На этот раз я не стала тратить силы и время, отлично понимая, что наше «кунг-фу» может затянуться, а время в дефиците. Обороняясь и даже не помышляя об атаке, мне оставалось только надеяться, что мой план сработает. Медленно отступая, я завела азиата в подсобку охраны.

А вот и шприц. Без иглы. Жаль, ножа нет. Терпеть не могу прокусывать свое запястье! Но придется.

Опрокинув на Джеки Чана шкафчик для одежды, я выскочила обратно в коридор из подсобки, вонзила зубы в свою плоть, привычно взвыла от боли и быстро набрала полный шприц крови.

Секунду спустя берсерк бросился на меня, сминая в железных объятиях. Кости захрустели. Теперь понимаю, что чувствовали люди, которых заломал медведь!

Крича от боли, я вставила шприц без иглы ему в глотку и надавила на поршень. Так вводят лекарство животным. Что ж, это существо человеком тоже не назовешь.

Раздробив шприц зубами, Джеки Чан выплюнул кусочки пластика и сдавил мое тело еще сильнее. Но когда я уже начала думать, что план провалился, он захрипел, медвежья хватка ослабла. Мне удалось оттолкнуть его, без сил рухнуть на пол и отползти подальше.

Тяжело дыша, мужчина привалился спиной к стене и сполз вниз. Его била дрожь, изо рта шла кровавая пена. Но главное – он больше не был берсерком. Передо мной сидел обычный человек.

Минуту мы в упор смотрели друг на друга. В его глазах плескались ужас и боль. Как и в моих.

После очередного взрыва я встала и, пошатываясь, пошла к Алексу. Смотреть на их бой и выяснять, кто победит, не было никакого желания. Да и время сейчас на вес золота.

Поэтому, переведя дух, я запрыгнула на спину Богатырю, сунув руку ему в рот. Закружившись, чтобы сбросить меня, он прокусил ладонь. В моем крике слились воедино боль и торжество.

Не давая мужчине выплюнуть кровь, я запрокинула его голову второй рукой. Взревев, он зашатался и со всей дури врезался спиной в стену. Вернее, врезался в нее мной, и упал сверху.

Когда мне удалось выбраться из-под туши этого мамонта – и чем его мама кормила в детстве? – он уже стал человеком.

Мой берсерк за шкирку вытащил обоих мужчин за дверь, крутанул замок и упал на колени рядом со мной.

– Твоя очередь. – Прошептала я, с трудом глядя в его алые глаза.

Он кивнул и послушно открыл рот.

Через несколько минут я облегченно выдохнула и обняла прежнего Алекса.

– Все хорошо, малышка. – Он бережно прижал меня к себе. – Мы это сделали.

– Да. – Прошептала я, изо всех сил желая навсегда забыть сегодняшний день.

Но он еще только начался.

О чем напомнил новый взрыв, казалось, прямо у нас над головами, и яростный стук в дверь, прозвучавший следом за ним.

Господи, пусть это будет Горан, умоляю! Пусть он уже всех этих гадов поймал и пришел за мной, чтобы отвести домой!

Но, увы.

За дверью стоял Крот с перекошенным от негодования лицом.

Злится? Отлично!

Злорадствуя, я показала ему средний палец и заставила себя улыбнуться.

– Рано радуешься! – пришлось с замиранием сердца прочитать по его губам секунду спустя.

Он растянул узкий рот в усмешке и уступил место двум мужчинам с плазменными резаками в руках.

– Дверь выдержит? – я с надеждой обернулась к Алексу.

– Нет. – Он мрачно покачал головой.

– Неужели все было зря?!

– Мы хотя бы попытались, малышка. – Охотник обнял меня. – Что поделаешь.

– Ну, уж нет! – взбунтовалась мисс Хайд, сбросив его руки с талии.

Я побежала по коридору, оглядываясь по сторонам. Где эта проклятая тумба?!

– Саяна! – Алекс нагнал меня. – Что ты делаешь?

– Отойди!

– Что ты ищешь? – он послушно сделал шаг в сторону.

– Уже нашла! – я подошла к черной тумбе, больше напоминающей огромный валун с ледникового периода, и попыталась отодвинуть ее, но мерзавка не сдвинулась с места.

Валентина сделала это одной рукой! Чертовщина!

– Помоги!

Мы с Охотником навалились вдвоем. Кряхтя, нам с трудом удалось опрокинуть эту махину. А вот и лаз!

Включив фонарик, я юркнула внутрь. Да, это та самая комната, только все в пыли, словно здесь несколько десятков лет никого не было.

Об этом будем думать позже.

Морщась, я отодвинула плотную кисею паутины, которая прикрывала пульт как балдахин, и стерла толстый слой плотной пыли. Он чем-то напоминал панель управления космическим кораблем из старых советских фильмов – разноцветные прямоугольные кнопки, железные рычажки – но ощущение, что это просто картонная декорация.

В носу засвербило. Прочихавшись пулеметной очередью, я провела рукой по кнопкам. Все обозначения мстительное время стерло без следа, конечно же.

А, чем черт не шутит, когда отчаялся полностью!

Хуже-то не будет. Наверное.

Ну, ядерные ракеты мне точно не грозит запустить.

Я подняла руки над пультом, как пианист над клавишами в начале концерта, и вспомнила слова Валентины.

«Каждый охотник желает знать, где сидит фазан…»

Может быть, все и в самом деле просто?

Дрожащие пальцы легли на кнопки.

Красный. Оранжевый. Желтый. Зеленый. Голубой. Синий. И…

Черт, фиолетового нет!

На месте кнопки дырка.

Да не может быть!

Я посветила фонариком. Кусочек механизма остался.

Просунув мизинец, мне удалось нажать на крошечный бугорок пластика. Вздрогнув, он рассыпался в труху.

Не в силах дышать, я прислушалась.

Тишина. Лишь шипение резаков, вспарывающих дверь.

Толчок.

Взрыв?

Протяжный стон металла где-то под ногами, словно там проснулся огромный железный монстр.

Вновь толчок, уже намного сильнее.

Я выскочила в коридор – как раз вовремя, чтобы увидеть, как огромная стальная стена в метр толщиной натужно воя, поднимается из пола, кроша бетон, как печенье.

Лицо Крота в этот момент надо было видеть! Даже жаль, что стена скрыла его от моих глаз!

Лицо Алекса, когда я обернулась, тоже заслуживало внимания.

– Еще скажи «Что ты такое?» с придыханием! – торжествующе смеясь, воскликнула мисс Хайд.

– Замнем для ясности? – пробормотал он.

– Ага.

– Как мы теперь выберемся, малышка?

– Хороший вопрос. Будем думать.

Громкий взрыв заставил нас обернуться.

Из проема с пультом высунулись хищные языки пламени. Они лизали стены, словно пробуя их на вкус, и становились все ярче. Отвратительный запах горелого пластика взорвал легкие удушающим кашлем.

Пока я вытирала слезы, Алекс успел найти огнетушитель и залить возгорание пеной.

Стало очень тихо. Странно. Мне уже удалось привыкнуть к ровному гудению над головой. Без него как-то… не так.

– Закрылись воздухопроводы. – Пояснил Охотник.

Я выругалась себе нос.

– Не переживай. Чему быть – тому быть. Это даже к лучшему – не смогут пустить газ.

– Тогда надо выдвигаться.

– Саяна, отсюда не выбраться.

– Выберемся. За нами уже идут. Если мы пойдем навстречу, путь будет вдвое короче.

– Даже не спрашиваю, откуда твои выводы.

– Умница. – Я вновь полезла в помещение с пультом и едва не растянулась на скользком полу, покрытом пеной.

– Что ты там забыла? – Алекс последовал за мной.

– Схему этажа. – Мощный луч фонарика «солнышком» расплылся на стене. – Где же она?

– Вот эта? – мужчина указал на стальной лист над огнетушителем.

– Угу. – Я осторожно стерла с него пыль.

Слава Богу, огонь схему не тронул.

Три цвета – зеленый, желтый, голубой.

Три разных пути.

– Волшебница у нас ты. Так куда пойдем?

– Ты теки, теки рекой, помни, что мы все с тобой, – вполголоса пропела я. – Пойдем по голубой «ветке».

– Как скажешь.

Мы отыскали еду, воду, фонари, маркеры и даже веревки, и натянули на себя все, что нашлось из одежды.

– Готова? – Алекс с улыбкой посмотрел на меня.

– Нужно еще кое-что сделать.

Я прошла в крыло с малышами-санклитами. Мирно спят. Как жаль, что сейчас нельзя забрать их всех!

Я заставила себя пройти дальше, к двери комнаты, где держали обезумевших подростков.