В медицинском отсеке было светло и просторно, впрочем, как и почти во всех остальных отсеках на этом корабле. Подвешенный к потолку спрут-хирург охотно подтянул к себе железные «щупальца» и глянул на меня десятком видеорегистраторов.

Запрыгнув на кушетку, я увидел, как вспыхнуло передо мной голографическое меню, и нажал на нем несколько кнопок. После чего вынул импланты, положил их на стоявшую рядом чашку Петри и элиминировал волосы на голове. Да, для установки имплантов волосы лучше сбрить, можно и не полностью, но я решил, что хирургу так будет легче.

Робот взялся за работу: продезинфицировал импланты и начал сверлить мне черепушку. Я бы и сам мог элиминировать себе «кумпол», оставив мозг на свежем воздухе, но подумал, что так хирургу будет привычнее. Мало ли какая у него там программа, робот все-таки.

Пока ждал окончания установки имплантов, еще раз просмотрел воспоминания Алекса. Интересный все-таки экземплярчик. Не то чтобы сильно полезными знаниями обладал, у офицера косморазведки знаний не так уж много, но все же любопытно. Зацепил он меня чем-то. И все эти их розовые сопли. Зачем настолько усложнять себе жизнь ради передачи генетической информации?

Вся эта устаревшая традиция бракосочетания — это же капец какой риск. Зачем проявлять столько доверия к другому человеку, если никогда не знаешь, предаст он тебя или нет? Ясно же, что доверяют одни лишь идиоты. Умные всегда недоверчивые. Сдается мне, вся эта влюбленность — не что иное, как временное умопомешательство, возникшее в ходе эволюции ради передачи генетической информации. То есть глупость.

Впрочем, вместе с этой глупостью присутствовало в нем что-то, заставляющее испытывать уважение. Вот, например, была у него одна сотрудница, пытавшаяся его соблазнить, когда он уже был женат. Кристина обладала роскошной внешностью, которой могла похвастаться разве что изрядно генномодифицированная самка, и любила яркие макияжи, а длинные густые волосы красила в малиновый цвет. Она часто носила мини-юбки или какую-нибудь другую облегающую одежду, преимущественно черного цвета.

Некоторое время она с ним флиртовала и всячески давала ему понять, что ее интересует только случайная, ни к чему не обязывающая короткая интрижка. Алекс игнорировал все ее притязания, а когда они стали слишком откровенными, выдал:

— Мне тебя жаль, Кристина. — После чего отстранился и показал обручальное кольцо.

— Я знаю, что ты женат, — ответила она, не собираясь отступать. — Ну и что же? Никто не узнает.

— Я счастлив в браке…

— Неужели ты так боишься свою жену? — ухмыльнулась Кристина и еще настойчивее попыталась расстегнуть его сорочку. — Ты подкаблучник? В любом случае она не узнает.

— Я узнаю, — опять отстранился он. — Вот только дело даже не в том, что Анна обидится. Она совершенно лишена способности ревновать. Но я уважаю себя, а значит, и свой выбор. Жена — это мой выбор.

— Гад! — неожиданно вспылила Кристина и, залепив ему пощечину, метнулась назад к креслу, рывком сорвала с него свою сумочку и повесила ее на плечо. — Ты хоть понимаешь, что оскорбил меня?!

— Ты так злишься, потому что хотела бы, чтобы твой муж был таким же, разве не так? — спокойно поинтересовался Алекс.

Она на мгновение замерла, стрельнув в него взглядом, полным презрения, и, резко развернувшись, выбежала прочь.

Выскочив за нею на лестничную площадку, он взглянул вниз, где по ступенькам быстро цокали ее каблуки, и бросил на прощание:

— Если хочешь, чтобы у тебя было что-то настоящее, ты сама должна быть настоящей!

Любопытно, разве не так? Раньше я ничего подобного в людях не наблюдал, хотя сожрал их немало. Алекса Титова, определенно, следует изучить прилежнее, а для этого надо будет добавить в свою коллекцию сожранных еще и его вдову. Все время не покидает ощущение, что только так я смогу понять что-то действительно важное.

Когда хирург закончил установку имплантов, я зарастил дырки в черепе и вернул себе русую шевелюру. Ну вот, теперь я вполне способен управлять кораблем! Так что сразу же открыл дополненную реальность, залез в систему видеонаблюдения и удалил все видеозаписи.

Да, да, все те записи, на которых запечатлелось, как я вылезал из клетки, распечатывал и жрал всякое мясо, а потом еще и Женю этого дурацкого поглощал. Нечего людишкам слишком много знать. По крайней мере, раньше времени.

Потом надо будет перевести управление кораблем на внешние устройства, а то мне пока еще придется маленько пометаморфировать. Но вот когда Бессмертия достигну, смогу оставаться в одном облике сколь угодно долго, не теряя Силы и не стабилизируясь. Вот тогда и заживу!

Открыв меню, я нажал еще несколько кнопок, откинулся назад и разинул рот. Робот начал установку новых коронок. Не то чтобы мне были нужны эти сраные коронки, я и без них бы обошелся. Я же могу заживить себе не то что зубы, любую рану в мгновение ока зарастить сумею. Но я хорошо помнил, как еще до Катастрофы людишки наловчились отличать наших от своих по наличию неорганики в теле. И главное, всех медицинских роботов сами же и поуничтожали. Гады.

Наконец робот закончил возиться с коронками и приятным женским голосом сообщил, что анестезия окончательно пройдет через пятнадцать минут, а кушать можно будет только через два часа. Ну и еще какую-то сущую белиберду, которая мне совершенно не нужна. Анестезия пройдет через пятнадцать минут, ага, я ее сразу и «прошел». Можно подумать, она мне когда-нибудь была нужна, я же болевые рецепторы могу отключить одним усилием воли.

Спрыгнув с кушетки, я направился прочь из медицинского отсека. Так, и что у меня там дальше по плану? Ах да, найти Анну и сожрать. Это будет еще один любопытный экземплярчик в мою коллекцию.

— О, Жень, привет. Ты что в медике делал? — поинтересовался встретившийся прямо у выхода из медотсека Глеб.

— Коронки ставил, а то предыдущие отвалились, — как можно беззаботней ответил я, а сам подумал: какой он жирненький, может, сожрать? Да нет, не сейчас, недавно только кушал. Меру ведь тоже знать надо, а то еще лимпа спопнется (попа слипнется).

Я совершенно не понимала, что происходит. Повторяя «кыс-кыс», облазила весь космический корабль — нигде не нашла того пушистого засранца! Так мало того, еще и видеозаписи со всех камер кто-то поудалял, но кто? И зачем? Расспросила всех, у кого был доступ к видеозаписям, никто ничего не трогал. Оно и понятно, кому может понадобиться их удалять? Неужели системный сбой?

Еще и бортовой искин, эта дурацкая Эльза, нес какую-то чушь.

— Эльза, ты знаешь, что такое котик? — в который раз поинтересовалась я, сидя в столовой перед голографическим экраном.

— Домашнее животное, одно из самых популярных «животных-компаньонов» человека, с точки зрения научной систематики…

— Достаточно, Эльза! Так вот, ты помнишь котика, которого привез Диодор, а я посадила его в клетку?

— Диодора?

— Да нет же! Котика!

— Помню.

— Где он?

— Кот выполз из клетки, преобразовался в хрюческую тюку, потом в зубастого многолапца…

— Все! Достаточно, Эльза! — остановила я ее и тяжело вздохнула.

— Да уж, с этим искином явно что-то не в порядке, — заключил младший пилот Женя, увлеченно уплетавший свой обед.

— А есть на борту какой-нибудь системный администратор? — поинтересовался Диодор, накалывая маслину на вилку. Он трапезничал только вегетарианской пищей.

— Диодор! — начинала терять терпение я. — Такой профессии, как сисадмин, давно уже не существует! Эти функции взяли на себя роботы и системы искусственного интеллекта!