— Знаете, вы не первый, кто меня допрашивает.

— Вынужден извиниться, и не последний.

— В этом я уж точно не сомневаюсь. Но некоторые проявляли и побольше… энтузиазма.

— Не беспокойтесь, я не из тех, кто использует неподобающие методы.

— Нам же нечего друг от друга скрывать, так, господин Прейф? Мы оба прекрасно знаем, что для полицейского государства это абсолютно нормально. В свою очередь, я не из тех, кто недоволен этим обстоятельством. Марс нуждается в контроле, иначе его поглотит хаос.

— Ваша откровенность меня радует. Думаю, мы найдем общий язык.

Идеально подогнанная по худосочной фигуре форма с круглыми эполетами выглядела нарочито безупречно. На ткани полностью отсутствовали следы заломов и помятости ткани, так или иначе неизбежно появляющихся при движении. Не говоря уже о черном цвете, поглощающем своей плотной бархатностью отражения игривых вод озера Кассини. Стилизованная золотая саламандра на эполетах соседствовала с тремя красными звездами, заключающими ее в равнобедренный треугольник. Остроконечные звезды красовались и на нагрудных карманах майора, то и дело похлопывающим по ним, будто пытаясь нащупать что-то внутри.

Висок слегка кольнуло. Цинтафа поморщилась. Прейф Сильфед сделал пару шагов назад, чтобы не мешать тонкому, слаженному процессу. Включенный прибор давал сбои при приближении майора. Женщина прекрасно знала, почему: Тени сильно фонили. Уже в который раз они похвалила себя за то, что еще несколько десятилетий назад отказалась от кибернетических имплантов. В современном мире те, кто испытывал непреодолимую тягу к изменению собственного тела рисковали оказаться не в очень приятном положении, если рядом окажется Тень, способная заглушить сигналы вживленного импланта. Цинтафа уже много лет пропагандировала менее эффективные, но более безопасные натуральные органы. И все — с переменными успехами.

Второй визитер, среднего роста мужичонка лет сорока, тяжело вздохнул, задумчиво оглянул комнату и неожиданно встал. Молча подошел к неосязаемой стене, открывающей вид на небольшую заводь гигантского озера. Поежился. В отличие от своего коллеги, пустынным пейзажам он симпатизировал гораздо больше.

— Рано или поздно истина придет в каждый дом…

— Господин Идам! — коллега Прейфа подскочил к Амитасу, мгновенно отвлекшись от непритязательных дум.

— Прошу простить за задержку, — еле прохрипел Амитас. — Путь дался мне нелегко…

Мгновенно оказавшись рядом, мужчина подхватил его под руки и аккуратно ввел в помещение, желая усадить того в плетеное кресло с белоснежными подушками.

— Нет… нет… Я постою, — мягко, но настойчиво начал противиться Амитас, — Иначе моя кровь тут все испачкает…

— Хенмар, сделай, что просят, — недовольно приказал своему подчиненному Прейф Сильфед, глядя как тот вцепился в проповедника, — Отойди.

— Господин Идам, что все это значит? — претенциозно спросила Цинтафа, и ее пульс незначительно, но участился.

— Простите, госпожа Айли, это вынужденная необходимость, — безжизненно протянул Амитас, — Великой Матери необходимо знать… Это моя святая обязанность…

— Могли хотя бы задействовать и наше ведомство, — немного поумерила пыл женщина.

— Не могли, — в голосе Амитаса проскользнул еле заметный холодок, — Только беспристрастие может вывести слепое сердце из пучин собственных заблуждений… Люди в этом деле угроза для истины.

Выпустив плотную струю дыма сквозь тонкую щель мясистых губ, Цинтафа понимающе кивнула.

— Вы же в курсе, что сегодня утром нашли еще три ваших клона там, под горами Флегра? — задал вопрос Прейф Сильфред, немного подавшись вперед и сцепив руки в белоснежных перчатках за спиной. — И все они мертвы.

— Да, конечно. Прискорбнейшее событие…

— Необходимо найти тех, кто организовал этот чудовищный теракт, — сдвинул брови Прейф.

— Жаль, что сущность моей сущности не даст четких образов, — Амитас прикрыл красные усталые глаза и создалось впечатление, что из-под морщинистых век вот-вот выкатится крупная слеза, — Мыслительные счетчики ничем вам не помогут. Но я полностью готов содействовать. Мое сердце на ваших мудрых руках, господин Сильфред…

— Я попытаюсь, чтобы перекрестная беседа прошла как можно быстрее, — учтиво кивнул майор.

— Вы хотели сказать допрос? — ухмыльнулась Цинтафа.

— Нет, именно беседа, — спокойно возразил Сильфред.

— Есть вещи, которые нам неподвластны… — пошатнулся Амитас, внезапно закатив глаза, — Считайте это судьбой, или предопределением… Мы лишь щепки в огромном потоке неизбежного. Но у нас тоже есть власть. И эта власть распространяется на те секунды, в которых мы живем. Здесь… и сейчас…

Не успев закончить вымученную тираду, мужчина судорожно закашлялся. Воздух выходил из легких с надрывным звуком, похожим на лай. Через какое-то время этот неуемный лай захлебнулся в бульканье крови, начавшей заполнять легкие. Клочья разорванной на спине холщовой рубахи настолько ею пропитались, что практически прилипли к растерзанной до основания плоти. Пошатнувшись, проповедник сделал шаг назад и начал падать. В мгновение ока Хенмар оказался рядом с Амитасом Идамом, который обмяк в его руках, словно тряпичная кукла. Черная кровь тут же пропитала белоснежные перчатки служителя порядка, въевшись в ткань со всей силой измененной крови Теней.

— Он умирает! — воскликнула Цинтафа, на ходу отрывая с висков цепкие датчики.

— Время пришло… — широко распахнул глаза Амитас, в последнем лихорадочном надрыве сделав глубокий вздох, — Смерть… Страх… Нет, страсть… страсть Перехода помутняет разум… Всему есть свой конец… но после конца всегда следует начало. И да будет так!

— Дейл, подготовь транспортник и предупреди Азари, — нервно отчеканила Цинтафа по внутренней связи, — Срочное переселение для господина Амитаса Идама.

— Будет сделано, госпожа Айли, — быстро ответили на том конце связи и тут же отключились.

Внезапно повисшая тишина немым упреком уколола присутствующих. На широком лбу Хенмара выступила испарина, которую он тщетно пытался вытереть тыльной стороной рукава. Липкая черная масса пристала к влажной коже, только еще больше испачкав лицо. Цепкие пальцы впились в тонкую, словно пергамент, кожу. Та натянулась и кое-где лопнула. На сильных руках служителя порядка лежало начавшее остывать тело, до последней капли извергавшее из дряблых сосудов ставшую слишком жидкой кровь.

Спокойно наблюдая, как боты-уборщики зачищают блестящий от черной крови пол, Прейф Сильфред терпеливо ожидал, пока Цинтафа Айли вернется на свое прежнее место.

— Общение все же придется продолжить, — сказал майор, после того, как прерывисто дышащая Цинтафа плюхнулась на мягкое кресло за массивным белым столом, — Смерть господина Амитаса не должна быть напрасна, не так ли?

Нервно взяв со стола набор насадок на сигареты, Цинтафа Айли выудила миниатюрную кассету зеленого цвета. Только сделав глубокую затяжку и выдохнув струю густого белого дыма, она заметила вопросительный взгляд майора.

— Ничего такого, что бы могло повлиять на результаты допроса, — спокойно сказала женщина и протянула сменную насадку мужчине.

— Я уже говорил, что это не допрос, — Прейф Сильфред поднял руку, отрицательным жестом давая понять, что не видит нужду в проверке, — Когда мы имели честь общаться в присутсвии господина Идама, это была беседа. А сейчас так… уточнение деталей.

— Если господин Идам в чем-то сомневается, — Цинтафа прочистила горло от начавшего першить горло дыма, — Или в ком-то… То об уточнении деталей и речи быть не может. Он весьма… педантичен в своих стремлениях, касающихся Азари.

Предусмотрительно обойдя слово «фанатичен», женщина попыталась сгладить острые углы. Она давно заметила, насколько болезненно реагирует коллега Сильфреда на все, что касается Амитаса Идама. Тот же, в свою очередь, аккуратно сложил давно не белоснежные перчатки и бережно спрятал их в нагрудном кармане черного как ночь кителя.