Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

— Я разве не говорил? Я не трогал Патрика, его сожрал Крес! Тот, который выдает себя за офицера косморазведки Кирилла Леонова.

Крес заметно напрягся и переступил с ноги на ногу. Только Серафим стоял за ним все так же невозмутимо. Карим направил электромет на Креса и кивнул в сторону нейроэнцелографа, мол, давай. Крес, подняв руки, заволновался:

— Он лжет, чтобы отвести от себя подозрения на случай будущих убийств. Неужели вы правда поверили, что сможете приручить такого опасного хищника, как метаморф? Это же невозможно! Он просто втирается в доверие, а сам вынашивает свои коварные планы! Вы можете убить меня этим вашим электрометом, вы же знаете, у меня больное сердце, но вы не можете вытащить из меня то, чего во мне нет!

— Ничего подобного! — возразил я. — Он специально сделал свое сердце больным, чтобы не получить разряд током! Ведь как только это произойдет, всем сразу станет ясно, что он не тот, за кого себя выдает!

Тяжело вздохнув, Карим опустил электромет и сообщил:

— Хорошо, тогда, как только восстановленные члены экипажа освободят реабилитационный отсек, Кирилл отправится туда и будет продолжать свое трехдневное голодание под присмотром Серафима.

Надо же, Карим наконец запомнил имя медного робота!

— Три дня ему мало, — заметил я и тут же объяснил: — То, сколько метаморф может голодать, зависит от возраста и опытности. Одним словом, от его Силы. А Крес… В смысле, Кирилл — очень сильный метаморф.

Крес при этом еле заметно ухмыльнулся, явно польщенный моей оценкой. Карим хмурился, натужно соображая, спустя мгновение он поинтересовался:

— Какой же срок голодания будет достаточным для Кирилла?

— Минимум неделю, если через неделю он не начнет метаморфировать или уменьшаться в размерах — значит, он не метаморф. Но он метаморф!

— Откуда такая уверенность?

— А кто еще сожрал Патрика?! И как он так быстро понял, что я метаморф? Мы, метаморфы, чувствуем друг друга, особенно старшие — младших. Младшие же могут и не учуять старших, если те этого не захотят! Говорю вам! Вы имеете дело с намного более опасным хищником, чем я!

В конце концов Крес отправился в реабилитационный отсек, а Карим навел на меня дуло электромета, и я затараторил:

— Нет! Пожалуйста! Не надо! Только не электричество! Мне от него плохо! Я же только оклемался!

— Хорошо, — милостиво согласился Карим. — Тогда отправляйся к антиграву своим ходом, а я буду идти сзади и держать тебя на мушке. Даже не думай что-нибудь учудить.

— Не надо антиграв, пожалуйста. Не так уж приятно все время находиться в невесомости! Уж лучше закройте меня в чулане.

— У нас нет чулана.

— Тогда в том отсеке, где вы закрывали меня с Диодором!

— Там есть вентиляционный люк и ванная.

— Так можно же люк заварить, а ванную закрыть?! Я могу контролировать свою физиологию, мне не нужна уборная. К тому же теперь вы можете подключить видеонаблюдение.

— Почему бы и нет? — встрял Диодор. Очень непривычно было видеть его не в монашеском одеянии, а в дурацком облегающем костюме.

— Это может быть опасно, — заметил Карим.

— Конечно, — согласился Диодор. — Но мы можем проявить некоторое доверие к Ио и обеспечить ему максимально возможный комфорт. Особенно учитывая, что он восстановил всех, кого убил. Мы могли бы подружиться с ним, почему бы не дать ему шанс?

— Вы готовы взять на себя ответственность? — сузив карие глаза, поинтересовался Карим у Диодора.

Тот несколько секунд колебался, но все же ответил:

— Да.

— Отлично, — развел руками Карим, наконец дуло электромета не смотрело на меня. — Тогда отведем его туда, где ему комфортно. — Помедлив немного, капитан окинул Диодора насмешливым взглядом и все-таки не удержался: — Кстати, классный костюмчик.

Меня и правда отвели в тот отсек, и я с удовольствием уселся на кровать, подтянув к себе ноги. Жаль только, малыш Ао остался в антиграве. Но, по-моему, ему там даже нравилось. Надеюсь, его будут хорошо кормить. Мне же надо поразмыслить, а то в последнее время в уме какая-то неразбериха. Раньше я точно знал, что мне нужно бессмертие, а сейчас ничего не ясно.

Я только недавно понял, что все это время жутко боялся гибели, поэтому и стремился к бессмертию изо всех сил. Я узнал, что такое жизнь без страха смерти, только когда увидел воспоминания Анны. Жаль, правда, что после смерти Алекса ею владеет стремление к саморазрушению.

32 — По подозрению в диверсии (Анна)

Рано или поздно каждого ждут гвозди, которыми его распнут, и он будет висеть, а если ты попытаешься избежать этого, тебя забьют до смерти бичами, так что иди на крест с достоинством, старик.

© «Страсти по Лейбовицу» Уолтер Майкл Миллер

Пока Ио восстанавливал членов экипажа, я создавала исторический фильм о колонизации Земли-12. Он содержал в себе все основные события, включая прибытие, войну с метаморфами, строительство бункеров, взрывы и ядерную зиму. Робот Валера все время сидел рядом и помогал советами. Надо же сделать так, чтобы жителям «средневековья» было все понятно.

Ничего нет ценнее знания. Человеку можно дать сколько угодно ресурсов, но он не сможет ими распорядиться себе и другим во благо, если у него нет знания. Лучшее, что можно дать человеку, — это знание. А люди любят зрелища, значит, им можно дать знание в развлекательной форме, создав такое себе информативное зрелище. С чего лучше начать? Конечно, с истории. Процесс роста предполагает познание себя, а познание себя предполагает знание своего прошлого.

После того как фильм был готов, мы с Валерой сели на вездеход и выехали из космолета. Солнце уже окрасило закат в кровавые тона, когда мы подъезжали к деревянным вратам. Увидев нас с Валерой, местные тут же открыли ворота, и мы въехали в город.

Заглушив мотор у главной площади, я принялась устанавливать голографический проектор, а Валера позаботился о том, чтобы собралось как можно больше зрителей. Вскоре на огромном голографическом экране начал проигрываться фильм, и мы с Валерой направились обратно.

Вернувшись в теплый и уютным космолет мы: Зак, Пако, Валера и я, — собрались около экрана, на который проецировалось изображение с одного из микродронов, снимавших главную площадь Города Солнца. Толпа завороженно внимала происходящему в фильме, время от времени по ней прокатывался взволнованный гомон, иногда даже улюлюканье. Как хорошо, что голографический проектор не боится ни холода, ни влажности — можно просто оставить его там и прямо отсюда отправлять туда информативные зрелища.

Вскоре совсем стемнело, и на небе появились звезды, некоторые из присутствующих зажгли факелы и держали их над головами. Толпа все больше волновалась, а как только экран погас, один из местных жителей выскочил на стоявшую у стены повозку и закричал:

— Честной народ! Вы хорошо меня знаете, я Ждан Лисий Хвост!

Я приблизила микродрон, и теперь, несмотря на царивший мрак, можно было видеть, что этот низкорослый молодой человек обладает рыжими волосами и веснушчатым лицом.

— Теперь, когда нам открыли глаза, стало совершенно ясно: все это время нас обманывали жадные жрецы! — продолжал он под одобрительное улюлюканье толпы. — Все их россказни о богах не более, чем сказки для детей, чтобы выманивать у нас деньги! Религия есть опиум для народа! А все верующие — умалишенные безумцы!

— Ура! — закричала толпа, и сквозь ее визг можно было услышать: — Давайте сожжем храм! Это обитель мракобесия и невежества!

— О нет! — вздохнули мы хором, дружно хлопнули себя по лбу и так и застыли. Зачем же разрушать исторические памятники? Это же культурное наследие! Какой смысл рушить прошлое? На худой конец храм ведь можно переоборудовать, например, в больницу или школу…

Разгоряченная толпа с факелами двинулась к храму всех богов, стоявшему тут же у главной площади. Самое высокое здание в городе было, так же как и остальные дома, сооружено из срубов, но украшено намного бо́льшим количеством орнаментов.

46
{"b":"810739","o":1}