Я шумно фыркнула от возмущения, появилось навязчивое желание выхватить из рук засранца стакан и разбить стекло о его голову.

– Раз начал, договаривай, – прорычала я.

Он засмеялся и спокойно встретил мой холодный взгляд. Сейчас я не заметила в его глазах той отстраненности, которую он пытался продемонстрировать ранее. Вместо этого, затмевая друг друга, там искрили азарт и интерес.

– Кайлу не отказывают девушки твоего социального статуса.

– Моего социального статуса? – недоуменно переспросила я. – И какой у меня социальный статус?

– Уж точно не высокий.

– Позволь узнать, что конкретно указывает на мой невысокий социальный статус?

– Платье, туфли, – безразлично ответил он.

Всего-то, я уж было подумала, что меня приняли за проститутку.

– А он, должно быть, разбирается в женской моде?

– Нет, но моя подруга разбирается, – сказал медведь, качнув стаканом с виски в сторону.

Я проследила за его жестом, и наткнулась на фигуру девушки, наблюдающей за нами. На ней было серебристое, свободного кроя, платье, едва прикрывающее интересные места ее тела. Если она сделает какое-нибудь резкое движение, то ее грудь вырвется наружу, и окажется на обозрении у всех окружающих ее людей. Тем не менее, платье на ней смотрелось потрясающе.

– Твоя подружка? – безразлично спросила я.

– Просто подруга.

– Та девушка не выглядит радостной от того, что ты сидишь рядом со мной. Боится, что принесешь им какую-нибудь заразу из мира простых людей?

Он рассмеялся, но не ответил.

– Чего тогда спустился к смертным?

– Выпить захотел.

– Для этого не обязательно было спускаться, – пожала плечами я. – Там же есть официанты.

– Здесь можно курить.

– Там тоже можно, – парировала я, кивая в сторону вип-зоны.

– А что если мне хотелось выпить именно с тобой?

Я нервно сглотнула. Алкоголь, музыка и темнота, да еще сексуальный дерзкий мужчина рядом, определенно не способны были помочь мне сделать верное решение этим вечером.

Хотелось наплевать на то, что он насмехался надо мной минуту назад, забыть, каким высокомерным кретином он был, но затуманенный рассудок нуждался в этой близости, нуждался в этих губах и его запахе. И я готова была пасть от его природного обаяния и очарования его темных глаз, но у меня был мозг и принципы, позабыть о которых не заставит меня даже ящик алкоголя.

Большая рука бесцеремонно накрыла мое колено. Он улыбнулся своей греховной соблазнительной улыбкой, и посмотрел на меня исподлобья. В его глазах танцевали бесята, разжигая большой огонь, который, грозился спалить меня дотла.

– О чем ты сейчас думаешь, скажи, – попросил он, поднимаясь рукой к краю платья, надавливая на внутреннюю поверхность моего бедра и заставляя меня оцепенеть от этого прикосновения. Теплая ладонь так хорошо чувствовалась на моей коже, что я даже не пыталась его остановить.

Я открыла рот, чтобы не задохнуться от переполняющих меня эмоций, но тут же закрыла его, увидев приближающуюся подругу медведя.

Девушка в серебристом платье. Тяжело было ее не узнать: темноволосая красавица с оливковой кожей, карими глазами и пухлыми губами, кажущимися еще больше из-за красной помады. Это Одри Таннер – начинающая, но уже достаточно известная модель в США.

– Думаю, тебе пора, – сказала я.

Сбросив его руку со своей ноги, я отвернулась, выискивая глазами подругу. В толпе показалась светлая макушка Барбары.

Я вздохнула, облегченно и немного разочарованно. Мозг хорошо понимал, что с такими типами лучше не связываться, но тело взывало к другому.

– Это Блейк был с тобой? – удивленно спросила Барбара, запрыгивая на барный стул.

Я обернулась, ни мужчины, ни его подруги уже не было.

– Кто?

– Блейк Джефферсон.

Зал перед глазами иногда покачивался, а музыка то утихала, то оглушала меня. Я все еще не понимала, о ком говорит Барбара.

– Неужели его лицо не кажется тебе знакомым? – спросила она.

– Он актер какой-то?

– Компания Джефферсон.

Всего два слова, и на меня лавиной сошло озарение.

– Компания? Оу, – вырвалось из моего рта. Я пыталась переварить полученную информацию. – Тот Джефферсон? Человек, который застроил практически всю страну?

– Да, – кивнула она.

– О.

– Хватит стонать, – засмеялась Барбара.

Осознав, что сижу с открытым ртом, я постаралась его закрыть.

Джефферсон, надо же.

Его отцу принадлежала частная строительная компания, которая существовала вот уже пять поколений. Неудивительно, что он ведет себя как индюк, это у него в крови.

Прочистив горло, я выпрямилась и взглянула на подругу.

– Я не стону, я удивлена.

– Повторите, – потребовала Барбара у бармена.

– Нам ничего не нужно, спасибо.

Бармен улыбнулся и принялся протирать стаканы.

– Как это не нужно? – изумилась подруга.

– Нам хватит! Ты на ногах еле стоишь, – заворчала я.

– Нормально я стою! – возразила она, вздернув подбородок.

– Ага, если держишься за стеночку.

Она раздумывала несколько секунд.

– Ладно, твоя взяла.

Я оглянулась, в надежде еще раз увидеть незнакомца. Но мужчина словно испарился.

– Тебе не кажется, что он слишком молод для этой компании? – спросила я.

– Компанией владеет его отец, как и управляет. Какую роль играет Блейк в их семейном бизнесе, я не знаю. Но ясно, что рано или поздно компания отойдет ему.

То, как она говорила о нем, с явным пренебрежением в голосе, позволило мне кое-что понять.

– Тебе он не нравится.

Барбара скривила губы.

– Он же ужасен, – фыркнула она. – Самый настоящий коллекционер разбитых сердец. Как он умудряется влюблять в себя девчонок, проведя с ними лишь одну ночь? Кстати, чего хотел от тебя?

Я пожала плечами.

– Ничего, он просто пришел выпить.

– Я надеюсь, ты не запала на него. Я понимаю, никто не отказывается от Блейка, его тело, лицо, губы, пресс и зад…

– Я отказалась бы! Он же видел больше грудей, чем пластический хирург! – направление ее мыслей мне совсем не нравилось. – Внешне он красивый, это сложно отрицать, но внутри, – я покачала головой. – Он открыто насмехался надо мной, видите ли, я не соответствую их уровню. И платье у меня не такое и туфли не очень. Одним словом – второй сорт.

И как я хоть на секунду могла попасть под его обаяние?

– Второй сорт? – задыхаясь от негодования, прохрипела Барбара. – У тебя самое лучшее платье здесь! Потому что его сделала я!

– Ты такая скромница.

– Но это же правда! Пойдем! – скомандовала Барбара, протягивая мне руку. – Пошли, поднимемся наверх, пусть его челюсть окажется на одном уровне с полом.

Я рассмеялась, но с места не сдвинулась.

– Барбара, я уверенна в себе, поэтому не собираюсь ничего ему доказывать.

– Я хочу доказать! Что значит второй сорт? Ты богатая наследница гостиничной империи, в двадцать два справляешься с целым отелем!

Слабо улыбнувшись, я покачала головой.

– Не выйдет, мне по большому счету нет до него дела. Я не собираюсь мериться… Ну, этим. Ты сама поняла.

– Не поняла, – покачала головой подруга.

– Яйцами, – прошептала я. – И не могла бы ты говорить тише о том, что я наследница гостиничной империи.

Остыв, Барбара села на стул и надула губы.

– Ненавижу этих зажравшихся сынков, они считают, что весь мир у их ног.

– Однажды реальность ударит по нему очень больно, – предположила я. – Все в этом мире вращается по кругу. Делаешь зло – получаешь зло. Все просто. Хотя я совсем не верю во всю эту чепуху с кармой.

– Да никакой кармы на него не хватит. Он будет и дальше жить в панцире из своего превосходства над другими, и оскорблять чужую одежду, – чуть тише добавила она.

На моих губах появилась слабая улыбка.

– Так вот в чем дело? Он оскорбил твое платье, поэтому ты так завелась.

Барбара молчала, но все было итак понятно.

– Конечно! Если он снова попадется мне на глаза, я скажу ему пару крепких слов. Иисусе! Он вообще не меняется. Как был кретином, так и остался им!