Взяв в руки хлыст, он прикоснулся к ее голени.

— Я могу понять, что ты злишься из-за того, что Рейси надела мою куртку. Я бы ничего не сказал, если бы ты надрала мне задницу. А вот что мне не показалось крутым, так это то, что ты пыталась убить Райдера. Если бы ты тронула что-нибудь из его вещей, он был бы сегодня в морге, брат он мне или нет. Не думаю, что ты полностью осознала тот факт, что ты моя, Лили. Моя.

Она услышала взмах хлыста и испуганно вскрикнула, ожидая жгучей боли. Лежа там, парализованная страхом, она не знала, что делать. Когда кончик кнута коснулся волос на ее плече, это ощущалась, как будто он смахнул их рукой. Она почувствовала лишь легкое прикосновение к своей коже.

Лили думала, что он промахнулся, но снова услышала звук хлыста, и на этот раз, почувствовала на другом плече едва заметное прикосновение, словно он нежно коснулся ее пальцем. Она была еще напряжена, когда очередная серия щелчков вызвала у нее ощущение, будто он ласкает ее порхающими прикосновениями. Ее страх рассеялся, она расслабилась на матрасе и из уголка глаза скатилась слеза облегчения, которую она не смогла сдержать.

Хлыст заработал быстрее, переходя от плеч к различным участкам спины. На этот раз Лили ощутила, как удары переходят от ласки к покалыванию, пробуждая ее нервные окончания, пока не почувствовала легкую дрожь, распространявшуюся по всей коже, что-то подобное контакту со статическим электричеством. Она чувствовала легкие щелчки, когда он перешел к пояснице, затем к ягодицам и вниз по ногам к лодыжкам. Все ее тело покалывало.

Шейд коснулся ее между бедер и скользнул пальцами во влажность, которая появилась, когда хлыст прошелся по ягодицам. Два пальца погрузились в нее.

— Ты в порядке, Лили?

— Да, — пробормотала она.

Его пальцы выскользнули из нее, лишь слегка коснувшись клитора. Он подошел к тумбочке, и Лили услышала музыку, которую он включил. Шейд вернулся к изножью кровати, где она вновь больше не могла его видеть.

— Я не давал Рейси свою куртку. Дурачась, она взяла ее и надела. Несколько раз я говорил ей снять ее. Я сдерживал себя и не навалял ей, как того хотелось бы, только потому что знал — она накурилась травы, и ей казалось, что она ведет себя прикольно. Я уже сообщил ей, что она заслужила месячное наказание. Ей теперь запрещено курить траву по той причине, что она явно не знает, как себя вести под ней. Потом я сказал ей, что если она еще раз дотронется к моей долбаной куртке, то потеряет членство в «Последних всадниках». До нее дошел мой посыл. Ты же, со своей стороны, все еще учишься. Но это нормально, потому что я терпелив, и планирую научить тебя вести себя так, как хочу я.

Говоря это, он начал наносить удары хлыстом по ягодицам, и покалывание переросло в легкое жжение, которое поначалу напугало, но теперь с ее губ срывались тихие стоны. Скорость нанесения ударов была настолько быстрой, что она почувствовала жжение посильнее. Новые ощущения появлялись быстрее, чем предыдущие проходили.

Он вновь остановился, и Лили почувствовала, как его пальцы снова скользнули глубоко в нее и выскользнули обратно. Большим пальцем он ласкал ее клитор твердыми движениями, а затем резко прекратил.

— Шейд…

На этот раз, когда опустился хлыст, удар был сильнее, издав громкий глухой хлопок, но он не причинил боли. Это было похоже на то, как если бы ей делали глубокий массаж кожи. Хлыст двигался взад-вперед по ее плечам. Лили застонала громче, ерзая бедрами по матрасу. Хлыст остановился.

— Перестань двигаться, или я остановлюсь, — приказал Шейд.

Лили замерла на матрасе, не желая, чтобы это заканчивалось. Удары хлыстом возобновились. Она не понимала, как громкий удар по ее плоти может не причинят боли.

Тело Лили словно лишилось костей под массирующим ритмом хлыста, когда он стал интенсивнее опускаться на ее задницу, двигаясь вверх и вниз по ягодицам, как будто теперь слегка шлепал ее. Лили чувствовала, как скапливается влага между ее бедер, и испытала смущение от того, что в этой распростертой позе она не может скрыть свою реакцию на его удары. Напряжение в ней начало нарастать.

Она снова попыталась пошевелиться в своих оковах, и удары кнута тут же прекратились. Теперь уже такое знакомое ощущение Шейда, гладящего ее киску, почти заставило ее кончить.

— Не кончай, — приказал Шейд, надавливая на клитор.

— Пожалуйста, Шейд, — с ее губ сорвалось прерывистое хныканье.

— Не шевелись.

Он убрал руку и вернулся к мучениям своим хлыстом. Сильные удары по ягодицам возобновились, и он продолжил ее хлестать. На этот раз она слышала его движения, когда опускался кнут. Это было похоже на тот случай, когда он перекинул ее через колено и сильно отшлепал. Хлыст прошелся по ее заднице до самого изгиба под ягодицами.

— Прости меня. Я не должна была просить у Райдера его куртку, — захныкала Лили, желая кончить.

Сочетание наслаждения и боли от его ударов подводили ее к оргазму, и она не знала, сколько еще сможет продержаться. Ее тело охватило безумное желание. Когда ей казалось, что она больше уже не сможет оставаться неподвижной, она услышала стук кнута, упавшего на пол. Затем ощутила руки Шейда на наручниках, сковавших ноги, и то, как он отстегнул их от крючков.

— Если хочешь мой член, встань на колени.

Лили заставила свое дрожащее тело двигаться, пока он снимал наручники с ее запястий. С помощью освободившихся рук, она смогла встать на колени, ее темные волосы упали вперед, скрывая лицо от его проницательного взгляда.

Она наблюдала, как он снимает джинсы.

— Ты действительно веришь, что я тебе изменю? — Шейд смотрел на нее со стоическим выражением лица, но выражение его глаз было легко читаемо.

— Нет, — Лили глубоко вздохнула и расплакалась.

Нежность пришла на смену его суровому выражению и, протянув руку, он приласкал ее лицо.

— Ангел, я не Маршалл. Он заставил тебя думать, что станет для тебя отцом, и предал твое доверие. Вот почему, когда ты почувствовала, что Бет предала тебя, ты восприняла это так тяжело. Но Бет не предавала тебя, и я уж точно, блядь, не предам.

Шейд подошел к кровати и занял позицию позади нее. Членом он коснулся ее киски, позволяя войти в нее только кончику. Откинув рукой ее волосы, он их крепко сжал.

— Ты дашь мне все, что мне нужно от женщины, — он скользнул в ее тугую киску и остановился.

— Пожалуйста, Шейд. Я больше не могу, — вскрикнула Лили.

— Ты — женщина, которую я люблю. Ты — моя жена. Я никогда не надевал кольцо на палец другой женщины. Я никогда не дарил им свою любовь. Я никогда не отдавал им себя. Ни разу. Только тебе, моей жене, я отдал себя. Никогда больше не сомневайся в этом.

— Не буду, — закричала Лили, когда он вошел в нее на всю длину, и его член ударил так глубоко, вызывая короткую вспышку боли, затем изменил направление, поглаживая ее изнутри. Это вызвало взрыв ощущений, не похожих ни на что из того, что она испытывала ранее.

Обхватив рукой бедро, он приподнял ее задницу, в то же время поглаживая там внизу. Другой рукой он потянул ее за волосы, заставляя откинуть голову назад.

— Простите меня, сэр, — стонала Лили снова и снова, пока он погружался в нее с такой силой, что она слышала каждый удар от соприкосновения их тел.

Эротические звуки в сопровождении музыки заставляли ее почувствовать себя окутанной им, словно нет никакого выхода из-под его контроля над удовольствием, которое разрывало ее на мелкие части. Оргазм накрыл ее с потрясающей силой.

Лили потеряла контроль над своим телом и, дрожа, упала на матрас. Шейд последовал за ней, придавливая своим весом и продолжая непрерывно трахать. Лили вцепилась ногтями в простыни, когда, не проявляя пощады, он вытягивал из ее пульсирующей киски очередной оргазм. Он потянулись к ее рукам своими, переплетая их вместе.

— Моя жена, — облегчение и щемящая любовь, звучащие в его голосе и все, что это выражало, было разделено с ней в этот момент близости. Каждая минута и секунда его ожидания была пыткой для ее мужчины.