Она пододвинулась ближе, и положив голову мне на плечо, обхватила меня руками.

— Это не страшно признать свой страх, страшно не признать и быть вынужденным пройти через него вновь, — сказала она.

— Мне ничего не страшно, ведь я не боюсь высоты, — отрицал я, стараясь смотреть в одну точку, чтобы не наткнуться на виды земли и города.

— Ну ладно, — пробормотала она. Затем, подумав минуту, сказала: — В первый раз ты привез меня в тот французский ресторан, помнишь?

Я не понимал, к чему она ведет, но кивнул.

— Там тоже было высоко, но ты был спокоен, — заметила она.

— Это совсем другое. То здание строила моя компания, я занимался чертежами и контролировал бригаду! Я знаю, каждую несущую стену и каждую опору в здании, знаю какой предельный вес выдерживают пролеты и какая сила ветра способна пошатнуть его. Я знаю, какая у него сейсмостойкость и могу сказать подробный состав каждого кирпичика. Вероятность того, что оно упадет или разрушится, ничтожно мала, чего не скажешь об этом скоплении железа.

— Наверняка колесо проектировали такие же высококлассные специалисты как ты, Блейк.

Я пропустил мимо ушей то, что она назвала меня высококлассным специалистом, обратив внимание на вторую часть ее слов.

— Я не профессионал в строительстве каруселей, я занимаюсь зданиями, но даже моего взгляда хватает, чтобы понять: вероятность того, что эта конструкция рухнет, гораздо больше, чем считают люди.

— Посмотри, мы уже внизу, — сказала она, и я обратил внимание на то, что до точки высадки нам осталось около двух метров.

Как только кабина пришла вниз, я выбрался наружу, потянув за собой Джоанну.

Мы спускались по небольшой лестнице, чтобы еще немного прогуляться в парке, но стоило нам отойти от нее, Джоанна ойкнула и схватилась за ногу.

— Что такое? Ты ударилась? — спросил я, придерживая ее за локоть.

Она отрицательно качнула головой.

— Нет, вернее да, еще утром, эм… На работе. Я пила обезболивающее, но сейчас оно уже перестает действовать, — неловко улыбнулась она. — Все в порядке, дай мне минутку.

Джоанна выпрямилась и сделала несколько шагов вперед. Сейчас до меня дошло, что было не так с ее походкой, она слегка прихрамывала.

— Так не пойдет, — я повернулся к ней спиной и немного присел, чтобы она могла запрыгнуть ко мне на спину.

— Залазь, — скомандовал я.

— Зачем?

Я развернулся и встретил ее хмурый взгляд.

— Как зачем, ты что, будешь идти с болью в ноге?

— Все уже хорошо, — отмахнулась она, делая шаг вперед, прихрамывая на одну ногу. — Видишь?

— Я сказал, запрыгивай.

Дикарка упрямо покачала головой.

Я не мог допустить, чтобы она ходила, чувствуя боль в ноге, поэтому аккуратно подхватил ее на руки.

Джоанна вскрикнула от неожиданности, но высвободиться не попыталась. Холодными пальцами она крепко обхватила мою шею.

— Блейк! Поставь меня на землю!

— Нет, — сказал я и двинулся на выход из парка.

Она возмущенно дышала, глазами меча в меня молнии.

— Ты не можешь просто брать меня на руки, когда тебе вздумается! — не унималась она, находясь в опасной близости от моего лица. Ее волосы касались моей шеи, отчего мне становилось щекотно, но мысли спустить ее на землю, даже не возникало в моей голове.

— Уже взял, Джоанна, — усмехнулся я, не сбавляя шага. Она была легкая как пушинка.

— Блейк, я закричу, — угрожающе прошипела она.

— Ты не сделаешь этого, Дикарка, не здесь, если только в моей постели, — с лукавой улыбкой ответил я, чем заслужил от нее удар маленьким кулачком в грудь.

Я рассмеялся.

— О, так тебе смешно? — сурово спросила она.

— Нет, с чего ты это решила? — почти искренне изумился я.

— Потому что ты смеешься! — стукнув меня еще раз, взревела она.

— Значит смешно.

Я не понимал, что со мной творится. Эта девушка сводила меня с ума. Ни разу в жизни у меня не возникало желания взять кого-то на руки, я никогда не терпел одну девушку дольше суток. Не любил выслушивать женскую болтовню, тем более не любил, когда со мной спорили.

Но Джоанна, на удивление, стала раздражать меня гораздо меньше.

— Ты самый невыносимый человек, которого я когда-либо встречала в своей жизни! — проворчала она, тяжело вздыхая и комкая руками мою куртку.

Я прыснул со смеху.

— Поверь, ты тоже.

— Тогда поставь меня на землю! — снова потребовала она.

— Не-а, — отмахнулся я и продолжил свой путь.

Она оглянулась и неловко втянула шею в плечи.

— Боже, Блейк, на нас же все смотрят!

— Пусть смотрят, — пожал плечами я.

Джоанна возмущенно вскинула подбородок, смотря куда угодно, но не на меня.

— Ладно, это я позволила тебе нести меня, Блейк. Не думай, что можешь делать это впредь, — фыркнула она.

Я усмехнулся и покачал головой: она точно невыносима!

Мы вышли на большую парковку, и я двинулся к своему автомобилю.

Джоанна была так близко, что возникало желание, коснуться ее шеи губами. От нее очень приятно пахло.

Я различал только три вида запахов женской парфюмерии: цветы, цитрусы и ваниль. От Джоанны пахло цветами.

— Я прошу прощение за то, что так бесцеремонно решил понести тебя на руках, — решил я нарушить повисшую между нами тишину.

Она взглянула на меня. В синих глазах засияли недоумение и удивление.

— Ты говоришь серьезно или шутишь? — спросила она, внимательно наблюдая за моей реакцией.

— Серьезно. Я знаю, что не стоило так делать, и ты недовольна. Но в начале вечера ты хромала едва заметно, сейчас ты захромала сильнее. Не хочу, чтобы тебе было больно.

Она несколько раз моргнула, не отводя от меня взгляда, затем коротко кивнула.

— Не думала услышать от тебя подобных слов, ты ведь такой властный засранец.

Мои брови удивленно съехались к переносице.

— Властный засранец?

— Ага.

— И так меня тоже никто не называл раньше.

Джоанна усмехнулась, покачивая головой, словно сомневалась в моих словах.

— Называли, просто ты об этом не знаешь, — добавила она.

Я подошел к машине и поставил ее на ноги у пассажирской двери. Мне очень не хотелось отпускать ее. Но вести машину, с Джоанной на руках, может быть опасно в первую очередь для нее.

Я подал ей руку, чтобы помочь сесть на сиденье, она нерешительно взялась за мою ладонь и заняла свое место.

Я занял водительское кресло, но не спешил трогаться.

— Спасибо, — послышался ее тихий голос.

Она натянула рукава посильнее на свои руки, прячась от осеннего холода.

Я потянулся к табло и включил подогрев, чтобы она не мерзла.

— За что? — непонимающе спросил я.

Она улыбнулась.

— Донес меня на руках и помог сесть. Так по-джентельменски.

— Ну что ж, ты из любого властного засранца сделаешь джентльмена.

Тихий смешок сорвался с ее губ, и я не мог не улыбнуться, глядя в ее смешливые глаза.

Наслаждаться обществом девушки, находясь при этом полностью одетым — не так уж и плохо.

Не хочу, чтобы этот вечер кончался.

— Я тоже не хочу, — тихо сказала она.

Неужели я это вслух сказал? Идиот.

— Да, ты сказал это вслух, и ты не идиот, — усмехнулась она.

Ее глаза казались усталыми и немного сверкали в темноте и в тусклом свете парковочных фонарей.

Я знал, что это эгоистично, у нее болела нога, но очень не хотел везти ее в отель и расставаться.

— У меня есть идея.

— Какая? — спросила она.

— Хочу отвезти тебя кое-куда.

Она дернула плечом, на пухлых губах заиграла улыбка.

— Мне нужно знать, на что я соглашаюсь, — сказала Джоанна. Но по ее глазам было видно, что она уже была согласна.

— Просто доверься.

Сделав вид, что задумалась, она прикусила губу и отвела взгляд. Через секунду ответила:

— Ладно, я согласна.

— Но сначала заедем в одно место.

Я вывернул руль и увез нас с парковки парка.

Джоанна