— Я не совсем понимаю, о чем вы говорите.

— Ты — та секретарша, которая пытается охомутать моего Кирюшу, — она шагнула вперед и зло ткнула в мою сторону пальцем. — Мне сказали, что он все эти дни провел с тобой. Так вот знаешь что, стерва, если ты работаешь под ним, это не значит, что ты сможешь получить место рядом с ним. Он, может, и попользуется тобой пару дней, но потом вышвырнет как ненужную тряпку, потому что знает, что с такими как ты лучше не иметь серьезных дел!

Ой, а сколько яду, сколько издевочки в тоне, я прямо прочувствовала. Сердечко защемило, слезки навернулись, от осознания своего места в этом жестоком мире. И своей стервозности. Ох, как я могла так подло поступать, соблазнить своего шефа ради места под солнцем? На что надеялась? Ой-ой!

— Из вашей речи я смею сделать вывод, что вы говорите о моей сексуальной связи с моим директором, Кириллом Кирилловичем.

— А о чем еще я могу говорить, дрянь?!

— Но я не понимаю, какое право вы имеете заявляться сюда, на мое рабочее место и повышать на меня голос, — честно призналась я, играя искреннее огорчение от своего "непонимания".

— Какое право? — она аж задохнулась от вопиющей наглости какой-то там шлюховатой секретарши. — Я его девушка, как ты думаешь, имею ли я право прийти и поставить зарвавшуюся стерву на место?!

— Во-первых, — я подошла поближе, все еще сохраняя идеальную вежливость, которая выбешивала похлеще криков и ехидства. — Насколько я знаю, мой директор не состоит в длительных отношениях на данный момент и не планирует этого, а я знаю такие аспекты — я его личный секретарь. Во-вторых, если вы считаете, что ваш парень настолько падок на женщин, что стоит поманить, и он уже вот он, весь готов к подвигам, то зачем вам такой кобель?

После чего села за свой стол и посмотрела на нее тем самым взглядом секретаря «есть еще вопросы?».

— Ах ты выдра, да кто ты такая, чтобы говорить такие вещи?! — ее голос начал набирать обороты, срываясь в истеричный визг.

О, это всегда был мой любимый момент. По каким-то неизвестным причинам каждый, каждый раз они, в конце концов, выдавали одно и то же слово, которое я ждала уже просто как подарок под елочкой.

— Абсолютно верно, — я обворожительно улыбнулась и погладила стоящую на моем столе табличку.

«Выдра Милена Вячеславовна. Секретарь».

И вот оно. То самое выражение лица, из-за которого я обожаю свою фамилию. Растерянность, недоумение, непонимание. В любой другой момент люди совсем иначе реагируют на такие вещи, но в разгаре спора, когда они стараются уязвить оппонента, но всего лишь говорят факт, который не способен обидеть… они просто не понимают, что делать дальше. И этот момент, он бесценен. Бесценнее этого момента только…

— Что ты здесь делаешь?

Вот это.

Вдох-выдох, что-то мелькнуло в ее глазах — мгновенное принятие решения, кажется, то самое «бежать или бороться» на уровне офисного выяснения отношений, — и она развернулась к стоящему в дверях «Кирюше».

— Я все знаю, — недовольно сообщила она уже ему. — И я не потерплю такое поведение. Я требую, чтобы ты ее уволил!

О, да это не просто цирк с конями, это цирк с тигром в горящем кольце!

Я уперла руки в стол локтями и уложила подбородок на сложенные лодочкой ладони, глядя на происходящее с неподдельным интересом.

— Оу, — КириллКирилыч принял до ужаса серьезный вид. — Ты требуешь.

— Да! Я не потерплю рядом с тобой эту швабру, я требую…

— А кто ты такая, чтобы требовать? — перебил ее мужчина, и от него снова потянуло той аурой, от которой, кажется, прямо под потолком начали формироваться грозовые тучи.

— Я… Я, вообще-то, твоя девушка!

— Я предлагал тебе встречаться? Официально начать отношения? Может, встал на колено и подарил кольцо? Или хотя бы дал тебе свой номер? Нет, его ты раздобыла у моих подчиненных, за моей спиной. Дай-ка подумать, о чем это может говорить? Хмммм, может быть о том, что мне просто нужна была девчонка на ночь? — он подступил ближе к ней, посмотрел прямо в глаза, не мигая: — Клубные дамочки приходят и уходят, а моя Выдра со мной всегда. Была, есть и будет. И если ты еще хоть слово о ней скажешь, хоть косо на нее посмотришь, я перегрызу тебе глотку на этом самом месте. Ты все поняла?

На самых долгих в истории три секунды вокруг повисла такая тишина, что мне даже показалось, что я услышала как на входе в здание зевает Петрович — человек, которому не мешало бы напомнить о его основных задачах. А потом дамочка взвизгнула «Да вы все тут с ума посходили» и убежала, громко хлопнув за собой дверью.

— Ты в порядке? — глядя ей вслед, уточнил КириллКирилыч.

— Да мне ли в первый раз, — фыркнула я. — А вот вы таки перегнули.

— М? — он оглянулся на меня, приподняв бровь.

— С обещанием перегрызть глотку прямо тут, — я указала на место, где она стояла, кончиком карандаша. — Это, во-первых, стремно, во-вторых — вы бы заляпали мне стол и мой костюм заодно, а я люблю эту блузку.

— Вот за что я тебя люблю, Милена, так это за сострадание к людям, — хохотнул шеф и зыркнул на все еще сидящих столбиками менестреля и дизайнера: — Чего не дышите, канифольте мне полы давайте, ироды!

Виноватые виновато зашевелились, строя из себя виноватый вид.

— Ну, я же отметила, что, во-первых — это стремно, — я пожала плечами, возвращаясь к работе.

КириллКирилыч завалился на диванчик, потрогал кофе, посетовал на то, что тот уже остыл и принялся недовольно поглощать торт, поглядывая на часы.

— Ты можешь перенести мою следующую встречу?

— Нет, не в этот раз, — я сверилась с записями. — Тут либо сегодня, либо никогда.

— Тогда попробуй перенести ее в какой-нибудь представительный ресторан тут неподалеку. Смотивируй это тем, что у меня в кабинете завелись вредители, и я не смогу сегодня принимать там важных людей.

Я кивнула и принялась подстраивать реальность под слова шефа.

А вечером на лавочке у подъезда, с видом короля сидел Мечеслав. Весь такой красивый, в черном, но при одном взгляде на него я вспомнила тот сон, где он в человеческой крови, и взгляд… взгляд зверя.

— А я нашел, — улыбаясь так, будто у него в кармане весь мир, сообщил он. — Я нашел источник живой воды здесь недалеко за городом, мы можем отправиться прямо сейчас.

— Ночью? — я удивленно приподняла бровь, стараясь не показать свою реакцию.

А то ведь еще придется объяснять, признаваться им обоим, что видела новый сон, что знаю чуть больше об их прошлом. Я раздумывала об этом, когда мы ехали домой — рассказывать ли Варнаве, спросить ли у нее, о чем она думала, когда шла за монстром, но потом поняла, что вероятнее всего мне скажут что-то вроде «ты не поймешь», и я не была уверена, что мое «пойму, если ты объяснишь» будет правдой. Не думаю, что готова понимать такие вещи.

— Я вампир, милая, — Мечеслав показал клыки сквозь улыбку. — Если ты не забыла, такие, как я, не особо любят солнечный свет.

— Не думаю, что это хорошая идея, — качнув головой, откликнулась я и потянулась к сумке. — Ты можешь… можешь на карте отметить место, где ты нашел источник, и я…

— Эй, — вампир встал, каким-то неуловимым движением оказался совсем близко, едва ощутимо тронув меня за локоть. — Я спокойно воспринял то, что вы с собакой где-то пропадали несколько дней. Ведь я прекрасно понимаю, что мои личные предпочтения могут встать на пути свершения важного дела — ее возвращения. Но живую воду нашел я. Позволь мне показать тебе. Позволь мне сделать хоть что-то для нее.

Он смотрел проникновенно, глаза в глаза, и эта его рука у моего локтя…

«Сверху!»

Миг — и вот я уже пригнута, а Мечеслав закрывает меня собой, а вокруг нас связанная из светящихся нитей сеть, края которой утяжелены камнями, расчерченными какими-то мистическими знаками. Камни коснулись земли, и откуда-то извне напевно зазвучал смутно знакомый голос. Сеть зашипела — вампир закричал, до боли сжимая обхватывающие меня руки, и я зашипела не хуже сети.