Я бросаю горячую плойку на поверхность раковины и еще три раза перечитываю его электронную почту, чтобы убедиться, что прочитала ее правильно. Это действительно моя работа сейчас? Я наряжаюсь, чтобы принести ему кофе? Вздохнув, я начинаю печатать ответ, чувствуя себя храброй когда он не прямо передо мной.

Довольная собой, я улыбаюсь, кладу телефон на прилавок и снова беру плойку. Я уже закончила наносить небольшое количество макияжа. Я, наверное, слишком повеселилась со всеми новыми продуктами, которые купила вчера. Это сделало нанесение макияжа намного более интересным, чем я обычно нахожу. С некоторыми продуктами я понятия не имела, что с ними делать и в каком порядке их использовать. Использую ли я кремовые румяна после тональной основы, но перед бронзатором [9]? Гель для бровей предшествует карандашу? Эти вопросы мне придется задать Эмме и Винни в следующий раз, когда мы поговорим. К счастью, мои темные, густые брови не нуждаются в каком-либо продукте, поэтому я нанесла на них немного геля и назвала его хорошим. Я уверена, что мои друзья воспользуются возможностью показать мне, как использовать новые продукты, поскольку оба они гораздо больше связаны с макияжем, чем я когда-либо.

Я заканчиваю завивать длинные пряди своих темных волос, когда звонит мой телефон. Я выключила плойку, кладу его на горячую подушечку для инструментов для волос и проверяю новое оповещение. Я сдерживаю улыбку, читая ответ Бека.

Румяна даже не нужны для цвета, который я чувствую, нагревая щеки. Я представляю, как он сидит в комнате, полной членов совета директоров или инвесторов, на каком бы необычном собрании он ни собирался сегодня, и печатает такие грязные мысли. Мне не должно быть так жарко, но это так. Бек, возможно, верен своему обещанию, не делая никаких физических усилий по отношению ко мне, но он, похоже, не смягчается в своих словах. Что может быть проблемой, потому что грязные слова, слетающие с его языка, ощущаются так же хорошо, как его язык рядом с моим.

Мои глаза путешетвуют по еще неоткрытым коробкам с косметикой, которые у меня остались после вчерашней поездки. Я ищу идеальную помаду, хочу что-то, что будет выделяться на губах, но не покажется слишком ярким для первого дня. Красный может кричать, что я “слишком сильно хочу трахнуть босса.”

Я остановилась на оттенке, который представляет собой идеальное сочетание розового и нюдового. Он легко скользит по моим губам, увлажняя их до совершенства. Последнее, что я делаю перед тем, как выйти из ванной, — распыляю несколько капель своих новых духов Baccarat 540 и считаю, что это хорошо. Взяв свою новую сумочку Прада со стола в своей комнате для гостей, я считаю, что готова отправиться на работу.

Спускаясь по лестнице на главную гостиную, я думаю, придется ли мне связываться с Эзрой или как мне добраться до офиса. Если станет хуже, я могу взять такси до работы. Я смутно помню перекрестки здания.

Я недолго думаю о том, что делать дальше. Я нахожу Эзру сидящим за огромным обеденным столом с журналом в одной руке и одноразовой кофейной чашкой в другой.

— Доброе утро, мисс Моретти, — весело говорит он, отрываясь от журнала.

Я дарю ему теплую улыбку. — Ты на самом деле можешь звать меня Марго. Я не скажу боссу.

Это заставляет его смеяться. — Если вы настаиваете. — Он хватает журнал и прячет его под мышкой. Когда он тянется за кофе, я мельком замечаю переднюю обложку.

— Это Бек?

Мы с Эзрой внимательно смотрим на журнал, который он держит в руках. Я нахожу хмурого Бека, смотрящего прямо в камеру. Большой заголовок с названием журнала — Corporation Insider.

— Он спорил о том, чтобы сделать это, — отмечает Эзра, и я читаю заголовок. Очевидно, он был отмечен как один из самых молодых, кто продал компанию по той цене, по которой продал, сохраняя при этом видное место в совете директоров и сохраняя большую часть контроля.

— Меня это ничуть не шокирует. — Эзра протягивает мне журнал, позволяя мне лучше рассмотреть его. Открыв его, я пролистываю страницы, пока не нахожу разворот на всю страницу о нем и его бизнесе. Он выглядит сердитым на всех фотографиях. Но, по крайней мере, эта статья опубликована с его разрешения, в отличие от той, которая привела нас к нашей нынешней ситуации.

— Я не знала всего этого о нем, — бормочу я, вглядываясь в каждое слово на страницах. Я любила Картера много лет, но он не скрывал своих прав. Иногда меня это отталкивало, но по большей части я знала, что он имеет право встречаться с ним, поэтому для меня это не было нарушением условий сделки. Проблема заключалась в том, что он трахнул половину моего выпускного класса в колледже. Я как бы предполагала, что Бек был таким же, что его богатая семейная история привела к тому, что он основал свою собственную компанию, а взамен продал ее за несусветную сумму денег.

Эзра насвистывает, тихо и себе под нос.

— Мистер Синклер не из тех, кто делится.

Если статья верна, а я предполагаю, что это так, поскольку он сделал это добровольно, Бек не использовал деньги своей семьи для финансирования своего стартапа. На самом деле, он говорит о том, что подрабатывал случайными заработками в кампусе только для того, чтобы заработать деньги для компании. В конце концов он уговорил некоторых друзей из братства инвестировать в его видение, прежде чем строить компанию с нуля. Знание этой информации меня почему-то нервирует. Я представила себе, что у Бека такие же права и серебряная ложка, что и у его брата. Картер никогда не работал на работе, за которую ему не платили бы выше шестизначной суммы. Приятная скромная заработная плата была ниже его достоинства. Его слова, не мои.

В статье не содержится никаких подробностей о том, почему Бек просто не инвестировал в компанию своего отца. Я встречалась с его отцом, и он показался мне хорошим мужчиной, особенно для такого богатого человека. Он относился ко мне ласково и не разговаривал со мной свысока; даже когда он выискивал вопросы о том, кто моя семья и откуда я. Мне никогда не казалось, что он думал обо мне меньше со своей линией вопросов, просто казалось, что он искренне хотел узнать меня получше.