Дверь прогнулась, а потом стекла на пол странными густыми потоками, сохраняющими прохладную температуру и цвет простого металла. Я проводила это все удивленным взглядом, а потом оглядела то, что было за дверью, и едва не вскрикнула. Мечеслав действительно был там. И выглядел так, будто его всю ночь собаки драли — весь израненный, в луже собственной крови, вампир лежал без сознания и это ни разу не обрадовало.

Он же не помер?

— Мечеслав? — я бросилась к нему, но перед самым вампиром остановилась, оглядывая его с головы за ног и не понимая, за что хвататься в первую очередь. — Он не выглядит даже близко к норме.

«Да, потрепало знатно».

— Нужно вытаскивать его отсюда.

«У одного из охранников был нож. Вернись за ним, и дай вампиру своей крови, но не позволяй кусать. Это затянет ему раны, чтобы не было столь явного следа. И приведет в сознание. Идти с ним в тоннели сейчас не лучшая идея, но выбора у нас нет, так что будем разбираться по мере появления проблем».

Именно в этот момент Мечеслав застонал, переворачиваясь на спину, и в этом стоне было… как-то чрезмерно много боли.

«О великие силы» — голос ведьмы прозвучал так, будто она точно знала, что происходит.

И происходящее было не к добру.

— Варнава… — он шевельнул рукой, глядя на меня едва приоткрытыми глазами. — Варнава, беги…

И что-то во мне сломалось. Что-то, о чем я даже не подозревала. Вспыхнуло внутри, растеклось по венам, такое знакомое, но, кажется, уже почти забытое. Я сама не заметила, когда рухнула перед ним на колени, без сомнения прижимая руку к бледным губам, совершенно забывая о предупреждении не позволять ему себя кусать. Сейчас это было не важно, все было не важно, потому что он умирал, а я не могла ему это позволить.

— Ну же, давай, нам нужно выбираться отсюда, не медли.

— Не могу, — он попытался оттолкнуть мою руку, отвернуться прочь. — Не могу.

— У тебя нет времени на препирательства, я сказала –пей!

Что-то словно звякнуло в воздухе, призрачно, неслышно, и вампир взял мою руку в ладони, измазывая ее кровью, перекатился, утягивая предплечье ниже, почти к земле, и впился в кожу клыками. Резко, глубоко, болезненно, но это не могло сравниться с той болью, что до этого причиняла мне выжигающая магия смерти. Он сделал всего несколько глотков, а потом отпустил, закашлялся нехорошо, и я потянула его вверх, заставляя сесть, заглянула в отсвечивающие алыми вспышками глаза и кивнула, взяв его лицо в ладони:

— Нам пора выбираться отсюда, слышишь? Ты сможешь идти? Вставай, Мечеслав, вставай!

Поднять его на ноги оказалось непросто, но выполнимо — он очень старался, хотя было видно, что ему все еще очень плохо.

— Почему ему не становится лучше?

«Потому что он отравлен. Ему нужно больше крови. Веди его в тоннель, быстрее!»

Защита дома рушилась. Я это чувствовала, и это было странно, но разбираться было совершенно некогда. Мне нужно было выбираться, и я потянула вампира прочь из комнаты. Тяжелый, зараза!

Но только мы выбрались в коридор, как Мечеслав брыкнулся и оттолкнул меня, сам тут же завалившись на стену, потому как стоять сил не нашлось:

— Отойди!

— Ты рехнулся? — я нервно оглянулась на закрытую дверь над лестницей. — Нам нужно делать отсюда ноги прямо сейчас!

— Ты… Милена, — он посмотрел на меня таким взглядом, будто это все объясняло.

— И что?

— Ты человек, — он закашлялся, стараясь зажать рот рукой, и сделал пару глубоких вдохов, прежде чем продолжить: — Которого мне нельзя убивать.

«Он плохо контролирует жажду из-за яда».

Она сказала это так, будто это была лишь первая фраза более длинного пояснения, но вместо продолжения я шагнула к нему и посмотрела в глаза:

– Цепи не позволят тебе сорваться. Пойдем.

Громыхнуло. В одной из комнат, кажется, обвалился кусок потолка, на нас снова посыпало какой-то мелкой крошкой, а я затрясла головой, пытаясь прийти в себя. Это вот все как-то не особо весело, товарищи, почему я говорю будто не своими словами? Как-то со мной такой странной ереси до этого дня не происходило, и я хочу знать, кому за это надо дать подзатыльник!

Мечеслав перестал брыкаться. У меня даже получилось довести его до бессознательных тел моих «охранников», и вот тут-то снова начались проблемы. В моем понимании «быстро выбираться из трясущегося здания, наполненного злыми людьми» — это не задерживаться, не тупить, и шевелиться побыстрее. Я хотела было сказать это и одному постоянно пытающемуся сорвать мне побег упырю, но упавший рядом с не-людьми Мечеслав посмотрел на меня каким-то особо жутким взглядом и хрипло посоветовал:

— Отвернись.

«Так нужно», – откликнулась Варнава, и меня буквально развернуло.

— Прекрати, — зашипела я. — Прекрати так делать, это капец как стремно!

«Именно поэтому ты до сих пор стоишь на ногах».

Так, я поняла, что ничего не поняла. Ладно, разберемся потом, лежа дома, в теплой кроватке, в уюте и спокойствии, когда потолок не будет сыпаться на голову.

— Пойдем, — раздалось у меня из-за спины, и я снова смогла нормально двигаться.

Мечеслав вытирал рот рукавами, но я все равно видела следы крови на его лице. Они и раньше там были — из его ран, из моих вен, но сейчас отчего-то сильнее бросались в глаза. Мда-а-а-а, не быть мне невестой вампира, не быть. Вот не импонирует мне вся эта кровавая «эстетика», и все тут.

Но за этим вампиром пришлось идти, и быстренько.

Мы добрались до нужного подсвечника и с каким-то очень нехорошо вибрирующим в стенах грохотом очередного заклинания «чужого колдуна» нырнули в тоннель.

Каменная «дверь» за нашими спинами захлопнулась бесшумно, но очень быстро, и вокруг стало как-то резко очень, очень темно. Так, это совсем не дело! Нет, Варнава, конечно же, включила мне фактически сразу функцию ночного зрения, но… Как-то это тухленько. Где прекрасное, волшебное мерцание каких-нибудь магических грибов, растущих в стенах, и разгорающихся, когда чувствуют присутствие живых организмов или тепла? Где, на крайний случай, зловещая подсветка заклинаний — осветительных или охранных? Где спецэффекты, в общем?! Почему тайный тоннель злобного колдуна в намагиченом костюме выглядит как обычный подземный ход?

Халтура какая-то.

Мечеслав, видать, активировал какие-то свои вампирские сверхспособности или как это правильнее назвать, засветил радужками в темноте, как двумя лампочками гирлянды, и уверенно зашагал вперед. И так — ближайшие метров десять, до поворота, за которым обнаружилась развилка.

Так-так-так. Часть с «идите налево, потом направо, потом ползите на четвереньках» товарищ не-человек почему-то благополучно пропустил. Обидно, досадно, вот и правильно его Мечеслав покусал.

Где-то за нашими спинами снова громыхнуло и затрещало, вампир с уверенностью человека, построившего эти тоннели, свернул вправо и зашагал быстрее, попутно ухватив меня за руку. То ли боялся, что потеряюсь, то ли боялся темноты, то ли просто синхронизировал наше движение, но еще никогда я так странно не реагировала на чье-то прикосновение. А ведь мои реакции на него и до этого были не особо… логичными. Сейчас же, я будто сама не знала, чего хотела, как реагировала, что ощущала.

Это было очень странно, и я даже знала причину — одна старая ведьма не давала нам всем умереть. Но легче от этого не было.

Коридор разветвлялся еще несколько раз, грохот и взрывы отдалялись, а вампир все сильнее сжимал мою руку. Словно… это прикосновение позволяло ему концентрироваться.

— Ты в порядке?

— Я держусь, идем, — он даже не оглянулся, сосредоточенно шагая вперед, и я позволила себе расценить это как хороший знак.

Правда, хорошее закончилось ровно у выхода из тоннеля.

Закрытого выхода.

— Нет, ну это очень логично, не держать нараспашку тайный ход в свое логово, — ощупывая монолитную стену, заворчала я. — Но побег это не облегчает. Ты вообще уверен, что это — выход?