Лили сделала то, что делала всегда — закрыла эту мысль там, где бы она ее не беспокоила, и направила свою фантазию во все те места, которые бы хотела посетить. Постепенно, под звук льющейся в душе воды, она уснула.

Позже Лили проснулась окруженная теплом и плотно укутанная одеялом. Она слышала вой ветра, который был похож на крики в ночи. Лили открыла глаза в полной темноте и резко вскочила на кровати, крича от ужаса.

— Лили, — она услышала в темноте рядом с собой голос Шейда. — Отключилось электричество. Через минуту заработает генератор. Просто сделай глубокий вдох вместе со мной и давай считать.

Она не могла сосредоточиться, чтобы считать, так как воображаемая дверь пыталась открыться.

— Лили! Сосредоточься. Считай вместе со мной. Один… два… три…

— Четыре… пять… — считая, Лили сконцентрировалась на успокаивающем голосе Шейда. Всхлипнув, она сделала еще один вдох и продолжила считать. — Шесть… семь…

Когда, замерцав, включился свет, она повернулась к Шейду, который тоже сидел, и опустила голову ему на плечо, зарыдав от облегчения.

— Я держу тебя, милая. Ш-ш-ш… я с тобой.

Покачивающие движения его тела успокаивали ее, и она обвила руками его шею, прижимаясь ближе, пытаясь согреться. Ей всегда было так холодно. Так холодно.

Мелкая дрожь сотрясала тело Лили, пока он продолжал поглаживать ее спину твердой рукой и успокаивающим голосом снова и снова повторять, что это была всего лишь гроза. Постепенно она расслабилась, обессилено прильнув к нему и снова уснула.

Мужчина, который был сильнее теней ее воспоминаний, держал демонов на расстоянии от нее.

Проснувшись следующим утром, Лили чувствовала себя так, будто вовсе не спала. Глянув на часы, она поняла, что опаздывает, и придется очень быстро собираться в церковь. Намереваясь выскользнуть из кровати, девушка заметила, что Шейд лежит на животе, и ее обозрению предстала большая татуировка на его обнаженной спине.

По центру была набита эмблема «Морских котиков», обвитая сверху донизу большой змеей, будто вот-вот готовой нанести удар. Внизу под эмблемой изображены два револьвера, соединенные между собой металлической цепью, обмотанной вокруг стволов. Чуть выше сбоку были выбиты пара кастетов. Лили также заметила колоду карт и опасную бритву с длинной ручкой. Вся татуировка была затемнена тенями.

В то время, как тату в других местах на его теле были сгруппированы вместе, то на спине — была только эта большая. Лили поняла, насколько она важна для него.

Отвлекшись от татуировки, она сползла с кровати и стала в спешке носиться по комнате. Надев платье темно-синего цвета и балетки, она расчесала волосы и была готова к выходу.

— Поезжай вместе с Эви и Уинтер, — не вставая, Шейд просто перевернулся на кровати, прикрыв глаза рукой.

Именно тогда Лили осознала, что горел не только верхний свет, но и две лампы, стоящие на прикроватных тумбочках с обеих сторон, еще и в ванной. Прежде чем выйти из комнаты, она выключила везде свет.

Поднимаясь по лестнице наверх, на ходу она вытащила телефон и увидела сообщение от Эви, в котором говорилось, что они вместе с Блисс, Джуэлл и Рейси ждут ее в машине. Лили поспешила наружу и забралась на заднее сиденье рядом с Блисс.

— Прошлой ночью была ужасная гроза, — заметила Эви, выезжая на дорогу.

Лили подумала, что должно быть, она ее проспала.

— Я и не заметила, — вставила Блисс. — Мы с Трейном и Кэшем были слишком заняты.

Лили увидела, как Эви бросила на ту предупреждающий взгляд в зеркало заднего вида. В машине стало некомфортно тихо. А когда Уинтер покосилась на нее через плечо, Лили отвернулась к окну, чтобы наблюдать за их спуском с горы. Постепенно разговор возобновился, когда Рейси нарушив тишину, подняла обсуждение предстоящей вечеринки в честь Хэллоуина на следующей неделе.

Отключившись от разговора, Лили попыталась вспомнить прошедшую ночь. У нее разболелась голова, и она пожалела, что не положила в сумочку немного ибупрофена.

Церковь была уже заполнена людьми, когда они вошли. Осмотревшись, Лили увидела, что Бет с Рейзером заняли ей место рядом с ними, и она скользнула к ним на скамейку.

Взглянув ей в лицо, Бет взяла ее за руку. Лили, позабыв на время о своих обидах, держала ее в ответ на протяжении всей службы, слушая красноречивую проповедь пастора Дина о пожертвованиях, сделанных для общины. Он закончил службу, и, как всегда, подошел и встал у входной двери в церковь.

Когда все выходили, перед Лили оказалась Уилла, и девушка была рада возможности поговорить с ней:

— Спасибо за вчерашние капкейки.

— Мне нравиться печь, — улыбнулась Уилла ей в ответ по ходу движения толпы вперед.

— И это очевидно, — прокомментировала Джорджия из-за спины Бет, даже не стараясь понизить голос.

Лили поспешила что-то сказать, чтобы Уилла не услышала эту грубиянку, но ей не пришлось волноваться по этому поводу, так как с улицы донесся громкий рев нескольких мотоциклов.

— Кажется твои друзья уже подъехали к закусочной. Приятно, что они всегда оставляют столик для тебя до того, как закончится служба, — подразнила Уилла.

— Обычно они опережают нас и занимают самый большой стол, — рассмеялась Лили. — Не хочешь присоединиться к нам? После, мы могли бы подбросить тебя домой.

Очередь продвинулась вперед, и Уилла потянулась, чтобы пожать руку пастору Дину.

— Как будто ее жирная задница поместиться на заднем сиденье мотоцикла, — язвительно вставила Джорджия.

Лицо Уиллы стало пунцово-красным, и Лили должна была отдать должное смущенной женщине за то, что та не потеряла самообладания. Пастор Дин попытался заговорить с ней, но Уилла, быстро сказав ему пару слов, ушла, не дав ему закончить.

Лили прошла мимо пастора, быстро следуя за униженной женщиной.

— Уилла.

Она остановилась и повернулась к Лили:

— Прости, Лили. Я не хотела игнорировать твое предложение, но мне нужно доставить заказ. Увидимся позже.

— Все в порядке. Если у тебя будет время на следующей неделе, заходи к нам в магазин.

— Обязательно, — с этими словами женщина поспешила по тротуару в сторону своего дома.

Лили в ярости обернулась. Бет и Рейзер ожидали ее, но Лили направилась обратно к Джорджии и ее друзьям с работы, которые как раз выходили из церкви. По выражению их лиц, она поняла, что пастор Дин уже им что-то сказал. Она знала, что он так и сделает. Девушка восхищалась и уважала пастора именно за это — он не позволял актам недоброжелательности оставаться незамеченными.

— Это было ужасно, — Лили остановилась перед Джорджией, блокируя ей путь.

— Тебе-то какое до этого дело?

— Мы были в Божьем доме, Джорджия. Зачем ты приходишь сюда, если не для того, чтобы стать лучше?

— Я бы не стала говорить о людях, которые вообще не должны находиться в церкви. Черт, да половина прихожан отправится на суд Божий, и твоя сестра одна из них.

Как только эти слова вырвались изо рта Джорджии, Лили сразу поняла, что та зашла слишком далеко. Одно дело оскорбить просто знакомого, а совсем другое — руку, оплачивающую твои счета и обеспечивающую едой твой стол. Рейзер являлся одним из совладельцев фабрики, который выплачивал той зарплату каждую неделю, и она только что оскорбила его жену.

— Прости, Бет. Не уследила за своим языком, — оправдывалась Джорджия, когда сестра подошла и встала рядом с Лили.

Бет кивнула, но ничего не ответила. Лили была рада увидеть, что со стороны Рейзера не возникло никаких проблем с выражением личного неудовольствия:

— Джорджия, никому нет дела до твоих дурацких извинений. Я бы уволил тебя прямо здесь и сейчас, но несмотря на твое невежественное убеждение, что мы все отправимся в ад, я дам тебе еще один шанс. Если я еще раз услышу твои уродливые комментарии, ты окажешься в ряду безработных, — суровое выражение лица Рейзера не оставляло сомнений в том, что он сдержит свое обещание.