Литмир - Электронная Библиотека
Литмир - Электронная Библиотека > Бедный ДемьянГлинка Федор Николаевич
Попов Михаил Михайлович
Сумароков Александр Петрович
Пнин Иван Петрович
Херасков Михаил Матвеевич
Алипанов Егор Иванович
Измайлов Александр Алексеевич
Чулков Михаил Дмитриевич
Степанов Николай Леонидович
Кантемир Антиох Дмитриевич
Майков Василий Иванович
Вяземский Петр Андреевич
Хемницер Иван Иванович
Прутков Козьма Петрович
Давыдов Денис Васильевич
Батюшков Константин Николаевич
Фонвизин Денис Иванович
Ломоносов Михаил Васильевич
Озеров Владислав Александрович
Нахимов Аким Николаевич
Пушкин Василий Львович
Муравьев Михаил Никитич
Княжнин Яков Борисович
Тредиаковский Василий Кириллович
Державин Гавриил Романович
Суханов Михаил Дмитриевич
Дмитриев Иван Иванович
Жуковский Василий Андреевич
Богданович Ипполит Федорович
Крылов Иван Андреевич
Пушкин Александр Сергеевич
Аблесимов Александр Онисимович
 > Русская басня > Стр.86
Содержание  
Сохранить
Шрифт
Размер шрифта   


Цвет фона

Цвет шрифта
Очистить
Настройки  
A
A
1
2
3
...
85
86
87
...
134

МАРТЫШКА И ОЧКИ

Мартышка к старости слаба глазами стала;
             А у людей она слыхала,
       Что это зло еще не так большой руки:
             Лишь стоит завести Очки.
Очков с полдюжины себе она достала;
             Вертит Очками так и сяк:
То к темю их прижмет, то их на хвост нанижет,
       То их понюхает, то их полижет;
             Очки не действуют никак.
«Тьфу, пропасть!— говорит она,— и тот дурак,
             Кто слушает людских всех врак:
             Всё про Очки лишь мне налгали;
             А проку нá волос нет в них».
       Мартышка тут с досады и с печали
       О камень так хватила их,
             Что только брызги засверкали.
       К несчастью, то ж бывает у людей:
Как ни полезна вещь,— цены не зная ей,
Невежда про нее свой толк все к худу клонит;
       А ежели невежда познатней,
             Так он ее еще и гонит.

ТРОЕЖЕНЕЦ

                 Какой-то греховодник
Женился от живой жены еще на двух.
                 Лишь до Царя о том донесся слух
                 (А Царь был строг и не охотник
                 Таким соблазнам потакать),
Он Многоженца вмиг велел под суд отдать
И выдумать ему такое наказанье,
                 Чтоб в страх привесть народ,
И покуситься бы никто не мог вперед
                 На столь большое злодеянье:
       «А коль увижу-де, что казнь ему мала,
Повешу тут же всех судей вокруг стола».
                 Судьям худые шутки:
       В холодный пот кидает их боязнь.
                 Судьи толкуют трои сутки,
Какую б выдумать преступнику им казнь.
Их есть и тысячи; но опытами знают,
Что все они людей от зла не отучают.
Однако ж наконец их надоумил бог.
Преступник призван в суд для объявленья
                       Судейского решенья,
                 Которым, с общего сужденья,
Приговорили: жен отдать ему всех трех.
                 Народ суду такому изумился
И ждал, что Царь велит повесить всех судей;
                 Но не прошло четырех дней,
                 Как троеженец удавился;
И этот приговор такой наделал страх,
       Что с той поры на трех женах
       Никто в том царстве не женился.

ЛЯГУШКИ, ПРОСЯЩИЕ ЦАРЯ

             Лягушкам стало не угодно
             Правление народно,
И показалось им совсем не благородно
      Без службы и на воле жить.
             Чтоб горю пособить,
      То стали у богов Царя они просить.
Хоть слушать всякий вздор богам бы и не сродно,
На сей, однако ж, раз послушал их Зевес:
Дал им Царя. Летит к ним с шумом Царь с небес,
             И плотно так он треснулся на царство,
Что ходенем пошло трясинно государство:
             Со всех Лягушки ног
             В испуге пометались,
      Кто как успел, куда кто мог,
И шепотом Царю по кельям дивовались.
И подлинно, что Царь на диво был им дан!
             Не суетлив, не вертопрашен,
          Степенен, молчалив и важен;
             Дородством, ростом великан,
      Ну, посмотреть, так это чудо!
                     Одно в Царе лишь было худо:
      Царь этот был осиновый чурбан.
Сначала, чтя его особу превысоку,
Не смеет подступить из подданных никто:
Со страхом на него глядят они, и то
Украдкой, издали, сквозь аир и осоку;
             Но так как в свете чуда нет,
      К которому б не пригляделся свет,
То и они сперва от страху отдохнули,
Потом к Царю подползть с предáнностью дерзнули:
             Сперва перед Царем ничком;
А там, кто посмелей, дай сесть к нему бочком;
      Дай попытаться сесть с ним рядом;
А там, которые еще поудалей,
             К царю садятся уж и задом.
      Царь терпит все по милости своей.
Немного погодя, посмотришь, кто захочет,
             Тот на него и вскочит.
В три дня наскучило с таким Царем житье.
             Лягушки новое челобитье,
Чтоб им Юпитер в их болотную державу
             Дал подлинно Царя на славу!
             Молитвам теплым их внемля,
Послал Юпитер к ним на царство Журавля.
Царь этот не чурбан, совсем иного нраву:
Не любит баловать народа своего;
Он виноватых ест! а на суде его
             Нет правых никого;
             Зато уж у него,
Чтó завтрак, чтó обед, чтó ужин, то расправа.
             На жителей болот
             Приходит черный год.
В Лягушках каждый день великий недочет.
С утра до вечера их Царь по царству ходит
      И всякого, кого ни встретит он,
      Тотчас засудит и — проглотит.
Вот пуще прежнего и кваканье и стон,
             Чтоб им Юпитер снова
             Пожаловал Царя иного;
Что нынешний их Царь глотает их, как мух;
Что даже им нельзя (как это ни ужасно!)
Ни носа выставить, ни квакнуть безопасно;
Что, наконец, их Царь тошнее им засух.
«Почтó ж вы прежде жить счастливо не умели?
Не мне ль, безумные,— вещал им с неба глас,—
                     Покоя не было от вас?
Не вы ли о Царе мне уши прошумели?
Вам дан был Царь? — так тот был слишком тих;
             Вы взбунтовались в вашей луже,
Другой вам дан — так этот очень лих;
Живите ж с ним, чтоб не было вам хуже!»
86
Перейти к описанию Предыдущая страница Следующая страница
{"b":"818025","o":1}