— Вы сейчас предъявляете мне претензию, что я боролась за свою жизнь вместо того, чтобы смиренно сидеть в уголке?

— Нет, я тобой горжусь, — он заулыбался как-то очень довольно, будто сам меня всему этому научил. — Но тогда я испугался, что с тобой что-то случилось. Искусанные слуги злого колдуна, знаешь ли, наводили отнюдь не на радужные мысли. Но, пойдя по следу, я нашел страдающего вампира и тебя, нехорошо валяющуюся на травке. Знаешь, на земле холодной лежать — неразумно.

— У меня не то, чтобы был выбор, — я нахмурилась. — Где сейчас Мечеслав?

— То есть спас тебя я, а спрашиваешь ты, где он, — шеф состроил недовольную морду обиженного в лучших чувствах рыцаря в темной футболке.

— Ну, где вы я и так вижу, а он был как-то не особо в форме, когда я теряла сознание, — я протянула ему пустую кружку. — Там еще зельеца не найдется?

— Твой дорогой вампир сейчас у себя в логове, пьет кровь невинных, зализывает раны, — мужчина забрал у меня пустую тару и качнул головой: — Маркус сказал, больше кружки за раз тебе нельзя, так что придется потерпеть.

«Его Маркус безусловно прав».

Ох, ну если Маркус пра-ав, то так уж и быть. Хотя, то ли зелье было бракованное, то ли у меня иммунитет к нему вырабатываться начал, то ли еще что, но какого-то чудо-воздействия я не уловила. Ни тебе силушки богатырской на втором глотке, ни приятных ощущений исцеления. Как болело все, и шевелиться не хотелось, так болит, и шевелиться не хочется. Великое волшебство, вжух!

— В общем, сумочку твою с телефоном, ключами и помадой я нашел в одной из комнат особняка, так мы попали в твою квартиру. Если ты захочешь оторвать мне голову, решив, что я собственноручно тебя раздел, помыл и одел в чистенькое, то не стоит — очищающее заклинание, сотворенное моим другом, позволило уложить тебя в кроватку прям так, как мы тебя нашли.

Ну, прекрасно. Я даже не знаю, что меня больше расстроило бы — то, что он меня бы меня голой увидел и облапал заодно, или то, что я до сих пор в одежде, в которой была в плену. Можно мне в ванную и переодеться, а то я как-то не очень верю в эту вашу магическую мойку.

— Собственно, у меня два вопроса, — он вдруг стал очень серьезным. — Зачем он тебя похищал, и... ты в порядке?

— Ради ожерелья, — я вздохнула и принялась выползать из-под одеяла. — Дескать, оно — уникальный артефакт. Настолько уникальный, — вдох-выдох, — что стоит даже человеческой жизни. Он ведь хотел убить меня на закате, чтобы снять ожерелье. Так что… в порядке ли я? Буду, если мы разберемся с этим вопросом раз и навсегда. У нас получилось сбежать, но пока он не получит свое, он не остановится. В вашем волшебном мире есть какая-нибудь своя полиция волшебства, или мы пойдем в обычную, и пожалуемся на все это как на простое похищение?

Я села рядом с ним, кое-как убирая волосы с глаз, и тут же замерла, когда мужчина склонился ко мне чуть ближе, беря мое лицо в ладони:

— Тебе нечего бояться. Он больше не побеспокоит тебя.

— Почему ты так уверен? — не находя в себе сил отвести взгляд, уточнила я.

— Просто поверь мне, — он как-то странно улыбнулся, погладив меня по щеке ребром большого пальца.

«Он убил колдуна, — хмыкнула Варнава. — Умный мальчик».

— Что? — я недоуменно моргнула. — В каком смысле… Ты убил его?

— Твоя ведьма много знает, — мужчина как-то криво ухмыльнулся, и убрал от меня руки. — Не я. Маркус.

— Ох, святые силы, — я потерла переносицу двумя пальцами, пытаясь уложить это в голове. — И как вы до этого додумались только?

— Так работает «Волшебный мир», Милена, — КириллКирилыч дернул плечом. — Здесь нельзя просто взять и сдать врага полиции, чтобы он посидел и подумал над своим поведением. А сущности, населяющие этот «мир» наделены достаточной силой, чтобы считать, что могут получить все, что захотят. И они редко останавливаются, пока не получают это, либо не лишаются головы в прямом смысле этого слова. А уговорить отступить колдуна — это вообще себя в могилу загонять. Я не мог рисковать и давать ему шанс спрятать тебя понадежнее и довести начатое до конца. И, судя по твоим словам, был прав. Ты можешь осуждать меня за принятое решение, Милена, но суть в том, что ты можешь меня осуждать. У мертвой у тебя это не получилось бы.

«Он прав, Милена. То, как он говорил о нашей смерти — он не отступил бы. А мы и в этот раз не то, чтобы смогли спастись. Будь я в своем теле — не было бы таких проблем. Но вряд ли наш друг в маске дал бы нам достаточно времени и возможностей, чтобы пробудить меня и говорить на тему изъятия ожерелья с его хозяйкой лично. Не вини своего пса, вероятно, он спас тебе жизнь».

— Так, — я резко поднялась на ноги, пошатнулась, но устояла. — Сначала ванная, потом завтрак, а потом уже выводы, решения и прочие сложные вещи.

— Я закажу еду, доставят очень быстро, — КириллКирилыч несмело улыбнулся.

— Хорошо.

И вот спустя какую-то минуту, ушедшую на то, чтобы добраться до ванной комнаты и сбросить прочь одежду, на которую теперь даже смотреть было неприятно, я стояла под душем и думала о том, что как бы не старалась, не могла огорчиться новости о смерти колдуна в маске. Возможно, это делало меня очень плохим человеком, но он на моих глазах без тени сомнений воткнул клинок в сердце живого существа. И так же без каких-либо сомнений воткнул бы клинок и в мое сердце. Так что… пусть я сама жестокая стерва, но я даже немного рада, что он мертв. Вполне вероятно, что это спасло не только мою жизнь.

— Этой ночью мы пойдем к источнику живой воды. Добудем папоротник и… что там нам еще нужно? Мандрагора? Мы найдем все это, сварим зелье, после чего я разбужу тебя и… Да. Так и поступим.

«Ты уверена, что этой ночью уже будешь готова к походу?»

— Если понадобится — я поползу к этому источнику.

«А мне нравится твой боевой настрой. Тогда так и поступим».

Мне показалось, или в ее голосе впервые за наше знакомство прозвучала… гордость?

Я завернулась в мягкий махровый халатик и выбралась на кухню, где, к удивлению, уже был накрыт стол с супчиком, салатиком и прекрасными кружечками кофе.

— А вы знаете, чем впечатлить, — я уселась на свой любимый стул и потянула к себе ближайшую тарелку.

КириллКирилыч, сидящий напротив, удивленно вскинул брови:

— Так это — твое идеальное свидание, серьезно?

— Это не свидание, Кирилл Кириллович, — я указала на него ложкой. — Это завтрак.

— Тогда мы пропустили нечто важное, — он говоряще улыбнулся.

— Да, начало рабочего дня, — я кивнула на часы. — Можете авторитетно засчитать мне прогул, но вам стоило бы отправиться в свой кабинет и… у вас пакет документов на подпись, встреча в головном офисе и на вас ляжет ответственность за сохранность здания фирмы сегодня.

— Вот поэтому я готов выписывать тебе премии, — улыбка шефа стала улыбкой Кощея, тискающего свое злато.

— Потому что я командую вашими делами?

— Потому что ты думаешь о работе, даже когда твоя жизнь трещит по швам.

— Кирилл Кириллович, если я не буду думать о работе каждый день, к этому треску прибавится еще и безработица, — фыркнула я. — А вам пора.

— Не раньше завтрака, — он пододвинул к себе вторую порцию — Ты сама говорила, здоровое трехразовое питание — залог долголетия и процветания.

— И когда это вы стали таким правильным? — пряча хмык за ложкой с супом, уточнила я.

— Да вот только что, — широко улыбнулся шеф и принялся с явным удовольствием есть.

Я тоже занялась восполнением запасов питательных веществ в моем бедном организме, потому что просто завтраком это назвать было сложно — вкусовые рецепторы сбоили, будто специально стараясь отключиться напрочь, но нюх к счастью работал, и по запаху оно все должно было быть очень вкусным. Обидно, досадно, зато, может, поможет быстрее восстановиться. Я запихивала в себя еду и все не могла отделаться от одного вопроса, а потом подумала — зачем отделываться, если можно просто спросить?