Литмир - Электронная Библиотека
Литмир - Электронная Библиотека > Пушкин Александр СергеевичФонвизин Денис Иванович
Жуковский Василий Андреевич
Вяземский Петр Андреевич
Крылов Иван Андреевич
Дмитриев Иван Иванович
Давыдов Денис Васильевич
Батюшков Константин Николаевич
Бедный Демьян
Глинка Федор Николаевич
Державин Гавриил Романович
Прутков Козьма Петрович
Попов Михаил Михайлович
Сумароков Александр Петрович
Ломоносов Михаил Васильевич
Озеров Владислав Александрович
Степанов Николай Леонидович
Хемницер Иван Иванович
Пнин Иван Петрович
Чулков Михаил Дмитриевич
Кантемир Антиох Дмитриевич
Майков Василий Иванович
Тредиаковский Василий Кириллович
Аблесимов Александр Онисимович
Богданович Ипполит Федорович
Херасков Михаил Матвеевич
Измайлов Александр Алексеевич
Княжнин Яков Борисович
Алипанов Егор Иванович
Суханов Михаил Дмитриевич
Нахимов Аким Николаевич
Пушкин Василий Львович
Муравьев Михаил Никитич
 > Русская басня > Стр.108
Содержание  
Сохранить
Шрифт
Размер шрифта   


Цвет фона

Цвет шрифта
Очистить
Настройки  
A
A
1
2
3
...
107
108
109
...
134

ДУБ И ТРОСТЬ

       С Тростинкой Дуб однажды в речь вошел.
«Поистине роптать ты вправе на природу,—
Сказал он.— Воробей, и тот тебе тяжел.
Чуть легкий ветерок подернет рябью воду,
       Ты зашатаешься, начнешь слабеть
              И так нагнешься сиротливо,
              Что жалко на тебя смотреть.
Меж тем как, наравне с Кавказом, горделиво,
Не только солнца я препятствую лучам,
Но, посмеваяся и вихрям и грозам,
                     Стою и тверд и прям,
Как будто б огражден ненарушимым миром:
Тебе всё бурей — мне всё кажется Зефиром.
       Хотя б уж ты в окружности росла,
Густою тению ветвей моих покрытой,
От непогод бы я быть мог тебе защитой;
       Но вам в удел природа отвела
Брега бурливого Эолова владенья:
Конечно, нет совсем у ней о вас раденья».
— «Ты очень жалостлив,— сказала Трость в ответ.—
Однако не крушись: мне столько худа нет.
       Не за себя я вихрей опасаюсь;
              Хоть я и гнусь, но не ломаюсь:
              Так бури мало мне вредят;
Едва ль не более тебе они грозят!
То правда, что еще доселе их свирепость
              Твою не одолела крепость
И от ударов их ты не склонял лица;
                    Но — подождем конца!»
              Едва лишь это Трость сказала,
              Вдруг мчится с северных сторон
И с градом, и с дождем шумящий Аквилон.
Дуб держится — к земле Тростиночка припала.
       Бушует ветр, удвоил силы он,
              Взревел и вырвал с корнем вон
Того, кто небесам главой своей касался
И в области теней пятою упирался.

СОБАКА И ЛОШАДЬ

       У одного крестьянина служа,
Собака с Лошадью считаться как-то стали.
«Вот,— говорит Барбос,— большая госпожа!
По мне, хоть бы тебя совсем с двора согнали.
       Велика вещь возить или пахать!
Об удальстве твоем другого не слыхать;
И можно ли тебе равняться в чем со мною?
Ни днем, ни ночью я не ведаю покою:
Днем стадо под моим надзором на лугу,
              А ночью дом я стерегу».
              — «Конечно,— Лошадь отвечала,—
                   Твоя правдива речь;
       Однако же, когда б я не пахала,
То нечего б тебе здесь было и стеречь».

РАЗБОЙНИК И ИЗВОЗЧИК

      В кустарнике залегши у дороги,
Разбойник под вечер добычи нажидал,
      И, как медведь голодный из берлоги,
             Угрюмо даль он озирал.
      Посмотрит, грузный воз катит, как вал.
«Ого!— Разбойник мой тут шепчет.— Знать, с товаром
На ярмарку; чай всё сукно, камки, парчи.
Кручина, не зевай — тут будет на харчи:
      Не пропадет сегодня день мой даром».
Меж тем подъехал воз; кричит Разбойник: «Стой!» —
И на Извозчика бросается с дубиной.
Да лих; схватился он не с олухом-детиной:
             Извозчик — малый удалой,
             Злодея встретил мостовиной,
             Стал за добро свое горой,
                   И моему герою
             Пришлося брать поживу с бою —
И долог и жесток был бой на этот раз.
Разбойник с дюжины зубов не досчитался,
Да перешиблена рука, да выбит глаз;
Но победителем однакож он остался:
             Убил Извозчика злодей.
             Убил — и к добыче скорей.
Что ж он завоевал? — Воз целый пузырей!
                   Как много из пустого
На свете делают преступного и злого.

ВЕЛЬМОЖА И ФИЛОСОФ

Вельможа, в праздный час толкуя с Мудрецом
                 О том о сем,
«Скажи мне,— говорит,— ты свет довольно знаешь,
И будто в книге ты в сердцах людей читаешь:
           Как это, чтó мы ни начнем,
Суды ли, общества ль учены заведем,
           Едва успеем оглянуться,
     Как первые невежи тут вотрутся?
     Ужли от них совсем лекарства нет?»
«Не думаю,— сказал Мудрец в ответ,—
И с обществами та ж судьба, сказать меж нами,
           Что с деревянными домами».—
«Как?» — «Так же: я вот свой достроил сими днями:
     Хозяева в него еще не вобрались,
           А уж сверчки давно в нем завелись».

СОБАКА

     У барина была Собака шаловлива,
Хоть нужды не было Собаке той ни в чем;
            Иная бы таким житьем
            Была довольна и счастлива
            И не подумала бы красть!
     Но уж у ней была такая страсть:
     Что из мясного ни достанет,
                   В минуту стянет.
            Хозяин сладить с ней не мог,
                   Как он ни бился,
     Пока его приятель не вступился
     И в том ему советом не помог.
«Послушай,— говорит,— хоть, кажется, ты строг,
     Но ты лишь красть Собаку приучаешь,
            Затем, что краденый кусок
                   Всегда ей оставляешь.
     А ты вперед ее хоть меньше бей,
                   Да кражу отнимай у ней».
     Едва лишь на себе Собака испытала
                Совет разумный сей,—
          Шалить Собака перестала.

ЛИСА-СТРОИТЕЛЬ

108
Перейти к описанию Предыдущая страница Следующая страница
{"b":"818025","o":1}