Известный летчик-истребитель Яков Немировский после войны командовал авиадивизией, был заместителем командующего армией, а генеральское звание получил после 14-летнего пребывания на генеральских должностях. И ровно через год этого 49-летнего генерала отправляют на покой.

А танкист генерал-майор Фридрих Сегаль после войны был заместителем командующих войсками Прибалтийского и Сибирского военных округов почти 10 лет, но генерал-лейтенанта так и не получил. Наум Цирульников после войны командовал дивизией подводных лодок Тихоокеанского флота, стал контр-адмиралом, и его, 44-летнего моряка, отправили преподавать в военно-морское училище.

Таких примеров можно привести еще немало. Их роднит общее стремление — устранить еврейских военачальников от командования дивизиями, корпусами, тем более — армиями. И это явное недоверие проявляется во множестве случаев. И уже в конце 60-х годов евреев на должностях командиров соединений не найти. Тех, кого вообще не убрали из армии, отправляют преподавателями. Еще хорошо, если в академии.

Но чаще поступают так, как с генерал-майором Леонидом Чемеринским. Он с 1954 года командовал Уральской армией ПВО, должность генерал-лейтенантская. А его в 1957 году — начальником военной кафедры Киевского политехнического института, а через три года — в запас!

Представляет известный интерес динамика, так сказать, службы военачальников-евреев послевоенной поры. За 8 лет после Победы при Сталине высшие звания получили 11 евреев, почти все — до 1949 года, в среднем — 1,3 человека в год. Затем, при Хрущеве, за 12 лет его правления генералами и адмиралами стали 36 евреев — по три человека в год. Потом почти 20 лет правил Брежнев, при нем высшие звания получили 28 евреев — около 1,3 человека в год. Ну, а после, с 1982 года и до 1992-го — почти за 10 лет, при Андропове, Черненко и Горбачеве, — ни один еврей генералом или адмиралом не стал. Прошло, таким образом, 12 лет — и ни один еврей не пробился в высшие военачальники. Весьма символично, не правда ли?

Зато в эти же времена от евреев генеральского ранга избавлялись весьма активно. За 20 послевоенных лет из 47 новых генералов уволили только 10. Зато в последующие 10 «брежневских» лет уволили сразу 35 евреев. Больше всего — 8 генералов — в 1968 году, еще по пять — в 1969-м и 1970-м. Думается, это резонанс от израильской победы в Шестидневной войне. Ну, а в последующие 20 лет уволили ВСЕХ остальных, их было 22 человека. Причем Горбачев уволил последних 12 евреев.

Самым последним евреем среди генералов Советской Армии был генерал-майор Георгий Захарович Глазунов. Этот человек вообще, наверное, побил рекорд ожидания генеральских звезд. Он был начальником Главного военно-строительного управления, должность как минимум генерал-лейтенантская. Принял он эту должность в 1962 году в чине полковника. И 17 лет терпеливо ждал генеральских погон, при том, что имел в подчинении не один десяток генералов. А затем еще 11 лет ждал следующей большой звезды. Но так и не дождался. В 1990 году в 70-летнем возрасте он, последний из генералов-евреев, был уволен в отставку.

Вот и закончен рассказ о судьбе советских военачальников-евреев. Были они разными, служили честно и праведно советской власти во всех ее войнах — кроме Афганской, где генералов-евреев вообще не было. Служили во всех видах вооруженных сил и во всех родах войск. Несмотря на всяческие ограничения, на жесткий зажим, их было немало, а больше всего — в самое тяжкое время войны. И они вытянули на своем горбу военную страду. Они не уронили боевой славы своего оружия и чести своего гордого и славного в веках имени командира-еврея.

Неожиданность германского вторжения в СССР в 1941 году, быстрота продвижения ударных группировок и применение ими оперативных охватов и глубоких обходов, завершавшихся «котлами», приводили к тому, что на захваченной территории оставалось большинство проживавшего там населения. По опубликованным впоследствии советским сведениям, из 88 миллионов этих людей под немецкой оккупацией осталось не менее 55 миллионов.

По переписи 1939 года в СССР проживало 3 миллиона евреев. Еще около 1 миллиона 800 тысяч насчитывалось в присоединенных в 1939–1940 годах областях Восточной Польши, Прибалтийских республиках, Бессарабии и в Северной Буковине. Таким образом, в СССР к началу германского вторжения проживало около 4800 тысяч евреев, из них на оккупированной территории — не менее 2,3 миллиона человек. Относительно достоверные данные, приведенные в книге Моше Кагановича о еврейском сопротивлении, изданной на идише в Аргентине в 1956 году, свидетельствуют, что к приходу советских войск из этого числа уцелело немногим больше 100 тысяч.

Только незначительная часть их выжила, укрываемая местными жителями или выдавая себя за неевреев. И не менее 100 тысяч уцелевших евреев скрывались в лесах. Они оказались там, спасаясь от угона в гетто или в лагеря уничтожения, а также убегая из концлагерей, поездов, увозивших их туда, и из гетто.

Спецификой этого бегства было то, что евреи уходили в лесные пущи во многих случаях целыми семьями, а иногда — и целыми семейными кланами в несколько десятков человек. Ведь им негде было оставить своих домашних, разве что — на смерть. Это и обусловливало особенности их лесного существования.

В лесах стихийно образовывались сравнительно обширные еврейские семейные лагери. Для их охраны, обороны и жизнеобеспечения формировались вооруженные группы и отряды из боеспособных мужчин, а нередко — и из женщин тоже. Такие группы и отряды, в ходе выполнения этих задач, постепенно превращались в чисто партизанские формирования, которые вели интенсивную вооруженную борьбу с немцами и их пособниками из местного населения, полицаями и членами националистических банд.

Второй формой еврейского сопротивления были национальные партизанские отряды, выполнявшие только боевые задачи, главным образом, диверсионно-террористического плана. Такие отряды создавались в основном отнюдь не из стремления их бойцов обособиться. Зачастую на это их толкала невозможность вступления в уже существующий отряд, куда евреев не хотели принимать. Кроме того, некоторые бойцы-евреи местных партизанских отрядов и соединений под давлением антисемитских преследований, имевших там немалый размах, вынуждены были уходить из них. Такие партизаны объединялись в боевые группы, обрастали новыми бойцами из семейных лесных лагерей и становились сравнительно крупными отрядами местного или рейдирующего типа.

Эти боевые группы и отряды обороны семейных лагерей были, в сущности, единственными еврейскими национальными военными формированиями в Советском Союзе в период Второй мировой войны. Но и кроме них немало бойцов-евреев насчитывали партизанские отряды и соединения местного и рейдирующего типа, разведывательно-диверсионные группы центрального подчинения и подпольные организации, действовавшие в оккупированных немцами местностях и городах. Особенно много их было в крупных соединениях, таких, как бригады Сидора Ковпака и Федорова-Черниговского, отрядах Петра Вершигоры и Дмитрия Медведева и других.

Согласно данным, имеющимся в воспоминаниях партизан и командиров еврейских формирований, отрывочным сведениям из официальных советских исследований, работам различных авторов, появившимся за рубежом, и в том числе: Моше Кагановича, Г.Смоляра, братьев Тевье и Зусе Бельских, Иехиеля Гранатштейна, Ружки Корчак и других, количество партизан-евреев, непосредственно и активно принимавших участие в боевых действиях против немцев и их пособников, определяется числом 45–50 тысяч человек.

Их было бы намного больше, если бы не препятствия, из которых основным для еврея, стремившегося принять участие в вооруженной борьбе, было нежелание многих командиров партизанских отрядов принять его в свои ряды. В большинстве случаев главным условием вступления выдвигалось наличие у него оружия. Но и тогда, когда такое оружие он приносил с собой, частенько его отбирали под предлогом, что оно необходимо более опытным бойцам.