— В субботу, — констатировала Лоурен, но в тот момент она думала не о свадьбе Бетси или о своих заботах. Она думала о доме и о большой счастливой семье. О такой семье, как у Сэм и Джека. О детях, похожих на Макса.

— У тебя какие-то проблемы? — спросила Сэм. Участие в ее голосе вернуло Лоурен к реальности, обрывая мысли о розовощеком младенце в колыбели и муже с женой, изумляющихся чуду, которое они произвели. Она не хотела волновать Сэм своими заботами о будущем сейчас, когда у невестки достаточно поводов для беспокойства.

— У меня все в порядке, — соврала Лоурен. — Я только хотела услышать твой голос и рассказать о милых детских вещах, которые я купила. Я нашла место под названием «Бейби Гэп», там есть прелестные вещички. Я немного увлеклась покупкой ботиночек, одежды и серебряных ложек от Неймана Маркуса, но я хочу сделать тебе сюрприз, когда ты получишь свертки.

— Я позвоню тебе, как только их доставят. А сейчас, — мягко произнесла Сэм, — скажи, что тебя беспокоит?

— Ничего.

— Я знаю тебя лучше, чем ты сама, Лоурен, колись!

Что она могла сказать? Она не хотела рассказывать Сэм о Максе, потому что она обещала невестке не связываться с мужчиной, пока ее бизнес не пойдет на лад. Она не могла сказать ей о проблемах с поиском поставщика, потому что Сэм рассказала бы Джеку, а Джек выслал бы на помощь кавалерию. Она не нуждалась в помощи брата. Ей нужно было доказать ему и самой себе, что она со всем может справиться самостоятельно. Была, однако, одна мысль, которая изводила ее весь день, и она знала, что Сэм скажет ей правду.

— Сегодня меня обвинили в том, что я… сноб, — сказала Лоурен, ее голос понизился до шепота, когда она произнесла это обидное слово. — Как ты думаешь, это правда?

— Ну…

— Не лги мне, Сэм, и, пожалуйста, не говори вежливые слова, только чтобы пощадить мои чувства.

— Ты не сноб.

— Спасибо, — сказала Лоурен с облегчением. — Я не могла себе представить, что ты и все вокруг думают, будто я слишком высокомерна.

— Ты не даешь мне договорить, — констатировала Сэм, обрывая поток слов Лоурен.

— Договорить? Но ты сказала, что я не сноб.

— Ты нет. Ты самый прекрасный человек, которого я когда-либо встречала, но иногда… — Лоурен возненавидела звук вздоха своей невестки, — иногда ты немного эгоцентрична.

Лоурен помолчала мгновение, чтобы поразмышлять над словами Сэм. Если бы это сказал кто-то другой, она бы незамедлительно придумала опровержение, но она сама попросила Сэм сказать ей правду.

— Я не знала, что я эгоистична.

— Я не сказала «эгоистична», Лоурен. Ты даже не самодовольна. Господи, я не знаю никого настолько любящего и самоотверженного, как ты. Но иногда ты настолько увлекаешься тем, что нужно сделать, или тем, что ты хочешь сделать — отправиться за покупками, стать устроителем свадеб или… или позвонить кому-нибудь поздно ночью, — что не учитываешь чувства других. Иногда ты уже составила мнение, прежде чем выслушать, чего хотят или в чем нуждаются другие.

Лоурен рассмеялась:

— Я не думаю, что я когда-либо сознательно поступала так, чтобы кого-то обидеть. Только когда я однажды толкнула Питера в озеро, то молилась, чтобы в нем водились крокодилы.

Сэм тоже рассмеялась:

— Питер получил по заслугам, но скажи мне, почему тебя назвали снобом?

Потому что она им была. Лоурен поняла это, вспоминая, как тщательно изучала руки Медведя, ожидая увидеть неухоженные ногти только потому, что он приехал на мотоцикле. Разве она не думала, что Чип сноб, когда он таким же образом рассматривал Макса?

Что касается Джазз и Гейб, она даже ничего не знала о них, но сразу предположила, что они будут плохими официантами.

Нет, она даже ничего не предполагала, она просто их отвергла. Она подумала, что ее друзья будут смеяться над ними и над ней, потому что она взяла их на работу. А это, без сомнения, и есть снобизм.

Но Лоурен не могла признаться в этом Сэм. Лоурен была слишком огорчена. Теперь, когда она услышала от Сэм о своем эгоцентризме, она сама должна предпринять какие-то шаги, чтобы избавиться от своих снобистских замашек.

— Кто и почему назвал меня снобом, не так важно, — сказала она Сэм. — Кроме того, уже поздно и мне действительно не следовало тебя беспокоить.

— Ты меня не побеспокоила.

Может быть, она могла изгнать из своей груди часть того, что ее мучило.

— Это длинная история, но когда у тебя будет много времени, я расскажу тебе о Максе…

— Кто это, Макс?

— Ты уверена, что хочешь услышать о нем сейчас?

— Абсолютно.

Лоурен села на кухонный стол, скрестила ноги и натянула на колени шелковый халат цвета морской волны.

— Макс — это мужчина, который собирался обслуживать свадьбу Бетси.

— Я думала, это должен был делать Генри.

— Генри вчера умер. Это было ужасно. Бедный, У него был сердечный приступ, и его похороны в эту субботу, в то же время, что и свадьба Бетси.

— И кто же такой Макс?

— Шеф-повар, который хотел помочь мне. К сожалению, он собирался нанять толпу байкеров в качестве официантов и назвал меня снобом, потому что… хорошо, лишь потому.

Так что он отказался до того, как мы успели подписать контракт, и сегодня вечером мы с Чарльзом ездили в «Костко», потому что я собираюсь обслуживать все мероприятие своими силами.

— Что ты собираешься делать?

— Я решила обслуживать свадьбу Бетси сама. Но, пожалуйста, не говори Джеку, потому что он будет волноваться и захочет помочь мне, а я уверена, что справлюсь со всем сама. Разве так трудно приготовить несколько маленьких закусок!

— Это не так просто, как кажется, — сказала Сэм. — Почему ты не позволяешь нам помочь тебе?

— Потому что у тебя назначен осмотр у акушера.

— Через несколько месяцев.

— Меня не интересует, сколько времени у тебя в запасе, тебе нужен покой, и Джек должен быть рядом с тобой, а не здесь. Верь мне, Сэм. Все под контролем.

В этот момент клуб черного дыма вырвался из духовки.

— О боже! — вскричала Лоурен, бросила телефон и кинулась к плите. — Квише горят!

Пожарные уехали в два двадцать две, захватив с собой последнее шоколадное печенье миссис Фиск с орехом пекан. Лоурен надеялась съесть несколько перед сном, но симпатичные мужчины, увешанные с ног до головы приспособлениями для борьбы с огнем, похоже, нуждались в них больше. В самом деле, их недовольные лица заметно смягчились, когда она отдала им всю коробку.

Почему они были рассержены, ее не волновало. В конце концов, это их работа — управляться с огнем.

Да, она и сказала диспетчеру на 911, что ее кухня горит, в то время как в духовке было только маленькое пламя, но что было бы, если б из-за горящих квише в доме начался пожар?

К счастью, Чарльз покончил с этим адом при помощи совка пищевой соды за несколько минут до прибытия пожарных.

Господи, милый Чарльз. Что бы она без него делала?

Лоурен одной рукой придерживала на груди измазанный сажей халат, а другой держала совок для сора, помогая Чарльзу собрать остатки соды и кусочки обугленных канапе.

Когда они закончили работу, Чарльз выпрямился перед ней, босиком, в короткой пурпурной пижаме, и спросил:

— Могу я сделать для вас что-нибудь еще?

— Полагаю, что нет, спасибо.

— Очень хорошо. — Он прошел через кухню и остановился возле двери. Медленно повернувшись, он посмотрел на Лоурен. — Я обеспокоен, мисс Ремингтон.

— Да?

— Как вы думаете, согласится ли мистер Уайлд обслуживать свадьбу мисс Эндикотт, если я попрошу его?

— Нет необходимости, чтобы вы обращались к нему, Чарльз. Я намерена сделать это сама.

Чарльз улыбнулся:

— Очень хорошо, мисс Ремингтон.

Она не любила пресмыкаться, особенно перед таким мужчиной, как Макс Уайлд, но после сегодняшней ночи у нее не было выбора.

Меньше всего Максу хотелось вставать с постели в полчетвертого утра, но сердитый настойчивый стук во входную дверь вынудил его скинуть одеяло и выскочить из постели, пока Джеми и Райан не проснулись,