Иду к пешеходному переходу, на ходу набирая номер Алекса. Не отвечает. Звоню Ильдару. После второго гудка слышу:

– Матвей, дружище!

– Привет, – говорю устало. – Чем занимаешься?

– Пью вискарь, нюхаю кокс и собираюсь поиметь мулатку. Иди сюда, моя шоколадка, – это явно не мне адресовано, учитывая, что раздается на фоне звучный шлепок.

 Ну и про какие странности говорила Катрин? Все как обычно.

– Шурик с тобой?

– Со мной. Подъезжай и ты.

– Вы где?

– У меня.

 Ехать недалеко. Квартира Ильдара тоже в центре, в новеньком доме, который компания его отца, собственно, и построила. Открываю машину и, только тронувшись с места, понимаю, что совсем забыл про воду. Ладно, дотерплю. У Ильдара холодильник обычно забит жидкостями разного цвета и градуса.

 Нажимаю на звонок, но мне, конечно, никто не открывает. Предполагаю, там музыка орет на всю катушку, но у стен хорошая звукоизоляция, так что не слышу. Дергаю за ручку, и дверь поддается. Да, привычный рок бьет по ушам, привычный женский смех раздается из комнаты и привычные пошлые шутки Ильдара тоже.

 Опираюсь на косяк арочного входа в зал и, дожидаясь, когда песня закончится, говорю:

– Привет!

– О, Матвей, – оборачивается Ильдар. – Выпьешь?

– Пиво холодное есть?

– В холодильнике посмотри.

 Иду на кухню, беру бутылку и открываю с громким звуком. Холодная жидкость льется в желудок, щекоча горло. После нескольких глотков отрываюсь от пива и возвращаюсь в зал.

– Где Шурик? – спрашиваю у Ильдара, делая музыку тише.

– Свалился после первой бутылки. Спит в комнате, – отмахивается он.

– Что вы с ним мутите?

 И тут же в меня упирается удивленный взгляд почти уже стеклянных глаз. Ильдар хлопает свою мулатку по коленке и говорит:

– Шоколадка, сходи там в душ, на кухню, ну или куда… Взрослым дядям надо потолковать о важных вещах, которые не для твоих нежных ушек.

 Девушка, которая за время моего присутствия ни проронила и слова, нетвердо уходит, опираясь на стену. Может, молчит, потому что уже язык не ворочается?

 Я устраиваюсь в кресле, снова делаю глоток пива и жду ответа на мой вопрос.

 Ильдар не тянет кота за яйца, хитро кривит губы в улыбке, а потом довольно тихо начинает:

– Матвей, ты вовремя. Я и тебе хотел предложить с нами в долю, но ты на несколько дней где-то пропал. В общем, дело стоящее и очень выгодное…

 А вот теперь я понимаю, почему Катрин это показалось странным. Наверняка не автосервис он мне сейчас предложит открыть.

Стася

Даже со скидкой на платье, предложенное девушкой в красном, денег мне не хватает. Мы покупаем то, с прямой юбкой, цвета крем-брюле. И фату. Куда же без нее?

 Наташка нудит, когда мы спешно покидаем магазин с бумажным фирменным пакетом в руках:

– Я ж видела, у тебя еще есть деньги! Почему не купила то? Оно шикарное.

– Мне еще туфли надо, – сообщаю я с демонстративным тяжким вздохом. Пусть подруга думает, что я тоже жалею. Да вот, на самом деле, нет. Я уверена – того платья я не заслуживаю. Идеального. Белого, а значит – чистого. Я не такая уже.

– Эх, – машет рукой Наташа. – Давай перед обувным в кафе зайдем.

 Я киваю, потому что сама чувствую – я проголодалась. Да так, что слона бы съела. Наверное, много калорий потеряла, пока мерила наряды в магазине.

 Наташа берет меня под руку и ведет по улице. В какой-то момент мы одновременно замедляем шаг и поворачиваем головы...

 Рядом с кафе стоит машина. Знакомый внедорожник мерседес.

– Похожа на тачку городских, которые к нам приезжали, – озвучивает мои мысли Наташка. И я тут же чувствую колючий холодок в кончиках пальцев... Такой же пронизывающий, как глаза мужчины той жуткой ночью.

 Я разглядываю машину, и в голове тут же возникают картинки: темноволосый Саша сидит спереди, второй, как там его... а, Ильдар, сидит сзади и смотрит своим безумным взглядом. И еще эти глаза у водителя. Они точно будут преследовать меня еще очень долго. Если ни всю жизнь.

– Ой, ты глянь, еще одна такая, – дергает меня Наташа и кивает на дорогу. Я перевожу взгляд и вижу, как мимо нас медленно проезжает точно такая же машина. Прямо брат-близнец. – Популярная модель.

 Я пристально смотрю, пытаясь разглядеть водителя. Но за рулем этой сидит девушка. Проезжает чуть вперед и паркуется на освободившемся месте. Выходит, поправляя копну модно окрашенных волос: у корней волосы темные, к кончикам заметно светлей.

– По-любому – на тачку насосала, – фыркает Наташа. – Вот чем она хуже... нас?

 С удивлением смотрю на подругу. Что она имеет в виду? Что мы тоже симпатичные или можем, хм, тем же способом "заработать" на такую машину?

– Не, Стаська, надо перебираться в город из нашего колхоза. Вот где жизнь, – заявляет подруга и, толкнув меня, ведет в кафе.

 Здесь уютно. И мило. Мы садимся у столика возле окна, разглядываем меню, которое лежит прямо на столе под прозрачным покрытием. Читаю и не понимаю ни слова. Название-то написаны русскими буквами, но слова иностранные. Из понятного только цены. Вполне себе средние.

 К нам подходит официант, Наташа что-то заказывает с довольно пафосным видом. Я уточняю кое-что и тоже заказываю. Хотя есть мне уже перехотелось.

 Пока официант идёт выполнять наш заказ, Наташка смотрит на меня внимательно с прищуром. А потом спрашивает:

– Что с тобой происходит?

Я даже дергаюсь от ее вопроса и переспрашиваю:

– В смысле?

– Ты какая-то не такая в последнее время.

 У меня опять появляется желание все ей рассказать, излить душу. Но я снова не решаюсь.

– Не знаю, может, предсвадебный мандраж?

– Да не похоже на него... – подмечает подруга. – А может, ты все по поводу первой брачной ночи переживаешь?

 А я уже и не думаю об этом, но вот сейчас... Что же скажет Митя, когда поймет? Он же поймет?

– Это не так страшно и больно, – говорит Наташка. – А некоторым вообще не больно.

 А я ведь даже уже и не помню. Было мне физически больно? Или только морально? От осознания, понимания... Ещё алкоголь... Вот зачем я пила?

И снова желание поделиться. На этот раз попытку останавливает официант. И даже не знаю – благодарна я ему или нет.

 Едим и пьем мы молча. А когда посуда пустеет, Наташа достает кошелек, подзывает официанта и расплачивается за нас обеих.

– Сколько там с меня? – спрашиваю я.

– Забей, я угощаю, – улыбается Наташа. – Ну что, за туфлями?

Я киваю, и мы покидаем кафе.

 На выходе я обращаю внимание – внедорожника уже нет на месте.

 Вот всё-таки та эта машина была или нет? И если та, то что с того? Я брошусь на водителя с вопросом: это вы были той ночью со мной? По глазам, может, и узнаю... Господи, стыдоба-то какая!

Все! Забудь, Стася, забудь.

 Ничего этого не было. Просто кошмарный сон.

В небольшом магазинчике недалеко от вокзала мы покупаем туфли. В тон платью не находятся, но что-то похожее, да и довольно дешевое. А потом Натаха меня удивляет. Тянет за руку через дорогу и останавливается у дверей парикмахерской. Я понимаю, что она задумала, и отрицательно мотаю головой:

– Нет, Наташ. Я не потяну.

– Не дури. Тут моя Катька работает, скидку сделает.

 Я вздыхаю и захожу следом. Очереди нет, прохладно, только легкий запах, какой-то химический, что ли.

 Катя, Натахина сестра, улыбается из-за стойки администратора и после недолгих приветствий отдает меня в руки мастера. Симпатичная улыбчивая блондинка качает головой, пока осматривает мою стрижку, а потом восклицает:

– И кто вам сотворил этот ужас?

– Сама, – отвечаю тихо и вспоминаю, как моя коса падала на пол, на сарафан с бурыми пятнами.

Веду плечами, потому что по спине бегут неприятные мурашки, а мастер говорит: