— Если ты его трахнула, то ему теперь с тобой скучно. Он бросит тебя как и любую другую шлюху, через которую он проходит, — продолжает Джейк, игнорируя намек на то, что я больше не хочу с ним разговаривать. — Вот что он делает. Ты была не более чем новинкой, какой-то маленькой девственницей, которую он хотел пригвоздить. Если ты откажешься от него, у тебя не останется ничего, что могло бы удержать его интерес.

— На самом деле, я думаю, что мне есть что предложить, независимо от моей девственности, но моя сексуальная жизнь тебя не касается, так что…

— Это твоя проблема, — говорит он, вставая рядом со мной. — Ты так чертовски зациклена на себе.

— Думать, что я могу предложить парню больше, чем оргазмы, — это не самодостаточность, это более здоровое чувство собственного достоинства, чем уютное кольцо для салфетки. Встретившись с ним взглядом, я говорю ему: — Может быть, если бы ты смотрел на меня как на нечто большее, чем пара сисек и вагина, ты бы заинтересовал меня. Ты этого не сделал. Я не заинтересовалась. Я не могу быть яснее. Двигайся дальше.

Невольно смеясь, он говорит: — Кольцо дл салфеток?

Глядя на него сквозь ресницы, я спрашиваю: — О, разве не все члены такие толстые? Извини, я видела только член Картера.

Теперь он теряет свою улыбку.

Алкоголь заставляет его действовать в соответствии со своим уязвленным эго, а не здравым смыслом, и он хватает меня за талию, прижимая к себе. — Это так? Что ж, пойдем со мной, и я буду рад познакомить тебя с еще одним.

Мое сердце вылетает из своей полости, но я не выдаю своей нервозности. — Отпусти меня. Джейк, я не какая-то беззащитная девчонка одна в классе сегодня вечером. Если на этот раз ты не уберешь от меня руки, я не скажу тренеру, я скажу Картеру. Помнишь, когда он угрожал мне? Он не хочет тебя трахать, так что, держу пари, его угрозы для тебя будут еще менее приятными.

— Думаешь, ты так крепко обмотала его вокруг своего мизинца, а?

— Почему бы тебе не попробовать меня и не узнать, — бросаю я вызов.

Джейк качает головой, его взгляд из-под капюшона падает на мои губы. Мне не нравится интерес, который я вижу, когда он бормочет: — Такая чертовски болтливая.

Впереди женщина кричит: — Следующий!

Я прерываю зрительный контакт с Джейком и смотрю вперед, на женщину, стоящую за прилавком. Джейк не собирается отпускать меня, но женщина тоже привлекла его внимание, поэтому я отвлекаюсь, чтобы оттолкнуть его руку и сделать шаг вперед.

Я заказываю себе напиток и устремляю взгляд вперед, надеясь, что если я перестану уделять внимание Джейку, он уйдет. Я не уверена, будет ли он все еще стоять там, когда я оборачиваюсь, но мне действительно больше не хочется иметь с ним дело сегодня вечером.

К счастью, когда я поворачиваюсь, чтобы вернуться на свое место, его уже нет.

26

«Лонгхорны» победили, оставив противников с сокрушительным поражением: 42–14, и толпа сходит с ума. Кейси Джонс из школьной газеты стоит в стороне и просматривает кадры из игры, когда я пробираюсь туда. Я не совсем уверена в правильности этикета безумия после игры. Чирлидерши находятся рядом с командой, поэтому они, вероятно, направляются внутрь с парнями, но я не знаю, что должна делать девушка, не являющаяся чирлидершей, пока она ждет своего бойфренда-защитника.

Итак, я задерживаюсь с Кейси и жду, пока Картер заметит меня и, надеюсь, расскажет, что мне делать дальше.

— О, это хорошо, — бормочет она.

Недолго думая, я наклоняюсь, чтобы украдкой заглянуть. Это кадр Картера в середине броска, и да, он чертовски хорош. На самом деле я даже не увлекаюсь спортсменами, но то, как выглядит его мускулистое тело в этой форме, его рука, готовая бросить мяч… черт.

Заметив мой неуловимый шпионаж, она поворачивает экран предварительного просмотра, чтобы мне было лучше видно. — Не для того, чтобы похлопать себя по спине, а посмотреть на это дерьмо.

Улыбнувшись, я говорю ей: — Нет, ты права. Ты заслуживаешь похлопывания по спине; вот это отличная фотосъемка.

Покачав головой, она переворачивает экран и прокручивает страницу, она говорит: — Это чертовски прекрасный экземпляр.

— На него приятно смотреть, — соглашаюсь я. — С ним тоже неплохо поговорить, но если ничего не поможет, по крайней мере, у него есть своя внешность, на которую можно положиться.

— И как миллиард долларов. Я думаю, он будет в порядке.

Я киваю головой, оглядывая ее. Она не совсем похожа на его тип, но ведь я видела только двух его прошлых любовниц. — Вы друзья?

Фыркнув, она говорит: — С Картером? Боже, нет, он не знает, что я существую. — Она пропускает удар, а затем говорит: — А что насчет тебя? Откуда у тебя хватило смелости появиться на футбольном матче? Я имею в виду, черт возьми, слава твоим огромным женским яйцам, но как?

Я как бы думала, что сегодня вечером веду себя незаметно, поэтому я удивлена и немного не уверена, что делать дальше. Однако в ее тоне нет враждебности, поэтому я открываю рот, чтобы ответить.

Прежде чем у меня появляется шанс, подбегает Картер с ехидной ухмылкой на лице. Он вспотел и счастлив, и он, не колеблясь, хватает меня за талию и притягивает к себе во всем своем снаряжении.

— Ты видела это? — он спрашивает. — Я же говорил тебе, что делал лучшие пасы. Тачдаун на 71 ярд, чтобы выиграть игру? Не слишком потрепанный, правда?

Его энтузиазм заразителен, и я не могу не улыбнуться ему. — С тем же успехом ты мог бы говорить и на латыни, но я рада, что ты выиграл.

Картер качает головой, темные глаза весело блестят. Он наклоняется, чтобы поцеловать меня, а затем говорит: — Мне нужно научить тебя футболу.

— Мое образование в этом конкретном вопросе явно отсутствует, — признаю я.

Его рука поднимается, чтобы нежно погладить мое лицо, и он снова целует меня. — Мне нужно вернуться в раздевалку, но мы выйдем, как только сможем. Ты не против, если Эрика присоединится сегодня вечером? Я скажу ей нет, если ты этого не хочешь.

Угу, Эрика. Я буду чувствовать себя подло, говоря, что она не может прийти, поэтому я отвечаю: — Это зависит от тебя.

— Это нет, — интерпретирует он, кивая. — Хорошо, без проблем. — Он снова целует меня, затем отпускает, прежде чем я успеваю ответить, и выбегает обратно на поле, где его товарищи по команде все еще празднуют.

Я смотрю туда, где собрались чирлидерши, и вижу, что Эрика смотрит на меня снизу вверх. Сопротивляясь желанию посмотреть в ответ, я снова обращаю внимание на Кейси, понимая, что Картер просто вел себя так, будто даже не мог ее видеть. Я не знаю, почему я удивлена. Картер хорошо известен, но не так давно я была одной из тех пылинок, которых он даже не мог видеть.

Кейси смотрит на меня. — Как это случилось?

— Долгая история, — отвечаю я.

Ее брови поднимаются, затем опускаются, затем она качает головой. — Ну, будь осторожна. Известно, что Эрика играет грязно. В прошлом году она порезала шины какой-то девочке за то, что она осмелилась явиться на игру и привлечь внимание Картера, а я рассказала о фактическом воздействии сахара в бензобаке после того, как она карамелизировала поршни учителя рисования, словно готовила хороший крем для деталей автомобиля. Брюле. Конечно, мне пришлось сделать вид, что я не знала, что это она, или рискнуть самой разжечь ее гнев, но она относится к стервозности как к соревнованию, и она стремится его выиграть.

— Да, я заметила, — бормочу я. — Я не боюсь Эрики.

— Наверное, так и должно быть. Она чертовски сумасшедшая.

Склонив голову набок, я спрашиваю: — Почему я тебя не знаю?

Покраснев и криво улыбнувшись, она говорит: — Мы явно не ходим в одни и те же круги. Я фотографировала эти игры в течение двух лет, и если на меня надавят, я сомневаюсь, что кто-нибудь в команде сможет назвать мое имя.

К сожалению, это звучит почти правильно. Закатывая глаза, я говорю ей: — Они могут быть действительно не замечающими, не так ли?

Она кивает, но ее взгляд направлен не на меня, он сфокусирован на моей спине, а в ее глазах блестит намек на беспокойство. Я поворачиваю голову, чтобы увидеть, куда она смотрит, и вижу что-то из кошмара — Джейк и Эрика приближаются бок о бок.