Она хотела услышать, что он делает в ее комнате, ведь раньше, кажется, питал к ней отвращение. Она знала, что сам он не признается, и просто посмотрела на него пристально и спросила:

— Зачем ты поднялся сюда? Ты ведь отлично знал, что твой портфель не мог оказаться выше первого этажа?

— Я пришел не только за портфелем.

— Разве?

— Я пришел, потому что ты задолжала мне танец.

— Я предлагала тебе танцевать со мной на приеме, но ты уехал от меня. Ты думаешь, я забыла? Могу ли я забыть наш последний разговор, представить, что его никогда не было?

— Хорошая идея.

— Я не забуду его так легко.

— Я тоже. Но сейчас все совсем иначе, — произнес он тихим, искренним голосом, заставляющим ее поверить, что в его холодном, жестоком сердце есть чуточка тепла для нее. — На этот раз я позаботился, чтобы не позволить тому, что случилось, помешать нам.

— Наша проблема не в этом, ты же сам понимаешь, — голос Лоурен звучал обиженно. — Я дважды была замужем. Я чуть не вышла замуж в третий раз. — Она сделала глубокий вдох. Ей бы хотелось, чтобы ее жизнь была другой. — Это мое прошлое, Макс. Я не горжусь им, но ничего не могу изменить.

Он встал со стула и подошел к ней, взял за руки, посмотрел своими горячими глазами в ее глаза.

— Развод идет вразрез со всем, во что я верю, и я бы солгал, если бы сказал, что твое прошлое не пугает меня. Но прямо сейчас мысль о том, что тебя не будет в моем будущем, также чертовски пугает меня.

— Пожалуйста, не говори больше ничего, проговорила она, ошеломленная своими чувствами, смесью желания и страха. — Из-за тебя у меня уже дважды за день опухли глаза, и я не хочу плакать снова.

— О’кей, я обещаю, ни слова больше, — он крепко прижимал ее к своей груди.

Она не знала, кто дышал тяжелее, он или она, но она забыла о дыхании в тот момент, когда его рот захватил ее губы.

Раскрываться ему навстречу было так просто, как никогда прежде. Ощущение его языка напротив ее губ, его легкое скольжение по ее зубам, потом игра с ее собственным языком, — у нее закружилась голова от желания. И она никогда еще так не нуждалась в мужчине. Он был совершенно не похож на мужчин, которых она знала прежде, совсем не похож на мужчин, которых она желала прежде.

Она даже не знала по-настоящему, к чему стремилось ее сердце. До этого момента.

Теплые руки заскользили под ее жакетом и прижали ее крепче, в то время как восхитительная музыка вокруг них стала нежной и сочной.

Их тела начали двигаться вместе, медленно и легко, абсолютно синхронно. Комната вертелась вокруг Лоурен, и она вся растворилась в его страсти, во вкусе его поцелуя, в кончиках его пальцев, скользящих вниз по изгибу ее позвоночника.

Она никогда не была так близка с мужчиной во время танца, никогда мужчина не прикасался к ней губами так страстно, что она чувствовала каждое медленное, соблазнительное движение.

И она никогда не испытывала такого вожделения. Никогда не хотела быть с мужчиной так сильно.

Она мечтала прикасаться к нему, путешествовать пальцами по каждому миллиметру его великолепного тела. Она хотела заниматься с ним любовью, и это пугало ее.

«Не слишком увлекайся, — внушала она себе, даже когда не устояла перед заклинанием его поцелуя. — И что бы ты ни делала, не позволяй ему взять себя».

Вдруг она ощутила его пальцы на молнии своего жакета, услышала, как нейлоновый зубчик пошел вниз, вниз, вниз.

Она оттолкнула его, задыхаясь, отбежала к высокому окну спальни и посмотрела на залитый лунным светом океан.

Сильные руки легли на ее плечи и прижали ее спиной к его груди.

— Что-то не так? — прошептал он ей в ухо.

— Все слишком быстро.

Он покусывал ее мочку.

— Я думал, что скорость была великолепная.

Вопреки голосу своего разума, она немного наклонила голову, чтобы ему было легче дотронуться до ее чувствительной кожи.

— Я подумала, что это слишком медленно для тебя, — выдохнула она, пока его губы дразнили уголок ее рта.

— Хорошо, — сказал он, поворачивая ее вокруг и прислоняя к окну. Он уперся рукой рядом с ее головой и близко наклонился. — Я хочу заняться с тобой любовью. Прямо здесь и сейчас.

Она безумно хотела того же, но это все было слишком стремительно.

— Я не могу.

— Почему? — спросил он, осыпая ее шею поцелуями, которые заставляли желать большего. — Тебе ведь нравится?

— Конечно да, — задыхалась она. — Ты не знаешь, как сильно я хочу тебя, но до тебя я слишком часто увлекалась. У меня было слишком много неудачных опытов, и это не прошло для меня бесследно.

— В отношениях не бывает гарантий, — он пристально посмотрел в ее глаза, как будто хотел прочитать ее мысли. — Я не могу пообещать тебе, что не причиню тебе боли, но ты тоже не можешь мне этого обещать.

— Пожалуйста, пойми, Макс. Должно пройти время. Нам надо узнать друг друга лучше, прежде чем мы даже сможем подумать о гарантиях или обещаниях.

Его взгляд проследовал к ее губам, к ее груди, его пальцы проделали тот же путь, скользя по ее коже, пока он не поймал молнию жакета. У нее перехватило дыхание. Она вся трепетала, и ее рот дрожал, она отчасти опасалась, отчасти желала, желала знать, возьмет ли он то, к чему стремится, и надеялась, что он просто так не уйдет.

Медленно он повел молнию вверх, пока кружевной черный бра не исчез под тканью. Потом он переплел свои пальцы с ее пальцами и потянул ее к двери.

— Что ты делаешь?

— Везу тебя в город.

Господи, она не знала прежде мужчину, чье настроение менялось бы так быстро и драматично.

— Так внезапно?

— Я люблю экспромты.

— Но я не одета, чтобы идти куда-то.

Он покрутил ее и смерил взглядом. Искры чуть ее сыпались у него из глаз, когда он опустил молнию вниз на дюйм.

— Ты отлично смешаешься с толпой гам, куда я тебя отвезу.

— Пожалуйста, не говори мне, что мы собираемся навестить Джазз на одном из ее излюбленных уличных углов.

— Нет, гораздо лучше.

— Не мог бы ты хотя бы намекнуть? — попросила она. Ее каблуки скользили по мраморному полу, она еле поспевала за ним.

Но все же она заметила его усмешку, когда он перекинул ногу через мотоцикл.

— Ты на самом деле хочешь знать? — спросил он.

Она села за ним, обняла его за талию и кивнула.

— Моя настоящая жизнь. Мое настоящее обиталище.

Он запустил двигатель и выехал на дорогу.

Всевозможные образы злачных мест пронеслись перед ее глазами, но она ничего не могла с этим поделать. Она хотела знать, в какую историю влипнет на этот раз.

Салон «Эннис тату» находился на окраине Западного Палм-Бич, где рев нескольких дюжин мотоциклов и свист и крики одетых в кожу байкеров не привлекали внимания полицейских поздней воскресной ночью. Черт возьми, «Эннис тату» не было тем местом, куда Макс выезжал в свет. Обычно он проводил свободное время в бассейне, дома перед телевизором или играя с детьми.

Но он хотел увидеть раскованную Лоурен. И «Эннис тату» вполне подходил для этого.

Медведь говорил, что он будет сегодня показывать «скаут» ребятам, с которыми ездил на «стургис-ралли» каждый год, так что Макс знал, что здесь можно найти хотя бы одно знакомое лицо. Медведь не просто преувеличивал, он пускал пыль в глаза. Этот большой парень и Макс оценили по достоинству «индиан-29», который был в центре всеобщего внимания в «Эннис тату». Классический байк, на котором восседал Медведь, стоял на покрытом арахисовой кожурой данс-поле, а вокруг две дюжины парней слушали, как он стал владельцем этого мотоцикла. Медведь беззастенчиво лгал, что он выиграл его и кучу денег, играя в покер с юнцом из Майами.

— Это неправда, — возмутилась Лоурен.

— Медведь любит приукрашивать свои истории. Примерно так же, как рыбак говорит о размере выловленной призовой форели, — говорил Макс, стараясь перекричать шум. Он оттащил Лоурен от этой толпы, которая плавно перетекала в другую, и, плотно обхватив ее за талию, повел к бару. — Никто не верит ему, но все вникают в каждую деталь, словно принимают факты за чистую правду. Так же будет с другим парнем в следующий раз.