— Значит, вам понадобился Тони, у него гараж в Бартчвилле. Сейчас позвоню, — Клинт снял трубку и начал набирать номер. Глаза Джаспера прошили комнату из угла в угол: он отчаянно искал выход из своей неудачной лжи.

— Э… Мне наказали звонить нашему механику в Детройт. Тут… э… у меня и номер записан.

Клинт прекратил крутить диск и покосился на тоскливое лицо мальчика. Повесил трубку.

— Брось меня разыгрывать, парень. Что ты здесь делаешь?

Джаспер оглянулся на дверь, решая, не стоит ли рвануть в темноту, но он зашел уже слишком далеко.

— Моя… Моей маме нужна помощь. Я не могу всего объяснить, но этот звонок очень важен. Пожалуйста, сэр.

Клинт вышел из-за стойки и опустился на корточки, всматриваясь в Джаспера.

— Ты сын Алтеи, так ведь?

Джаспер прикусил язык.

— Мы с Алтеей всегда были дружны. Узнаю ее черты в твоем лице. Дядя знает, что ты здесь?

Джаспер покачал головой.

— И кому же ты собрался звонить?

— Одному детективу, из Детройта. Я кое-что нашел и… Просто… — Джаспер уже не знал, что добавить, но мама оставила ему Библию. Доверила секрет. Это должно было что-то значить. Он никак не мог ее подвести.

— Я знаю, о ком ты. — Клинт подтянул к себе телефон и набрал чей-то номер.

— Пит? Это Клинт из «Талли» беспокоит… Малость пустовато, а у тебя?.. Скажи, у вас там еще сидит детройтский коп, который не успокоится, пока не выпьет весь кофе?.. Он самый. Сможешь отправить его ко мне? Он поймет… Вот и хорошо, значит, до воскресенья.

Бармен положил трубку на рычаг аппарата.

— Даже не представляю, во что ввязалась твоя мама, парень, но дело нешуточное. За свою жизнь я много чего насмотрелся да наслушался, но такого… Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

По правде сказать, Джаспер не знал. И стоял у барной стойки, чувствуя полнейшую растерянность, пока в его голове не забрезжила новая мысль. «Мы с Алтеей всегда были дружны».

— Мистер Шарки? Можно задать вам вопрос?

Бармен не сразу оторвал взгляд от темного окна.

— Давай.

— Когда вы виделись с ней в последний раз?

Клинт не спешил с ответом. Он просто стоял, облокотись о стойку, и взвешивал слова, как это делают люди, не привыкшие обсуждать кого или что-либо. И произнес наконец:

— Я обещал твоей матери, что никому не скажу. Довольно дурные людишки шли тогда по ее следу.

— Но я не дурной человек, — прошептал Джаспер.

Клинт улыбнулся ему:

— И то верно. Это было в конце прошлого лета. Алтея вошла в эту самую дверь, в довольно растрепанных чувствах. Сказала, что машину пришлось бросить. Сказала, что эти мерзавцы разыскивают ее. Спросила, не слыхал ли я о чем-нибудь. Сразу было видно, с ней что-то не так.

— Она осталась тут?

— Ничего подобного. Почистила перышки, пропустила пару крепкого и была такова.

— Куда она направилась?

— Не захотела сказать. Я предложил подвезти ее куда-нибудь, но Алтея только ручкой помахала. Сказала, единственное, чем я могу помочь, — это не рассказывать ни одной живой душе, что я ее видел… Вот я и не рассказывал.

На площадке перед таверной сверкнули две яркие фары. Бармен открыл Джасперу дверь и сказал:

— Надеюсь, ты найдешь ее, парень.

— Спасибо, — прошептал Джаспер.

У крыльца его поджидал черный седан. Когда стекло на его дверце поползло вниз, у мальчика возникло неодолимое желание повернуть назад и бежать со всех ног, — несмотря на все, через что ему довелось пройти.

— Джаспер! — лучезарно улыбнулся сидевший за рулем детектив. — Так и знал, что ты еще дашь о себе знать. Залезай.

Джаспер не мог поверить, что забирается в машину к тому самому человеку, который гонялся за ним по улицам Детройта. Все его существо напряглось, пока он устраивался на кожаном сиденье и закрывал дверцу, но иного выхода Джаспер не видел. Он не мог довериться шерифу или маршалу, или даже собственному отцу.

— Что ты для меня приготовил, малыш? — спросил детектив, выезжая с площадки.

Джаспер высвободил из-за спины Библию и раскрыл наугад. Детектив покосился на страницу бухгалтерской книги, подклеенную внутри, и снова уставился на дорогу. Он вел машину на север по Лейкшор-роуд. Когда мимо промелькнул поворот на Харрис-роуд, в желудке у Джаспера шевельнулся тугой комок. Они не возвращались на ферму.

— И что? — ничуть не впечатленный увиденным, переспросил детектив. — Это все, что ли?

— Ну… нет, здесь полно таких страничек, а потом еще и это, — Джаспер пролистал до клочка, исписанного именами и номерами телефонов.

Детектив съехал на обочину и выхватил книгу у мальчика. Тихо присвистнул, разглядывая список:

— Вся сеть Галатаса, как на ладони!

Джаспер набрался храбрости спросить:

— И что это значит?

— Наркота, деньги, женщины, — бормотал детектив, перестав замечать своего юного пассажира. И снова листал книгу, вглядываясь в подклеенные странички с числами. — Я уже пять лет стараюсь припереть Галатаса к стене. Контрабанда, рэкет, весь преступный набор… Но никто не хотел давать показания. Мне казалось, твоя мать может согласиться, но…

— Вы знаете, где она теперь? — вырвалось у Джаспера. — Мне очень нужно ее найти.

— Малыш, если бы я ее нашел, мы бы сейчас не разговаривали. Ничем не могу помочь. Этого мне мало. — Детектив бросил Библию назад, на колени Джасперу.

— Но это еще не все! — взмолился тот. — Должно случиться что-то ужасное! Сегодня. Нечто очень, очень плохое. Я слышал, как они говорили. Маршал Дункан хочет, чтобы шериф Брэдли не подходил к телефону, если тот зазвонит. Пятнадцать минут, он сказал.

Детектив выключил фары и, освещенный луной, повернулся к сидевшему рядом мальчику:

— Ты обязан рассказать мне все, что тебе известно, Джаспер. От этого зависят жизни многих невинных людей. Мы не хотим их подвести, правда?

Джаспер яростно замотал головой.

— Выкладывай.

Рассказать взрослому обо всем, чему он был свидетелем в этот день, стало большим облегчением. Галатас и Дункан на окраине леса, Мотега, его убитая сестра — все вообще. Детектив записывал каждое слово, время от времени приподнимая брови: при известии о существовании у Джаспера погибшей сводной сестры и особенно — узнав, что у Дункана имеется некая фотография, с помощью которой тот шантажирует шерифа.

— Очень хорошо, Джаспер. Замечательно. Если я попрошу, сможешь указать то место, где маршал Дункан говорил с Галатасом?

— Да, но… — он снова хотел спросить о маме, но детектив был расторопней:

— Так чего же мы ждем?

— Сейчас? — В желудке вновь заворочался тяжелый ком. — Но ведь уже поздно. Мои папа с дядей…

— Они не возражают, чтобы ты исполнил свой долг, Джаспер. Я официальный представитель закона, а закон прямо запрещает мешать ходу следствия. Ты ведь не хочешь стать преступником?

Мальчик снова замотал головой, но внутреннее чувство велело ему поскорее выбраться из машины. Тот же самый инстинкт, который пробудился, когда к нему подходил водитель того автобуса. Он уже потянулся к ручке, но детектив слишком быстро тронулся с места.

Отыскать в темноте поворот съезда в Черную Реку оказалось не просто. Джаспер чуть не пропустил его, но детектив вовремя ударил по тормозам, едва не заставив мальчика ткнуться лбом в приборную доску.

— Держись крепче, малыш, — хохотнул детектив Руссо и, не включая фары, свернул на крутую дорожку, ведущую на холм. За руинами клиники он вырубил мотор и велел вылезать. — Отлично, Джаспер. Показывай дорогу.

Едва переставляя непослушные ноги, он повел мужчину вокруг клиники к тропе, идущей к игорному дому. «Все это неправильно, — думал он. — Слишком опасно». Но шел все дальше, словно чувствуя пистолет детектива, наставленный между лопаток.

Примерно на полпути они заслышали чьи-то голоса. Детектив присел, уцепил Джаспера за лямки комбинезона и втащил в заросли. Лунный свет изливался сквозь ветви, освещая им путь, пока они шаг за шагом подбирались ближе к месту, где раздавался шум.