— Ты чего? — слабо поинтересовался довольный парень, когда Ольга двинулась к начавшей соскальзывать с ветви туше. — Нам пора драпать!

Не отвечая, Ольга, покрыв магией острые когти, одним движением сдёрнула с ветви труп и не обращая внимание на дёрганье лап и крыльев вонзила ладонь в грудь поверженной твари. В следующий миг в выдернутой обратно руке лежало исходящее паром, ещё бьющееся сердце убитого монстра, которое она, не слушая возмещения спутника, спрятала в изрядно опустевшем рюкзаке парня, предварительно наложив какое-то заклятие.

Затем, вернувшись к трупу, она безжалостно расширила рану твари и перевернула ту на живот, что бы кровь убитого стекала активнее. Вернувшись, Ольга забросила парня обратно за спину и зафиксировала жгутами мрака.

— На кровь сбегутся все, — пояснила она. — Сильные монстры любят мясо таких же чудовищ, ведь это прямой путь стать сильнее. Сердце я сокрыла магией, а за остальное окрестные твари устроят драку. Плюс Зверевым тут будет пройти сложнее...

Они мчались до самого рассвета, не останавливаясь ни на что. Макса охватило мрачное, отвратительное состояние полной обессиленности, на которую накладывалась невозможность ни уснуть, ни даже лишиться сознания. Наконец, когда впереди показались дома одного из городов, что были окраинами Москвы в прошлом, оборотень решила остановится.

— Дальше идти опасно, — пояснила она. — На тебя потихоньку сказывается радиация, плюс ближе к городам попадается сильная нечисть и нежить. Я создам нам укрытие в лесу и буду охотиться, пока ты не поправишься. Сколько времени займёт твое восстановление?

— Понятия не имею, — абсолютно честно ответил парень, способный лишь на самый тихий шепот. Впрочем, оборотню с её слухом и этого было достаточно. — Я никогда раньше... так не... дела-а-а...

Последние силы наконец оставили парня, и он лишился чувств. Понявшая это Ольга лишь недовольно рыкнула и, оглядевшись, рванула вправо — поглубже в леса, туда, где их никто не найдёт. Ей предстояло много работы — разбить лагерь, скормить бессознательному колдуну обладающее немалой энергией сердце хрорга и ждать, пока он не придет в себя. Ждать, охотится и восстанавливать силы, добывать лайки и комментарии, что бы Макс скорее поправился... Да, дел у девушки было много.

— Ешь! — требовательно протянула нанизанный на вилку крупный кусок мяса Ольга.

— Предательница... Если ты хочешь моей смерти — сделай это своими руками! — сверкнул глазами Макс. — Не обязательно опускаться до того, что отравить меня! Или думаешь, я не понимаю, что это?!

— Это — сердце хрорга, дорогой алхимический реагент, за который я могла бы выручить достаточно денег, что бы год не охотится и жить в своё удовольствие в любом из городов диких земель! — рыкнула окончательно вышедшая из себя волчица. — Жри, скотина неблагодарная, иначе я тебя сама удавлю!

Надо сказать, предложенное угощение, несмотря на свой относительно приемлемый внешний вид, действительно внушало колдуну опасения за своё здоровье. Всё дело было в ужасающей вони, от которой не помогали ни смоченная водой тряпка, приложенная заботливой девушкой к его носу, ни попытки дышать ртом. Ужасающая вонь, сравнимая с нечищеной выгребной ямой, в которой плавает в довесок к её одержимому пара десятков разложившихся мерзких трупов — вот слабейшее из приходивших на ум Макса сравнений.

— Как эта мерзость, которая одним запахом способна прикончить некоторых монстров, может мне помочь?! — возопил парень. — Это же натуральное биологическое оружие!

— Я изготовила самый дорогой и самый действенный мне восстановительный рецепт жаренного мяса. Мы, оборотни, оказываясь на краю гибели, едим это, если есть достаточные ресурсы, — соизволила объяснить волчица. — Для изготовления требуется сложный ритуал — во первых, убийцей монстра, чьё сердце или печень пойдёт в дело, должен быть убит лично раненным. С этим тебе повезло, конечно, случайным выстрелом уложить такую тварь... Во вторых, нужен десяток довольно редких трав и кореньев, что растут в местах с повышенным магическим и радиационным фоном, но мы на территории Великой Зоны, так что пусть и с трудом, но мне это удалось добыть. В третьих — нужен оборотень, что пожертвует частью своей насыщенной силой кровью — и тебе, дубина, повезло, что я достаточно терпелива и добра, что бы пойти на всё это! Так что не беси меня и начинай уже жрать, иначе я затолкаю в тебя всё силой!!!

Приятный женский голос во время необычайно длинной для Ольги речи постепенно перерастал в натуральный рык, причем не фигурально — это было всё больше натуральным животным рычанием. Глаза девушки изменили цвет с чёрных на янтарные, со слегка светящейся радужкой, на лице начали проступать волчьи черты, а ногти на руках стали превращаться в когти. Впечатлённому подобными переменами Максу ничего не оставалось, кроме как с выражением абсолютной обреченности на лице покорно открыть рот, позволяя оборотню вложить в него кусок дурно пахнущего мяса.

— Ого... на увивление... фкуфно! — заявил торопливо прожевывающий парень.

Почему волчица кормила его с вилочки? Всё было просто — парню с каждым днём становилось лишь хуже. Всё же кустарный ритуал не прошел даром, и незаметные поначалу повреждения ауры в той её части, что отвечала за прану, с каждым днём становились всё серьёзнее. Медицинская кушетка в его палатке с некоторым трудом поддерживала в нём жизненную силу, но низкоранговая магия с трудом лечила лишь симптомы, не в силах справится с первопричиной. На четвёртый день парень уже не мог самостоятельно двигаться, и вот сегодня, на шестой день их пребывания на одном месте, Ольга внезапно взялась за казан. До того вся пища, приносимая девушкой, жарилась ею подальше от их лагеря, на открытом костре — почему так, парень так и не узнал.

Добавив целый пакет различных странных растений и залив всё это вместо масла своей и Макса кровью (взятой безо всякого спроса, к возмущению парня), она какое-то время тщательно готовила эти растения, а уже затем достала начавшее потихоньку разлагаться сердце убитой ими твари. Очистив от верхнего слоя мяса, что начисто сгнило, и разрезав оставшееся на кучу неровных кусков, она кинула его прямо в казан, и именно тогда по палатке пошла эта ужасающая вонь. К счастью, напитанный энергией внутренний орган грорха, вдобавок окутанный каким-то заклятием самой волчицы, не успел лишиться большей части своих сил да и сгнил лишь на самой своей поверхности, так что в целом был вполне себе годен в употребление. Особенно если ты одарённый, что в случае голода без труда способен переваривать древесную кору и листья деревьев.

Проглотив первый кусочек, парень с изумлением ощутил мощную, горячую волну энергии, что разлилась по телу. Его немедленно бросило в жар, лицо и тело покрылись потом, но всё это было мелочью в сравнении с тем, что он сумел шевельнуть пальцами на руках, которые уже сутки как лишились чувствительности.

— Еще! — требовательно уставился он на Ольгу, мигом забыв обо всех неудобствах и нестерпимой вони.

— Ишь, как запел, — весело фыркнула смягчившаяся девушка. — Что, сразу переобулся, как почувствовал эффект билсурмы? Все вы, людишки, одинаковы... Никакой принципиальности!

Тем не менее, девушка подала ещё кусок мяса. На этот раз он был обильно обмотан травами и кореньями, что никуда не делись из казана за время приготовления, и вот именно они как раз на вкус оказались весьма не очень. И даже вкуснейшее мясо было не в силах перебить гнилостный, противный вкус данной растительности.

Однако юному колдуну было уже абсолютно наплевать на вкусовые качества предлагаемого ему блюда. Так называемая билсурма оказывала благотворнейшее влияние на саму его ауру, точнее на ту часть, что отвечала за выработку и хранение праны. Разбитый, дырявый и потрескавшийся сосуд его жизненных сил, не способный ни вырабатывать, ни удерживать жизненную энергию, словно бы раскалился и немного оплавился — и именно это плавление постепенно заживляло те самые трещины и дыры. Не быстро, по чуть-чуть, но процесс был запущен благодаря огромным потокам жизненной энергии, втекала сейчас в парня.