— Или что? — перебивает меня Миша, вставая из-за парты. — Папочке моему нажалуетесь? Снова попытаетесь вдвоем мне мозги прочищать? А может вы не только это вдвоем делаете, а?

Я смотрю на Мишу, шокированная его неприкрытой агрессией. Класс снова затихает и все внимательно наблюдают за нами. Даже Синицын поднял голову и сидит, прислушиваясь к Мише.

— Только вы смотрите, он же ни хрена невыездной, отпуск будет в Геленджике и то, раз в год, — тем временем, продолжает подросток. — А потом вы свалите от него. Может для начала изменять начнёте, а может окажетесь не такой пиздой. Вы, главное, ребенка не заводите, а то папашка старый, может не дожить до восемнадцатилетняя наследника. И останется он никому не нужный. Как я.

Глаза Миши наливаются кровью, и мне становится страшно. Я замечаю направленные на нас камеры смартфонов, испытывая ужас от происходящего. Ситуация просто выходит из-под контроля.

— Миша, что ты говоришь такое? — стараюсь произнести спокойно я, но голос предательски дрожит. — У нас с твоим отцом ничего нет.

— Вообще срать, чем вы там занимаетесь, — хмыкает он. — Главное меня в покое оставьте. А то все лезете, что-то от меня хотите. А я просто хочу вернуть свою жизнь, свою школу и друзей. Не таких гнид как эти, которые девчонку на спор трахнуть пытаются.

Со всех сторон раздаются вскрики удивления, я бросаю быстрый взгляд на Олю Савченко и замечаю как та бледнеет.

— Слышь, че ты мелешь? — бычится Мартынов, но я гневно смотрю в его сторону и он затихает.

— Достали все, — обхватывает голову руками Миша, словно не слыша всего что происходит вокруг него. — Мать — сука, отец вечно на работе, вы еще в душу залезть пытаетесь. А знаете что? Да пошли вы все нахер.

С этими словами Миша хватает рюкзак с пола и проносится мимо меня. Я отшатываюсь, чуть не спотыкаясь о ножку парты. Со всех сторон на меня смотрят удивленные и заинтересованные глаза. Где-то раздаются смешки, жадных до сплетен подросток. Поколение Дома-2 и социальных сетей. Охочие до скандалов и разборок.

Подростки, поняв, что спектакль окончен, убирают камеры, но отворачиваться от меня не намерены. Я стараюсь взять себя в руки и подхожу с Саше Синицыну.

— Пошли, — киваю ему я.

— Куда? — ухмыляется он.

— К директору, Саша, — устало выдыхаю я.

— Э-э-э, — ноет парень. — А как же Михельсон? Это его идея была вообще-то. Или что? Мне Лампочка навешает, а ему все с рук сойдёт.

— С Михельсоном я потом разберусь. Давай поднимайся.

Саша с трудом поднимается, и я понимаю, что он тоже изрядно пьян. Пошатываясь и горестно вздыхая, подросток смиренно идет к выходу из кабинета.

— Сидим тихо, я скоро вернусь, — говорю я оставшимся. — И видео в интернете не вкладываем. Ясно?

Дети неуверенно кивают, но я понимаю, что шансов не оказаться на ютубе у меня нет. Пока я отвожу Сашу к директору, мои мысли все время возвращаются к Мише. Как же сильно парня ранил отъезд его матери. И как же мне ему помочь?

Елена Ивановна ожидаемо возмущается. Сначала на меня, пока Саша стоит в коридоре, затем на пьяного подростка. Я оставляю его в кабинете директора, ждать родителей, которых Елена Ивановна тут же вызвала и думаю, где мне искать Мишу, но надежду на то, что мне это удастся, разбивает охранник.

— Так удрал он, — пожимает плечами мужчина. — Выскочил как угорелый за дверь. Я даже остановить его не успел.

— Спасибо, — киваю Денису и возвращаюсь в класс.

В кабинете стоит подозрительная тишина. Я распахиваю дверь в тот момент когда звонит звонок. Подростки тут же подхватывают вещи и, огибая меня, несутся в коридор.

Я стою в дверях, пытаясь осознать эту ситуацию, но делать нечего, поэтому я подхожу к столу и снова звоню полковнику Михельсону. Он отвечает после первого гудка.

— Это Ангелина Андреева, — привычно предстаюсь я.

— Я в курсе, — отзывается Иосиф Давидович.

— Вам придется приехать намного раньше.

— Что-то случилось? — удивленно спрашивает мужчина.

— Да. С Мишей. Приезжайте, пожалуйста.

Двигатель ревет так, что заглушает все вокруг. Разрезая плотный поток машин, я несусь к школе, не обращая внимания на дорожные знаки. Слева и справа, вновь и вновь, раздаются истеричные сигналы клаксонов.

Плевать!

Я напряжен. Максимально сосредоточен. Мне море по колено.

Адреналин пытается разогнать удары сердца, но я сознательно замедляю его.

Вдох.

Удар.

Выдох.

Удар.

Миша… Сбежал из школы. Все из-за меня…

Волна страха накатывает изнутри. Уже хрен с ним, что он выпил. С этим как-нибудь разберемся. Больше тревожит, на что он пойдет в таком состоянии. Алкоголь только усилил его душевные страдания.

Лавируя между машинами, в последний момент ухожу от столкновения, резко выкручивая руль.

Только бы успеть.

Только бы он ничего с собой не сделал.

Не сделает. Он же не дурак.

Вдох.

Удар.

Выдох.

Успокаиваю себя, как могу. А могу я многое.

Со свистом торможу у ворот школы, едва не задев их. Пришлось заехать на бордюр, чтобы остановиться.

Стрелой мчусь к крыльцу, на котором уже стоит Ангелина Андреевна, заламывая себе руки.

— Иосиф Давидович, — бросается она ко мне.

Мягко беру ее за плечи и смотрю прямо в глаза.

— Кто последний его видел? — как можно спокойнее спрашиваю я. Изо всех сил сдерживаю себя, чтобы не взорваться.

Вдох.

Удар.

— Охранник. Денис. Сказал…

— Где он? — не даю ей договорить.

— На своем посту…

Не дослушав, что она скажет, широкими шагами иду ко входу, рывком открываю дверь и врываюсь внутрь. Молодой охранник, Денис, сидит за высокой стойкой, периодически выглядывая, чтобы осмотреться.

— Куда он убежал? — грозно спрашиваю я, нависнув над стойкой.

— Кто? — непонимающе смотрит на меня охранник.

— Мне некогда играть с тобой в игры, пацан, — говорю ледяным тоном, очень громко, чтобы смысл дошел, и нависаю еще ниже над ним.

— Мальчик. Миша. Помнишь ты мне рассказывали, Денис? — спасает охранника Ангелина Андреевна.

— А, этот. Который нажрался? — хмыкает Денис. — Так, я не видел. Че мне следить за ним? За дверь выбежал и ищи-свищи.

Вдох.

Удар.

— Камеры есть на фасаде школы? — ледяным тоном спрашиваю я, сжимая кулаки. Медлительность охранника выводит меня из себя, но я стараюсь не поддаваться этому чувству.

— А как же, — ядовито усмехается Денис.

— Включай, — коротко приказываю ему.

— Да щас прям, дядя, — упивается собственной властью охранник. — Не положено! Показывай тут каждому…

Сука, вредный пацан!

— Денис, пожалуйста, — умоляющим тоном произносит Ангелина Андреевна. — Это очень важно! Мне же можешь показать.

— И не подумаю, — усмехается охранник, явно наслаждаясь своей маленькой властью. — Вы же не директор пока что. Да и вряд ли им будете. Дети больно нахальные, сплошное хамло.

Ангелина Андреевна поворачивается ко мне. Она явно испугана.

— Сейчас. Одну секунду, — начинает тараторить училка. — Я позову Елену Ивановну. Она быстро с ним разберется. Подождите здесь, Иосиф Давидович…

— На это нет времени, — отмахиваюсь от нее и достаю из внутреннего кармана удостоверение. Разворачиваю его и показываю местному властелину камер. — Мое разрешение на просмотр, — как можно спокойнее произношу я. Получается немного грубовато, но по-моему его это нисколько не волнует.

— И что там? — щурится пацан. — Не вижу без очков. Да и пофиг мне, — отмахивается вдруг он. — Полиции только покажу. Ментов вызывайте и с ними смотрите. А так, нечего тут…

Договорить он не успевает. Я хватаю его левой рукой за грудки и с легкостью вытаскиваю наружу из-за своей стойки. Разбрасывая канцелярию по столу, пацан повисает на моей руке, всем телом лежа на стойке.

— Иосиф Давидович, прекратите! — восклицает Ангелина Андреевна.

Но я слышу ее где-то вдалеке. Тычу корочками пацану прямо в лицо. Тот напуган. А он думал я терпеть его выходки буду? Понимаю, что молодой, но совесть-то надо иметь.