— Надо быть справедливой, они не знали, что я пригласила кого-то на ужин.

— Если вам интересно мое мнение, — продолжала миссис Фиск, — вы слишком снисходительны к леди Эшфорд. Я знаю, она ваша мать, но на самом деле, мисс Ремингтон, давно пора научиться возражать ей.

— Я почти полностью согласен, — констатировал Чарльз. — Было время, когда она была милой молодой женщиной, такой как вы, смею сказать. Они с вашим отцом любили друг друга, но она позволила традиции, социальным условностям и матери-империалистке встать между ними. Когда это случилось, та часть ее характера, которую я так сильно любил, исчезла. — Чарльз положил свою руку на плечо Лоурен. — Я молюсь, чтобы это не случилось с вами.

Лоурен положила свою руку на руку Чарльза.

— Похоже, мое социальное положение подверглось испытанию позднее. Что касается традиций, разве это платье выглядит как то, что носят мои сестры по Палм-Бич?

— Боже, конечно нет, и оно такое хорошенькое, — фыркнула миссис Фиск.

Лоурен улыбнулась. Она была рада, что у нее есть такие великодушные друзья среди прислуги.

— Спасибо за поддержку моей смелости. Пойду назад, чтобы убедиться, что мама и Джеральд не сделали ничего ужасного с Максом.

— Я уверен, что мистер Уайлд вполне может постоять за себя, — сказал Чарльз.

Когда Лоурен вернулась в гостиную, сразу стало ясно, что Чарльз был, как всегда, прав.

Макс расслабленно опирался на фортепьяно, не обращая внимания на яд, который лился на него с каждым словом леди Эшфорд. Эта женщина испытывала к нему очевидную неприязнь, и он великолепно с этим справлялся и держал язык за зубами.

Что до Джеральда Харкоурта, парень был напыщенной задницей, он улыбался, шутил и смеялся над всем, о чем говорили. По крайней мере, Селеста была открыта и честна в своей ненависти.

Макс сделал долгий глоток холодного «Бадвайзера» из бутылки, которую Джеральд нашел в холодильнике за баром, и стал наблюдать за Лоурен. Она была ошеломительна в этом алом платье, которое открывало слишком много ее бархатной теплой кожи. Он хотел бы увидеть еще больше сегодня вечером, но, похоже, Джеральд Харкоурт опять помешал ему.

— Итак, Джеральд, — сказал Макс, притянув Лоурен к себе. — Чем вы зарабатываете на жизнь?

— Ничего такого интригующего, как изготовление кулинарных шедевров. Я немного занимаюсь инвестициями, покупаю собственность, путешествую.

— Он только что купил землю на острове Фиджи, — добавила Селеста. — Вы были на Фиджи, мистер Уайлд?

Макс сделал еще глоток пива.

— Я один раз был на острове Каталина, работал каскадером на съемках приключенческого фильма.

— Так ты сломал свой нос? — спросила Лоурен, проводя стройным топким пальцем по его переносице, что вызвало холодный презрительный взгляд Селесты.

— Я впервые сломал его в восьмилетием возрасте. Автокатастрофа, — ответил он, вспоминая давно забытое происшествие, когда его пьяный отец врезался на их старой «импале» в припаркованную машину. Зак сидел на переднем сиденье, пристегнутый ремнем. Макс и Шарлотта пролетели вперед от столкновения и ударились о лобовое стекло. Макс нахмурился при воспоминании, что голова Шарлотты была в порезах, что у нее, возможно, остался шрам. Он отогнал эту мысль прочь и глотнул пива.

— Во второй раз я сломал его на Каталине.

— Пожалуйста, расскажите нам поподробнее, мистер Уайлд, — предложила Селеста. Ей было интересно или она всего лишь была вежлива?

— Я был занят в сцене преследования. Две лодки состязались в скорости на воде. Та, в которой находился я, должна была взорваться после того, как я прыгну за борт, но я опоздал. Кончилось сломанной ногой, рукой, носом и контузией, из-за которой меня поместили в больницу на две недели. — Макс смотрел прямо на Джеральда. — Такое не случалось с вами на Фиджи?

— Я живу на острове тихой жизнью.

— Мой первый муж, отец Лоурен, был звездой родео, — Селеста опять удивила Макса, обращая к нему свое внимание. — Рис, мой муж, тоже часто получал травмы. Я помню время…

— Почему вы бросил и трюки? — спросил Джеральд, прерывая Селесту. Макс не мог не заметить раздражение в ее глазах.

— Мой приемный отец был болен, нужно было взять на себя его бизнес поставщика, и я не сделал никаких денег в Голливуде. — Макс повернулся к Селесте. — Трюки очень похожи на родео — кто-то делает на этом хорошие деньги, кто-то нет.

— Вы сейчас зарабатываете много денег? — спросила Селеста. Макс увидел оттенок теплоты в ее глазах и подумал, что они могли бы полюбить друг друга.

— Я в порядке, — ответил он, понимая, что она не ждала подробного ответа.

— И у вас двое детей?

Макс утвердительно кивнул:

— Джеми и Райан.

— Приемные дети, как говорила Лоурен, — Селеста улыбнулась и сделала изящный глоток мартини, приготовленного для нее Джеральдом. — Они тоже работают на вас, я понимаю. Поэтому вы взяли их к себе домой?

«Вот, значит, как эти двое уживаются», — решил Макс.

— Это было только один раз, — пришла ему на помощь Лоурен.

Макс собирался парировать циничным высказыванием, но услышал покашливание дворецкого.

— Ужин готов.

— Спасибо, Чарльз, — сказала Селеста, просовывая свою руку в руку Джеральда. — Мы можем продолжить этот приятный разговор за вином и одним из восхитительных блюд миссис Фиск.

Джеральд повел Селесту в столовую, но Макс не двинулся от фортепьяно.

— Что случится, если мы не пойдем? — спросил он у Лоурен, крепко прижимая ее к своей груди.

— Моя мама вышлет гончих собак, и они могут оказаться ужасно злобными.

— Я не боюсь собак, как я не боюсь твою маму. Если бы кто-то другой помешал нам, я бы не позволил ему стоять на нашем пути. Но я не хочу стать причиной твоих неприятностей.

— Спасибо, — прошептала она в его губы. — Я тебе это возмещу.

Он улыбнулся:

— Я включу это в счет.

Они вошли рука об руку в столовую. Макс налил вино, миссис Фиск приготовила салаты, и казалось, что имеет место очень веселая вечеринка, но Лоурен была обеспокоена.

Макс был раздражен.

Селеста была на вершине своего высокомерия.

С холеного загорелого лица Джеральда не сходила самодовольная ухмылка.

Лоурен потягивала свое вино и пыталась построить невинную беседу, но Селеста умудрялась вести разговор об устройстве свадеб — предмете, от которого Лоурен предпочла бы держаться подальше.

— У меня был премилый ланч с Амандой Карлайл, когда я была в Рио, — объявила Селеста. — Она сказала мне, что Пейг ищет консультанта по свадьбам, и я предположила, что ты можешь помочь ей.

Это замечание полностью не соответствовало характеру Селесты, принимая во внимание ее отвращение к тому, что Лоурен занималась бизнесом. Очевидно, Селеста еще не обнаружила, что Пейг и весь оставшийся Палм-Бич ни чуточки не нуждались в услугах Лоурен.

— Спасибо, мама, но Пейг интервьюирует других устроителей. Она хочет нанять кого-нибудь более опытного.

— О да, я знаю об этом, дорогая. Я думала, ты могла бы дать ей несколько рекомендаций, с кем еще можно контактировать, ведь ты не собираешься больше заниматься этим.

Лоурен поднесла бокал вина ко рту и сделала большой глоток.

— Пейг не интересовали мои предложения, мама. Организация светских свадеб наскучила мне, так что я думаю попробовать себя в чем-нибудь другом. Я только не решила в чем.

Макс нахмурился, изучая ее глаза. Она надеялась, что ее взгляд не обнаруживает грусти, которую она испытывала, бросая любимое занятие.

Селеста только улыбнулась от удовлетворения:

— Ты не должна работать, дорогая. Есть другие вещи, которые ты можешь делать, и они намного важнее.

— Например, благотворительность, — сказала Лоурен.

— Великолепная идея, — прощебетала Селеста. — Через несколько недель в клубе будет акция милосердия. Ты могла бы пожертвовать один или два наряда.

— Я думала о чем-то более существенном, — Лоурен сжала ногу Макса под столом. — Например, о работе в клубе «Дыра в стене»,