— Слишком лёгкий для ядерного снаряда, — без особой нужды заметил фон Хиппер. — Хотя может пристреливаются.

— Ядерный снаряд уничтожил бы нас сразу, — усмехнулся, что бывало с ним нечасто, Вандеркаум. — Пристрелочные не нужны.

Он испытал громадное чувство облегчения, когда связист доложил о весе снаряда главного калибра вражеской крепости. Теперь у них появились шансы на победу. Но одновременно он понял, что его бравада перед Гергаром была не слишком обоснованной. Вице-адмирал успел ознакомиться с переданной Геблером информацией, и знал, что при весе в двести семьдесят два килограмма обычный фугас главного вражеского калибра нёс пятьдесят пять килограмм отличной шеватской взрывчатки. Снаряды «Толстушки Берты» были тяжелее почти вдвое, но все они были болванками, предназначенными пробивать броню крепостей и боевых кораблей. Фугас же уничтожает взрывом всё во что попадёт. Одного прямого попадания вполне хватит даже линкору флагманского класса, такому как «Кефайнзель».

И когда взрыв снаряда поднял тучу пыли и песка, на пару секунд заслонившую для ближайших кораблей солнце, Вандеркаум лишь убедился в своей правоте. «Дерфлингер» швырнуло в сторону, хотя снаряд рванул довольно далеко от него. «Гёбен», идущий с ним в паре, вынужден был заложить крутой — для песчаного крейсера, само собой — вираж, чтобы уйти от столкновения.

— Общий приказ по флоту, — выпалил Вандеркаум. — Крейсерам и кораблям сопровождения, самый полный вперёд. Прикрыть транспорты. Огонь по крепости без приказа при достижении дистанции уверенного попадания.

Он сделал жест радисту, давая понять, что надо переключиться на внутренний канал линкора.

— Артиллерийскому посту, — продолжил вице-адмирал. — Засечь место выстрела, и открыть огонь из главного калибра. Остальным орудиям присоединиться по мере входа «Кефайнзеля» в зону уверенного огня.

Получив подтверждение, он сложил руки на груди и замолчал. Пока его работа закончилась — остаётся лишь наблюдать за ходом боя.

Более бесполезным в этот момент чувствовал себя только фон Хиппер. Даже старпом, оставшийся на мостике, сейчас при деле — обрабатывает доклады со всех постов и самые важные передаёт в боевую рубку. Капитану же оставалось только ждать распоряжений вице-адмирала, а Вандеркаум предпочитал сам обращаться к команде, минуя фон Хиппера. В таком бою не до соблюдения традиций, хотя как подозревал капитан цур занд Вандеркаум мог делать это и намерено. С него станется.

Артиллерийская дуэль в командном центре ощущалась всем телом. Вибрации от залпов оборонительных батарей и орудия главного калибра проходили по полу и стенам, заставляя плясать светильники на потолке. Попадания вражеских снарядов, особенно чудовищной пушки флагманского линкора, были больше похожи на удар молотом по всему телу. От них светильники бились друг о друга с немелодичным перестуком, а на головы всем сыпалась бетонная пыль. Со всех сторон на Сигурда валились доклады о повреждениях, но пока бой шёл достаточно хорошо для обороняющихся. Прямое попадания «Атомной Энн» уничтожило один вражеский крейсер — это было скорее удачей, но заставило врага стать осторожнее. Вскоре к нему присоединились несколько кораблей сопровождения, оставшись лежать горящими корпусами на песке. Но и артиллерия Волчьего логова несла потери — каждый залп главного калибра вражеского флагмана стоил ей двух-трёх орудий.

— Они быстро учатся, — бросил Макс, когда линкор перестал бить из своей чудовищной пушки по «Атомной Энн». Та была слишком сильно утоплена в толщу скалы, её защищала сама гора, в которой была выстроена крепость. Никакие, даже самые мощные снаряды, не могли повредить ей. Тогда противник переключился на самые мощные оборонительные батареи. — Одной «Атомной Энн» мы много не навоюем.

— Штурм будет, — заверил его Сигурд. — И роботами, и пехотой. Мы готовы к нему.

Ни Симбакки, ни Монтильи в командном центре давно уже не было — они ушли к своим людям. Все ключевые точки Волчьего логова были перекрыты блокпостами, во многих местах оборудованы засады и ловушки, как на людей, так и на роботов, — Сигурд не кривил душой, Волчье логово к штурму готово.

— Что с кораблём солярианцев? — спросил Цитан, обращаясь к начальнику наблюдательной службы.

Доктора, несмотря на его статус судового врача «Фенрира» все признавали настоящим офицером, имеющим полное право требовать отчёты. Хотя сам Цитан куда уютней чувствовал бы себя в лазарете песчаного крейсера, чем в командном центре крепости.

— Двигался в первой волне транспортных кораблей, — ответил начальник наблюдателей.

— Найти его, быстро! — потребовал Макс, опережая Цитана.

Большую часть неуклюжих транспортников удалось повредить, когда на песке остались лежать почти треть из них, остальные благоразумно отступили под прикрытие орудий авангарда. Из разбитых снарядами судов выбирались люди и роботы, устремляясь как можно скорее к стенам крепости. Ими двигала не ненависть к пиратам или пустая бравада — просто выжить под огнём орудий малого калибра, предназначенных как раз для борьбы с мобильным противником, можно быть только прижавшись к стене Волчьего логова.

— Мы потеряли его, — спустя несколько томительных минут, доложил начальник наблюдательной службы.

— Началось, — кивнул Макс. — Сиг, принимай командование. Мы — выходим на охоту!

Юный лидер пиратов был только рад начать действовать. Обороной и так по сути руководил Сигурд, сам Макс лишь изредка отпускал короткие реплики, чтобы не чувствовать себя совсем уж бесполезным. Но теперь пришла пора для того, что он любил больше всего — хорошей драки. Тем более что ему очень хотелось что-нибудь разнести с тех пор, как Сигурд рассказал о похищении Марго.

— Разделяемся, как договорились, — продолжил Макс, хотя на сей раз в его голосе было несколько меньше энтузиазма.

Дело в том, что он решил во что бы то ни стало, прикрывать именно реактор, и Сигурд буквально навязал ему в напарники Цитана. Макс отлично понимал, что рассудительный доктор будет сдерживать его атакующие порывы, однако в этом вопросе старпом оказался непреклонен.

— Фей, — кивнул Цитан юноше, пока они все вместе спускались в ангар, где стояли готовые к бою роботы, — следи за Монтильей. Он куда безрассуднее Макса, хотя и старше его.

— Тогда почему ты не остаёшься с ним? — предпринял последнюю попытку юный лидер пиратов, ехавший вместе с ними в одном лифте.

— Навязанный докторишка, — скривил губы в очень похожей пародии на фирменную ухмылку Монтильи Цитан. — Ты на самом деле думаешь, что они послушают меня?

— А Фея значит послушают?

— После того, как увидят, как он владеет роботом, да, — кивнул Цитан. — Я уверен в этом.

Тут Максу было нечем крыть — он видел мастерство Фея в схватке с двадцатисемишарлевым Бедствием. Обычных роботов, даже Геблера, он будет как орехи колоть.

Цитан и сам умел драться не хуже, тем более в откалиброванном под его скорость реакции роботе, однако Макс об этом не знал, а когда узнает, будет поздно. Но они с Сигурдом решили, что ставить двух юношей в пару всё же слишком опасно — несмотря на всю рассудительность Фея. Как бы то ни было, а он оставался восемнадцатилетним юнцом, который вполне мог попасть под влияние распалившегося от жажды схватки Макса. И, конечно, не стоило забывать кое о чём ещё.

Цитан попросил Сигурда заглянуть к нему, но так, чтобы никто не заметил — разговор предстоял важный, и не для лишних ушей. Поэтому старпом песчаного крейсера загнул в лазарет под видом проверки перед срочной эвакуацией. Медперсонал занимался учётом медикаментов и пересчётом инструментов, Цитан же на правах единственного настоящего врача от этой рутины был свободен.

Доктор сидел в своём импровизированном кабинете, отгороженном ширмами от остального лазарета. Стул тут был только один, и Сигурд, притащивший с собой второй, занял почти всё место. На столик между ними легла металлическая таблетка, замелькавшая красными, а потом зелёными огоньками. Теперь всё, что услышат остальные в лазарете, будет не более чем невнятный бубнёж, в котором нельзя понять ни единого слова.