Литмир - Электронная Библиотека
Литмир - Электронная Библиотека > Пушкин Александр СергеевичФонвизин Денис Иванович
Жуковский Василий Андреевич
Вяземский Петр Андреевич
Крылов Иван Андреевич
Дмитриев Иван Иванович
Давыдов Денис Васильевич
Батюшков Константин Николаевич
Бедный Демьян
Глинка Федор Николаевич
Державин Гавриил Романович
Прутков Козьма Петрович
Попов Михаил Михайлович
Сумароков Александр Петрович
Ломоносов Михаил Васильевич
Озеров Владислав Александрович
Степанов Николай Леонидович
Хемницер Иван Иванович
Пнин Иван Петрович
Чулков Михаил Дмитриевич
Кантемир Антиох Дмитриевич
Майков Василий Иванович
Тредиаковский Василий Кириллович
Аблесимов Александр Онисимович
Богданович Ипполит Федорович
Херасков Михаил Матвеевич
Измайлов Александр Алексеевич
Княжнин Яков Борисович
Алипанов Егор Иванович
Суханов Михаил Дмитриевич
Нахимов Аким Николаевич
Пушкин Василий Львович
Муравьев Михаил Никитич
 > Русская басня > Стр.69
Содержание  
Сохранить
Шрифт
Размер шрифта   


Цвет фона

Цвет шрифта
Очистить
Настройки  
A
A
1
2
3
...
68
69
70
...
134

ПЬЯНИЦА

    Пьянюшкин, отставкой квартальный,
         Советник титулярный,
    Исправно насандалив нос,
В худой шинелишке, зимой, в большой мороз,
    По улицам шел утром и шатался.
Навстречу кум ему, майор Петров, попался.
    «Мое почтение!» — «А! Здравствуй, Емельян
    Архипович! Да ты, брат, видно,
    Уже позавтракал! Ну, как тебе не стыдно?
    Еще обеден нет, а ты как стелька пьян!»
    «Ах! Виноват, мой благодетель!
Ведь с горя, мой отец!» — «Так с горя-то и пить?»
                 «Да как же быть!
Вот бог вам, Алексей Иванович, свидетель:
    Есть нечего; все дети босиком;
Жену оставил я с одним лишь пятаком.
Где взять? Давно уже без места я, несчастный!
    Сгубил меня разбойник пристав частный!
         Я до отставки не пивал:
         Спросите, скажет весь квартал.
Теперь же с горя как напьюся,
         То будто бы развеселюся».
«Не пей, так я тебе охотно помогу».
    «В рот не возьму, ей-богу, не солгу;
Господь порукою!..» — «Ну, полно, не божися.
Вот крестникам снеси полсотенки рублей».
«Отец!.. дай ручку...» — «Ну, поди домой, проспися,
         Да, чур, смотри вперед не пей».
Летит Пьянюшкин наш, отколь взялися ноги,
И чуть-чуть не упал раз пять среди дороги;
Летит... домой? О нет! Неужели в кабак?
                  Да! Как бы вам не так!
В трактир, а не в кабак, зашел, чтобы промена
С бумажки беленькой напрасно не платить;
         Спросил ветчинки там и хрена,
         Немножко так перехватить,
Да рюмку водочки, потом бутылку пива,
         А после пуншику стакан...
         Другой, и наконец, о диво!
Пьянюшкин напился уже мертвецки пьян.
К несчастию, еще в трактире он подрался,
    А с кем? За что? И сам того не знал;
    На лестнице споткнулся и упал,
И весь, как черт, в грязи, в крови перемарался.
Вот вечером его по улице ведут
         Два воина осанки важной,
         С секирами, в броне сермяжной,
Толпа кругом. И кум, где ни возьмися, тут.
                Увидел, изумился,
         Пожал плечами и спросил:
«Что? Верно, с горя ты, бедняк, опять напился?»
«За здравие твое от радости я пил!»
У пьяницы всегда есть радость или горе,
         Всегда есть случай пьяным быть;
         Закается лишь только пить,
               Да и напьется вскоре.
Однако надобно, чтоб больше пил народ:
Хоть людям вред, зато откупщикам доход.

ПЬЯНИЦА И СУДЬБА

         В ночь темную, зимой,
Подьячий пьяный шел через реку домой;
         С прямой дороги сбился
И где ж? У полыньи, каналья, очутился!
Споткнулся и на край на самый повалился;
Заснул и думает, что он на съезжей спит;
На чистом воздухе, как богатырь, храпит.
Ну если б только он во сне поворотился?
         Тогда б прощай и взятки и вино!
         Пошел бы к тюленям на дно!
Случись же так: Судьба тут мимо проходила,
                Приближилась к нему,
                Тихонько разбудила
                И говорит ему:
         «Проснись, здесь полынья, опасно!
Встань, встань!.. Постой, тебе я помогу...
Вот лучше ляг подальше на снегу,
         Там мягче... ну вот так, прекрасно!
Когда б ты утонул, тогда бы всю вину
         Сложили на меня одну».
И подлинно! В чем мы Судьбу ни обвиняем?
     Именье ль глупо расточим
Иль от страстей своих здоровье потеряем,
Всегда уже Судьбу, а не себя виним.

СОВЕСТЬ РАЗБОЙНИКА

Попа пред казнию разбойник попросил.
Приходит поп. Ему тот в ноги повалился
          И прослезился.
«Простит ли бог меня?» — он у него спросил.
«Покаяться тебе чистосердечно должно...
     Ну, сколько душ ты потерял?»
          «Да как упомнить можно!
          Я, право, не считал».
          «А что, посты, чай, соблюдал?»
«Помилуй, батюшка! Да разве я татарин,
          Чтоб не соблюл поста!
     Избави бог! я христианин;
Так стану ль мясом в пост сквернить свои уста!»
И не разбойники за грех большой считают
В пост оскоромиться, обедню прогулять;
          А ближнего оклеветать,
Имение и с ним нередко жизнь отнять
В достоинство еще и в честь себе вменяют.

КУПЕЦ БРЮХАНОВ

Когда б я был богат, я все бы спал да ел,
       Еще бы пил и так бы растолстел,
             Чтоб скоро с Пробтером[25] сравнялся,
Ничем бы я тогда уже не занимался:
                     Сидел бы и лежал;
             Стихов бы даже не писал,
А только б прежние приятелям читал.
       Однако чересчур быть толстым также худо.
В Москве я знал купца — осьмое, право, чудо!
Представьте: он сажень почти был в вышину
             И два аршина в ширину.
             Однажды из его кафтана,
                     Без спора, без хлопот,
             Обил обойщик два дивана
И для жены еще украл тут на капот.
Ну, нечего сказать, мой Брюханóв был диво!
                     А как тянул он пиво!
                     Как ел! Зато не мог ходить
И заставлял себя по комнатам водить.
                     Держал он по совету
Искусных докторов престрогую диету,
             Пускал и кровь — все пользы нету.
Без ужина сыпáл на жестком тюфяке
       И наконец на голом сундуке:
                     В лице немного станет хуже,
                     Глядишь — а платье ýже!
             К несчастью, мой толстяк купец
                     Бездетный был вдовец.
             Одни прикащики с ним жили,
И многие из них сродни ему хоть были,
Но в лавках у него и в доме все щечили.
                     Добра-то же, добра!
             Ломилися шкапы от серебра.
                     Однако без смотренья
Дошел бы наконец совсем до разоренья:
Он счетов три года уже не поверял;
Так мудрено ль и весь утратить капитал?
             Решился Брюханóв жениться,
Не для того чтобы наследников иметь,
А чтоб жена могла за домом приглядеть,
                     И перестал лечиться.
             Когда есть деньги у кого,
Хоть будь урод, пойдут охотно за него.
Притом же не искал жених наш ни богатства,
Ни красного лица; искал себе жену
Для облегчения в заботах, для хозяйства;
И сваха честная нашла ему одну
                     Девицу пожилую,
                     Лет под сорок такую,
       Пресмирную, хозяйку дорогую:
Без арифметики по пальцам все сочтет;
Крупинка у нее и та не пропадет;
Пример для всех купчих: тиха, скромна, учтива,
       В компании важна и молчалива.
Нельзя пересказать, как Брюханóв был рад,
Что бог ему послал такой завидный клад.
Какое сделал он приданое невесте!
И сколько подарил парчи ей, жемчугу,
Серег, перстней — всего припомнить не могу,
А свахе сто рублей да лисью шубу в двести.
В три тысячи ему стал на другой день бал.
Лишь только молодой на нем не танцевал.
Вступила наконец в хозяйство молодая,—
       Пошла тут кутерьма такая,
             Что боже упаси!
             Святых вон понеси;
С утра до вечера бранится и дерется,
А мужу бедному всех больше достается!
Коль скажет что, беда,— беда, коль и молчит.
Пропал сон у него, пропал и аппетит.
             Прошло недели три, четыре —
Кафтан день ото дня становится все шире.
             Вот начал уже сам ходить.
Пойдешь и нехотя, как палкой станут бить.
             Нашел в супруге он находку!
Куда девалася его вся толщина!
Как раз избавила его от ней жена
Простыми средствами — и вогнала в чахотку.
Осталась через год лишь тень его одна!
От лишней тягости кто хочет свободиться,
Тому на злой жене советую жениться.
вернуться

25

Ужаснейшей толщины англичанин, о котором Княжнин упоминает в Послании от Дяди Рифмоскрипа к Племяннику. (Прим. автора)

69
Перейти к описанию Предыдущая страница Следующая страница
{"b":"818025","o":1}