрачную страницу нашей истории не чтобы напугать, а чтобы ты поняла. Если есть хоть малая вероятность повторения трагедии, мы не можем вмешиваться.

— Алан — твой сын. Он же не вернётся, как я.

— Решила напомнить мне о родительском долге и потере, которая предстоит? Опомнись, Ева! Ты ставишь жизнь двоих превыше жизней миллиардов. Я запрещаю тебе вмешиваться, ты поняла меня?

Вот теперь он разозлился по-настоящему. Хлопнул ладонью об стол так, что наши чашки опрокинулись, и приподнялся, подавшись ко мне. Его взгляд мог прожечь насквозь. Воздух дрожал от магии, которую излучал владыка, когда переставал себя контролировать.

— Мы должны принять неизбежное, пропустить через себя и жить дальше. Победить в дашар'гоэне, оплакать потери, построить своё будущее. Я хочу, чтобы ты была рядом, и не хочу терять Алана, но нам предстоит тяжёлое испытание. Мы пройдём через него вместе. Тебе можно доверять?

Я с трудом заставила себя кивнуть.

— Ева!

— Да, можно!

— Хорошо.

Обхватив плечи руками, я поджала ноги под себя, словно пыталась стать как можно меньше и закрыться от всего: от его взгляда, проклятой войны, парадоксов, предрешённого будущего.

Мне было очень холодно, и объятия Петергрэма, в которые он меня заключил, в этот раз не стали спасением.

До моего отъезда оставалось шесть часов. Мало времени, чтобы выспаться и закончить с подготовкой, но я всё равно не могла ни того, ни другого. Переползла на диван, забилась в угол и сидела там, уткнувшись лбом в поджатые колени.

Заряд смелости и решительности, который пришёл ко мне вместе с воспоминаниями о прошлом, угас. Я чувствовала себя маленькой и потерянной, как в первый день в детском доме. Пыталась найти опору, чтобы двигаться вперёд, и, не находя её, проваливалась глубже в омут безнадёжности.

Видела мёртвое лицо Алана, представляла изуродованный выстрелами труп Нели и горе её близких, которые получат страшное известие. Признают ли они её во мне? Облегчит ли моё появление боль их потери? Что станет с "Наднебесьем" без Аланстара Торна? И как справлюсь с утратой я сама?

Не знаю, сколько времени прошло, прежде чем рядом раздался голос Брана:

— Госпожа Ева.

— Уйди, — вместо приказа вышла жалобная просьба.

— Не могу. Вы ещё не подготовились к дороге. Пожалуйста, посмотрите каталоги.

— Какие, к чёрту, каталоги?

— С одеждой, косметикой, бытовыми мелочами. Я бы не стал беспокоить вас, но вы не можете выйти из Ледяного пика в таком виде и без вещей.

Бран протягивал мне раскрытый ноутбук. На экране я увидела перечень всевозможных товаров, в том числе одежды.

— Я уже сделал подборку, исходя из материального положения, которое вы имеете по легенде. Нужно уточнить ваши предпочтения и размеры, — объяснил он.

Первые пять минут я тупо пялилась на предлагаемый ассортимент, листая фотографии без цели и желания. Потом отметила несколько случайных вещей, не задумываясь о том, как они будут смотреться в комплекте. Осознанные усилия начала прикладывать, только когда дело дошло до выбора брюк.