— Ты не ответила до конца, — возмутился он.

Я расхохоталась.

— Задавай правильные вопросы и сможешь узнать больше.

Или сможешь узнать ту ложь, которую я придумаю специально для тебя.

— Инженерное дело, — ответил он, откидываясь на спинку сиденья. — Теперь твоя очередь, Дикарка.

— Бизнес, — коротко ответила я, прикладываясь к бокалу вина.

С его лица исчезла улыбка, он облокотился на стол и взглянул на меня другими глазами.

— И после, ты решила работать в обслуге?

Его лицо окрасилось недоумением.

— Ты говоришь это так, словно я в дерьмо вляпалась.

Он отрицательно покачал головой и вскинул руки, как бы говоря, что не это имел в виду.

— Нет, я не об этом, почему ты не начала работать по своему направлению?

— Мне срочно нужны были деньги на жизнь, нужно было оплачивать кредит за обучение, а времени бегать по собеседованиям, у меня не было, — спокойно пояснила я, словно все в действительности было так. Словно за мою учебу не платили родители, и словно отец не первый пожелал бы запереть дочь в золотой клетке и показывать ее лишь по праздникам, как стеклянную статуэтку, вместо того, чтобы доверить ей в руки семейный бизнес.

— А твои родители? Вы общаетесь? — по моей спине побежали мурашки, я погорячилась, когда назвала его первый вопрос козырем. Козыри шли сейчас.

— Моя очередь спрашивать, — настояла я, самодовольно приподнимая одну бровь.

— Точно, — согласился Блейк, но в его тоне я не уловила покорности, скорее смирение. Ему не нравилось, когда девушка сама задавала ритм разговора.

— Значит ты хотел строить здания. Кто был твоим вдохновителем? Отец?

— Нет, — холодно отрезал он, изменившись в лице.

Блейк перервал зрительный контакт между нами. Я заметила, как его челюсть напряглась. Кажется, я зашла не на ту территорию, как бы меня не выгнали с нее.

— Тогда кто?

— Одна девушка.

— Что за девушка? — поинтересовалась я, нетерпеливо ерзая на своем стуле.

— Мой черед задавать вопрос, — перебил он меня.

Интересно. Он избегал отвечать, было видно, что Блейку некомфортно говорить об этом. Что же это за девушка, которая повлияла на него? Неужели он когда-то любил. Может поэтому он боится строить новые отношения, потому что ему разбили сердце?

— В тот вечер, ты хотела этого или с самого начала думала провести меня? — спросил он.

— Я не хотела, — резко ответила я, чувствуя, как заалели мои щеки.

Уголки его губ приподнялись.

— Лгунья.

И он был абсолютно прав. Я врала.

Ничего плохого не случится, если Блейк узнает толику правды.

— Ты мне понравился, но между нами ничего не могло произойти. Я не люблю, когда ко мне относятся подобным образом. В отношениях с мужчинами, какими бы они не были, я предпочитаю, чтобы мои интересы тоже учитывались. Стать для тебя игрушкой на ночь, явно не в моих интересах.

Его губы скривились, словно я говорила слишком высокопарно, а от этих речей его передергивало.

— Я все еще не могу понять, почему ты воспринимаешь это как пренебрежение твоими интересами. Ты ведь тоже могла мной воспользоваться. Это работает в обе стороны. Я прекрасен в постели, — очень нескромно выдал он, — недовольных не было. Или тебе нужно было предложение руки и сердца?

— Это вопрос, а сейчас моя очередь, — ухмыляясь, сказала я.

Блейк клацнул зубами и дерзко ухмыльнулся, жестом руки приглашая меня продолжить.

— Валяй.

— Сколько девушек у тебя было? — вдруг вырвалось у меня.

— Для чего ты интересуешься? — насмешливо спросил он.

— Хочу знать, с кем имею дело, — пожала плечами я.

— А разве ты не знаешь?

— Нет.

— Хм. Я не считал, но число точно трехзначное, — пожал плечами он, — а может больше.

Я округлила глаза и даже приоткрыла рот от удивления. В моем списке все ограничивалось одной цифрой — цифрой три.

— Но? Ты сказал это так, словно трехзначное число это мало.

— Я и впрямь считаю себя образцово показательным молодым человеком. Поверь мне, трехзначное число это мало.

Я рассмеялась.

— А если бы ты получил от меня отказ сегодня, Блейк, чтобы ты делал? Наверняка у тебя был план, но уже с другой девушкой.

— Но ты не отказала.

— Если бы отказала.

Блейк пригнулся над столом, словно собирался раскрыть мне какую-то сокровенную тайну. Я думала, что так и будет, поэтому внимала каждому его слову.

— Ушел бы в монахи. Может быть, уехал бы в Альпы пасти коз, — сказал он и сверкнул белозубой улыбкой. Искренней. Не усмешкой, не ухмылкой, а искренней улыбкой.

Я не смогла сдержаться и широко улыбнулась в ответ.

— Бедные козы не вынесли бы твоего раздутого эго, — усмехнулась я.

— Все определенно справлялись с этим раньше, — самоуверенно заверил меня Блейк.

— Не знаю, есть догадки, что даже твоя мама тебя едва выносит, — решила пошутить я, но увидев, как изменилось его лицо, тут же пожалела об этом. — О боже, прости, я ляпнула что-то не то, — затараторила я.

Ситуация уже была испорчена. Еще одна тема, которую, видимо, мне не стоило затрагивать.

Блейк больше не улыбался. Он сжал челюсти и откинулся на спинку сиденья.

— Все в порядке, Джоанна.

То с какой силой он сжал зубы, заставило меня поежиться. Блейк снова превратился в холодный камень, который я встретила в первый день в кафе. Своей глупой шуткой, я задела что-то серьезное, что-то, что заставило его настроение поменяться в мгновение ока.

Какое-то время мы сидели молча, но скоро вновь вернулись к безопасному пустому разговору. Закончив со своим основным блюдом и десертом, я засобиралась домой, вернее, в отель, а уже после домой.

— Думаю, нам пора, — сказала я, оглядывая лицо Блейка. Он не выглядел злым, но и довольным его не назвать. Тень прошлого лежала на его глазах, а я совсем ничего не знала о нем.

Личность этого мужчины гораздо интереснее, чем кажется на первый взгляд. Блейк не просто богатенький, разбалованный мальчик, он человек со своим прошлым, которое могло быть поистине ужасным. Об этом я раньше не думала, но сейчас сгорала от желания узнать все его тайны. Сам он не собирался делиться этим со мной, но я и не возражала, ведь мы были совсем чужие друг другу люди. Я тоже не стала бы рассказывать ему чего-то сокровенного.

Блейк несколько секунд пристально смотрел на меня, но затем кивнул.

— Да, ты права.

Он подозвал официанта и расплатился за ужин, оставив щедрые чаевые. В абсолютном молчании мы спустились на первый этаж и проследовали в его машину. Блейк, кажется, думал о своем, а я боялась нарушить тишину между нами. Его лицо было покрыто маской безразличия и отчужденности.

Я оказалась не такой плохой лгуньей, раз мозг сам подкидывал мне фальшивые ответы для него. Пару раз я чуть не проговорилась, но в остальном, моя история звучала складно.

Как и обещал, он отвез меня в отель. Не было ни одного намека на секс, как и на то, чтобы я расплатилась с ним за ужин. Он не требовал продолжения, он вообще ничего не требовал.

Когда мы въехали на подземную парковку, он помог мне выйти из машины, при этом не проронил ни единой колкости в мой адрес. Его молчание настораживало меня.

Я ожидала, что в дороге он взорвется и выбросит меня из машины за неуместные разговоры, но этого не произошло. Как легко, оказалось, задеть струны его души, упомянуть мать и некую девушку, полагаю, бывшую подружку, и Блейк превратился в безэмоциональный камень.

С матерью понятно, скорее всего, у них ужасные отношения, я не хочу думать о самом страшном, и очень надеюсь, что она жива. А вот с неизвестной девушкой сложнее. Должно быть, бывшая подружка, когда-то просто разбила его сердце. Что же это было? Измена? Нездоровые отношения? Что она сделала, или что мог сделать сам Блейк?

— Вечер прошел лучше, чем я ожидала, — тихо сказала я, стоя рядом с Блейком на подземной парковке отеля Хэтфилд.

Он изучал меня серьезным взглядом, губы сурово сжаты, глаза холодны, брови нахмурены. Я могла поклясться, что его ответ не покажется мне приятным.