День, когда он решил отвезти меня в парк аттракционов, сильно пошатнул мою уверенность в том, что я делала. Вчера мне не хотелось делиться с Барбарой мыслями, ведь она сразу приняла бы меня за еще одну влюбленную фанатку Блейка, но кажется, он не был таким, каким его считали окружающие. Он не холодный человек с ледяным сердцем, он тоже мог чувствовать. Раньше мне удавалось увидеть лишь его злость или недовольство или презрение — не самые лучшие чувства, как по мне, но каждый имел на них право. А во время наших встреч Блейк ненадолго показывал свою другую сторону, которую, вероятнее всего не видели окружающие.

Вторая сторона Блейка боялась высоты, находясь на колесе обозрения, он задеревенел и не мог пошевелиться, хоть и не хотел показывать свой страх. Отсюда вытекает следующее: другая сторона Блейка шла на компромиссы и могла отступать. Он мог отказать мне, но по какой-то причине человек, который до ужаса боится высоты, взобрался со мной в облака. Но возможно, я ошибаюсь и это была банальная гордость, он просто не мог признаться, что ему страшно, но мне хотелось верить в первое.

Вторая сторона Блейка была заботливой и участливой. Заметив мою хромоту, он, не раздумывая схватил меня на руки, хотя мог просто проигнорировать мой дискомфорт. Он пронес меня на руках до самой парковки, а потом довез до отеля. Там мне пришлось уговаривать его не провожать меня до моего номера. Блейк не знал, что я живу не в отеле. Он совсем ничего обо мне не знал.

У каждого из нас было две стороны, но моя, пожалуй, была в сто раз ужасней его.

Джоанна

Закутавшись в черное пальто, и нацепив тяжелые кожаные ботинки, я порхала по улицам как проснувшаяся весной бабочка. Настроение было замечательным, а все, потому что через неделю мой день рождения. Я уже представляла, как мы с Барбарой будем попивать просекко в каком-нибудь баре города. А вот Конрад приехать не сможет, мой братец весь в работе. Но думаю, что мы и вдвоем с Барбарой хорошо проведем время.

Толкнув крутящуюся дверь, я вошла в отель, но свернула не к лифтам, а к ресторану. Моя прошлая попытка подружиться с миссис Скотт принесла свои плоды. Старушка не говорила мне больше гадости, и даже поздоровалась сегодня утром, а в ее взгляде я не заметила ни капли неприязни.

Я же говорила, от сырных сэндвичей Пьера никто не устоит!

Наши с ней отношения двигались в правильном направлении, еще немного усилий и она, возможно, улыбнется мне.

Проходить в кухню я не собиралась, чтобы не пропитать одежду запахами еды. Нужно было предупредить Аманду, у которой как раз сегодня смена. Она все организует.

Я заметила, что она стоит у барной стойки, но не одна, а с девушкой. Незнакомка была с черными прямыми волосами до лопаток, в кожаной куртке и джинсах. Кажется, они ругались: Аманда выглядела недовольной и активно жестикулировала руками, а плечи незнакомки были очень напряжены.

У меня совсем не было времени ждать, когда они закончат, думаю, Аманда не сильно разозлится, если я вмешаюсь в их разговор.

— Аманда, мне нужно четыре жареных сырных сэндвича к семи вечера, пожалуйста, — сказала я, но тут же замолкла, когда незнакомка повернулась ко мне лицом.

Салли.

— Мисс Хэтфилд, здравствуйте, я как раз вас везде ищу.

Интересно, зачем она здесь, надеюсь не скандалить пришла.

— Я слушаю тебя.

— Салли, ты переходишь все границы, — сердито процедила Аманда. Затем она обратилась ко мне. — Простите Селеста, я уже все объясняла ей, но Салли видимо не понимает.

— Все в порядке, — кивнула я Аманде.

Салли бросила на администратора взгляд полный ненависти, набрала в легкие побольше воздуха и сказала:

— Мисс Хэтфилд, Аманда уволила меня две недели назад. Я пыталась с вами поговорить, но в кадровом отделе мне не дали ваш номер. У меня забрали пропуск, и мне никак не удавалось пройти к вам в кабинет.

Аманда как-то говорила мне о том, что Салли была недовольна своим увольнением и искала меня, чтобы поговорить об этом лично. Но какой смысл мне беседовать с ней? Уволили ее за дело, не без моего участия. Аманда уверяла меня, что разберется с Салли, и хотя администратор могла давно попросить охрану решить этот вопрос, она этого не сделала. Аманда была очень добра.

Я надеялась, что Салли, в конце концов, поймет, что ее не вернут, и перестанет искать со мной встречи. Но раз она все еще здесь, значит не поняла.

— Мне известно об этом, Салли, — спокойно сказала я.

На лице девушки отразилось замешательство.

— Известно?

— Да.

— Я думала вы не в курсе этого, — озадаченно сказала она.

— Салли, ты может, и считаешь меня «разбалованная куклой с папиными деньгами», — процитировала я ее недавние слова, — это не меняет того факта, что я здесь хозяйка, поверь, я знаю обо всем, что происходит в стенах моего отеля.

Лицо Салли покраснело, она поняла, что я слышала их с Камиллой разговор. Но мне, по большому счету все равно, обсуждают меня мои сотрудники или нет. Для меня гораздо важнее, чтобы они хорошо выполняли свою работу. Салли была хорошей официанткой, но делала вещи, которые могли навредить отелю.

— Так в этом все дело? — вспыхнула она. — Вы уволили меня из-за того, что вам кто-то насплетничал обо мне?

Мне хотелось улыбнуться, ведь никто и ничего не рассказывал мне, я услышала это сама.

— Это не повод для увольнения! Верните меня! — приказала она таким тоном, словно была здесь хозяйкой.

— Это не обсуждается, — отрезала я, складывая руки на груди.

— Я подам в суд! — взревела Салли, на ее лице отразилась гримаса злости.

— У тебя нет для этого оснований. Я не закомплексованная нарциссичка с комплексом неполноценности, чтобы увольнять тебя за разговоры обо мне и моей семье. Нет, — я покачала головой. — Я уволила тебя за отношения с посетителями. Разве ты не знаешь об этом?

Щеки Салли побагровели от злости, она покосилась на Аманду. По взгляду бывшей официантки я видела: она знает, за что ее уволили, но решила напасть на меня в надежде восстановиться в должности.

— У меня не было отношений с клиентами! Аманда может говорить вам, все что угодно, но она не живет со мной, чтобы следить с кем я сплю.

— Аманда говорила мне лишь о твоем неподобающем поведении. Остальное я узнала не от нее. Я знаю, что ты имеешь личные отношения с мистером Лоусоном, я также знаю, что ты оказывала непозволительные знаки внимания мистеру Маккензи и мистеру Джефферсону, — твердо сказала я.

— Вы не можете этого доказать! — уверенно выдала она, но в глазах Салли заплясали страх и отчаяние.

— Мне и не нужно доказывать, мистер Лоусон все подтвердит.

— Вы не можете со мной так поступить, я исправлюсь. Я не буду больше нарушать правила, дайте еще один шанс, пожалуйста, — взмолилась она.

Одна часть меня, которая всегда всех жалеет, готова была простить ее, но другая часть, которая отвечала за порядок и полагалась на холодный расчет, не дала мне этого сделать.

— Слишком поздно, Салли. Аманда предупреждала тебя, шанс был, да вот только ты им не воспользовалась, — сказала я.

Лицо Салли мгновенно изменилось. Не было жалобно нахмуренных бровей и страха и отчаяния. Были лишь ненависть и бесконечное возмущение. Хотя возмущаться нужно было, прежде всего, мне.

— Я знаю, почему ты так поступаешь, — начала она надорванным голосом. Пропала вся ее любезность, Салли перестала осторожничать, а это значит, что она смирилась с увольнением, и сейчас готовится напасть в последний раз. Но чтобы она не сказала, ей не тронуть мою душу. — Все дело в Джефферсоне. Я знаю, что у вас с ним что-то происходит.

— Салли довольно, — грозно сказала Аманда, — покинь отель, иначе я попрошу охрану помочь тебе.

Но Салли ее не услышала, она приблизилась ко мне и сказала, так громко, что, наверное, слышали все посетители, благо их в такое ранее утро было не много в зале.

— Чтобы ты знала, я не просто оказывала ему «непозволительные знаки внимания», — передразнила она меня, — мы с ним трахались как кролики, прямо у тебя под носом. — Она засмеялась. — Так что у меня были личные отношения не только с Эриком, но и с твоим Блейком.