Я быстро отстраняюсь. — Мне жаль. Это было случайностью, я не хотела.

Он кивает, прижимая мое лицо к своему члену и нажимая, пока не упирается мне в горло. Я снова начинаю паниковать, но на этот раз он не заставляет меня оставаться там, он позволяет мне вернуться к концу. Я хочу остаться здесь, поэтому двигаю рукой быстрее и одновременно сосу его голову.

— Тебе нравится иметь член во рту, принцесса? Это то место, где ты должна быть, не так ли?

У меня сжимается желудок, но я изо всех сил стараюсь игнорировать его слова. Мне просто нужно заставить его кончить, тогда все будет кончено. Это не так сложно. Другие девушки делают это постоянно, так что один раз я точно смогу пройти через это.

— Почему ты еще никому не позволяла трахать себя, Зои? Твоя киска тоже особенная? — спрашивает он.

Все мое тело горит от унижения, но я игнорирую его слова и работаю над его членом, сосу его, облизывая кончик, пробуя все, что может быть приятно. У меня уже начинает болеть челюсть, а я еще только недавно начала сосать, и он такой чертовски толстый.

— И твой рот, — продолжает он разговорчивым тоном, пока я ему отсасываю. — Как, черт возьми, ты доучилась до выпускного класса, не отсосав ни одного члена? Ты не встречалсь?

Я не знаю, нужно ли ему уложить меня, чтобы кончить, или он просто делает это для развлечения, но я игнорирую его комментарии и продолжаю работать.

Наконец, он прекращает говорить своим гребаным ртом и снова начинает ласкать мою голову. — Это хорошо. Соси сильнее, Зои. Если ты хочешь быть моей маленькой шлюхой, тебе придется заслужить это.

Я не хочу быть его маленькой ничем, и он это знает. Это так унизительно. То, что завтра мне придется сидеть с ним в одном классе, совершенно ужасно. Может быть, я могла бы перевестись в другой класс истории. Может быть, я смогу убедить свою маму, что мучения из-за ситуации с Джейком настолько ужасны, что мне нужно сменить школу.

Он стонет и прижимает мое лицо ближе к своему тазу, погружая еще больше своего члена глубже в мое горло, когда горячая струя соленого прэдекулята выливается в мой рот, и я задыхаюсь. Я наполовину испытываю отвращение, наполовину с облегчением.

Наконец-то все кончено.

— Открой рот, — требует он. — Я хочу это увидеть.

Я смотрю на него в замешательстве, но открываю рот, чтобы он мог видеть свою сперму внутри.

— Мм, хорошая маленькая принцесса, — бормочет он, одобрительно лаская меня по щеке. — Теперь глотай.

Я дважды сглатываю, чтобы смыть последние капли его выделений с моего языка и спустить их в горло.

— Черт, — бормочет он, снова глядя на меня. Он выглядит так, будто хочет сказать больше, может быть, сделать больше, но теперь Джейк достиг невероятного уровня психического расстройства.

— Нам нужно валить отсюда, чувак, — говорит Джейк.

Картер кивает, но его темные глаза не отрываются от меня. Я сгорбилась на полу, мои ладони прижаты к линолеуму, все еще на коленях. Я чувствую себя дрессированным питомцем, умоляющим жестокого хозяина о пощаде. Глядя на него вот так, он выглядит еще более неприкасаемым, чем обычно, когда бродит по коридорам в своем жакете в окружении поклонников.

— Теперь ты собираешься держать рот на замке, верно, Зои? — спрашивает он спокойно. Он уже знает ответ, он просто напоминает мне — как будто мне нужно напоминание после этого.

Я безмолвно киваю, отводя от него взгляд и глядя в пол.

— Хорошо. Если ты начнешь думать об этом позже и почувствуешь, что мне нужно поделиться уроком Джейка о последствиях, позволь мне пообещать тебе, что это будет твой последний крестовый поход — и он того не стоит.

Я больше ничего не говорю. Он уже трогал меня, использовал и унижал меня. Я знаю, что он хочет сделать больше, и как бы я ни хотела постоять за себя, гораздо больше я хочу выжить. Сразиться с Джейком — это одно, но с Картером? Ни за что.

В нем нет угрызений совести за то, что он только что заставил меня сделать, так что я знаю, что, что бы ни гнило внутри него, какие бы провода ни перепутались в его мозгу, чтобы сделать его способным на такие зверства, он мог бы сделать со мной гораздо хуже, не моргнув глазом.

Подчинение — это гораздо больше, чем он заслуживает, но это единственный известный мне способ хоть немного обезопасить себя, поэтому, когда он стоит надо мной, глядя на меня сверху вниз, я остаюсь на полу и склоняю голову, как его — дрессированный питомец.

— До завтра, принцесса.

И с этими последними напутственными словами дверь открывается, и все они выскальзывают в холл, оставляя меня здесь плакать в одиночестве.

4

Я почти не сплю всю ночь, а когда наступает утро, я даже не думаю идти в школу. Я была так сильна на протяжении всего этого испытания с Джейком, я никогда не позволяла им преследовать меня и прятаться, но вчера было слишком много. Сегодня я спрячусь дома, потому что альтернатива, встреча с Картером и его приспешниками в школе — это то, с чем я сейчас просто не могу справиться.

Каждый раз, когда я закрываю глаза, я вижу Картера, Джейка или Шейна — в худшие моменты я вижу их всех троих. Я снова переживаю, как Джейк таскает меня, чтобы они могли поглазеть на мою обнаженную грудь, как Картер сосет мои соски, как Шейн ухмыляется, когда он ласкает мою грудь.

Картер, очевидно, самый травмирующий. Я помню, как он заставил меня отсосать ему, как он засунул свой член мне в горло так глубоко, что я думала, что потеряю сознание. Его грязность заставила меня показать ему его сперму в моем рту позже, прежде чем проглотить доказательства его нападения.

Я пыталась учиться, чтобы не отставать, но я не могу сосредоточиться достаточно долго, чтобы прочитать все слова на одной странице, не говоря уже о целой главе. Я не могу убежать от своих собственных воспоминаний, поэтому я трачу день, бездумно просматривая приложения на своем телефоне, чтобы отвлечься.

К тому времени, когда наступает вечер, я очень расстроена тем, что позволила этому так сильно меня задеть. Я не хочу, чтобы Картер Махони был в моей голове. Я хочу забыть все, что было вчера, и никогда больше не видеть их глупых лиц. Они не заслуживают того, чтобы сделать меня вялой и рассеянной.

Я говорю себе, что у меня есть двухдневный лимит. На два дня я могу застрять в своих чувствах, если мне нужно, но после этого я должна взять себя в руки, вернуться в школу и продолжать жить так, как будто Картера Махони никогда не было.

Вечером мама зовет меня помочь с ужином. На это у меня тоже нет сил, но спорить об этом было бы слишком утомительно, поэтому я делаю пюре и держу рот на замке.

— Ты все еще в пижаме? — спрашивает моя мама, когда замечает, ее взгляд скользит по моим спортивным штанам и мешковатой футболке.

— Я все еще не очень хорошо себя чувствую, — говорю я ей.

— Ну, еще слишком рано в учебном году, чтобы пропускать уроки, дорогая. Разве ты не говорила, что у тебя контрольная на этой неделе?

Угу, да. “По истории” из всех классов.

Как я могу сидеть в одном классе с этим психопатом? Он закончил со мной? Оставит ли он меня в покое или просто ждет еще одного шанса, чтобы наброситься? Возможно, я уже наскучила ему, но я чувствую, что теперь мне нужно оглядываться через плечо даже больше, чем раньше, когда Джейк был моей самой большой проблемой.

Сколько еще задач мне предстоит терпеть? Это выходит из-под контроля.

— Думаю, мне просто нужен еще один день, — говорю я ей, уверенно кивая. — Сегодня вечером я высплюсь, займусь йогой, чтобы привести голову в порядок… Завтра мне станет лучше.

Звонок в дверь, и мой младший брат кричит: — Я открою!

Я хмурюсь, глядя на настенные часы и беру сервировочную ложку для картошки. Мой отчим должен быть дома с минуты на минуту, но он не станет звонить в дверь. Грейс не заедет без предупреждения. Надеюсь, это не очередной придурок, разыгравший шутку.

На прошлой неделе кто-то позвонил в дверь, и когда я ответила, на полу валялись синие трусики Longhorn с пришитой к тонкой ткани карточкой с надписью «шлюха». Вероятно, от кого-то из поклонников Джейка, которые имеют наглость обидеться на то, что он оказывал мне нежелательное внимание. Это мог быть кто-то из футбольной команды, но поступок казался девчачьим. Вероятно, отчаянная фанатка или одна из злобных чирлидерш.