— Ааа, — стон сорвался с её губ, улетел к верхушкам деревьев.

Нет, это невозможно, это невероятно, это прекрасно. Остановиться я уже не могу, нас двоих уносит водоворот. Тот что уносит женщину и мужчину, тот что зарождает новую жизнь.

Я понимал, что не здесь это должно было случиться, а после свадебного обряда, на красивом свадебном ложе. Там, а не сейчас…

Но остановится я больше не мог, то что случится, останется между нами. А потом уж свадьба, потом уж всё решим…

Меня трясет, спина выгибается дугой, слышу, как с надрывом дышит Яся.

— Ааа, прошу, — я ловлю её всхлипы своими губами.

— Да, девочка, да, да — теперь уже сам издаю стон.

И я взрываюсь, искры из глаз, переворачивая небу и землю.

— Ты моя, и ты так красива, — шепчу на ухо.

— Ясечка, я всегда буду тебя любить, — прошептал.

Мне так не хотелось причинять боль любимой, но природа нас такими создала.

— Прости, — я сорвался на хрип, задрожав всем телом.

— Ааа, больно, — Яся закусила губку.

Медленно, я продолжил движение, Яся немного постанывала, а я пытался не причинить ей излишней боли, а после опустился рядом, сбоку.

Обхватил одной рукой успокаивая, поглаживая ей спинку и плечо. Наши головы соприкасались, наши сердца стучали вместе. Мне всё ещё не верилось, что любимая рядом. Почему — то вернулся испуг, что вновь её потеряю, что упорхнёт моя голубка. Только бы не напугалась, моей страсти, моего жара, и потому попросил.

— Прости, маленькая, я не хотел твоей боли.

— Сверр, так и должно быть.

— Яся, ты не бойся, я беречь тебя буду и всё для тебя сделаю.

Тихонько и нежно обнял Ясинку мою, губами прикоснулся к её глазам, на одной была слезинка, я стер её губами.

Мы лежали, слушая дыхание друг друга. Мы лежали обнявшись, смотрели в небо, через дырявую крышу избушки.

Листопад, Ладога.

ЯСИНА

Я проснулась раньше Сверра, открыв глаза долго лежала, прислушиваясь к его дыханию. Смотрела на птиц у него на груди, впитывала его запах, запоминала.

Остаться я не могла, кем бы я была рядом с ним? Жена у него есть, а наложницей княжна кривичей быть не может. Тяжело вздыхаю и медленно поднимаюсь, пора уходить.

Делаю шаг в сторону двери, но не могу сдержаться и оборачиваюсь.

Сверр, мы могли бы быть счастливы, я бы всё для этого сделала. Но судьба не дала нам этой возможности, мы лишь подарили друг другу эту ночь. Я буду вспоминать тебя, и хочу верить, что и ты будешь меня помнить.

Вытерев слезу, что покатилась по щеке, я выхожу из избушке.

Возвращение в Плесков было тяжёлым, внутри в груди, так и застыла боль, и ничем уж не вытащить её оттуда.

В этот раз моего возвращения ждали, то был Хват, он встретим меня на дороге из леса в город. Я не ожидала, проехала мимо.

— Ясина, погодь.

Он выехал с окраины леса.

— Хват, ты что здесь делаешь?

— Тебя жду, Отец тебя ищет.

Ничего я ему не сказала в ответ, не было у меня боязни отца. Да, и осуждения я людского не боялась.

— Я три дня здесь в лесу тебя жду, Ясина.

— Зачем? — подняла на него глаза, вопрошая.

— Скажешь, со мной до родни жениной ездили, — он вновь пришёл мне на помощь.

— Пусть так, — мы вместе направились в сторону ворот в Плесков.

Стража, как только меня завидела, тут же во всё горло закричала:

— Княжна вернулась, с Хватом она, как и говорили.

Отец встретил меня на крыльце, мой вид, без покрова на голове, с короткими волосами, ему не понравился. Но, говорить он ничего не стал, только глянул на Хвата недовольно.

Весь остаток дня и следующий до обеда, я сидела в своей комнате. К обеду князь не выдержал и послал за мной одну из девок.

— Княжна…

— Иду, скажи приду сейчас.

Когда я подошла, отец сидел за столом. К еде он не притронулся, опустив голову смотрел на свои руки на коленях. Когда я подошла, он резко поднял голову, и его глаза замерли на моём лице.

— Отец, ты звал?

— Садись, поговорим.

Я присела, посмотрела на князя.

— Ясина, скажи мне правду, где ты была? Расскажи мне правду, я ж вижу. как ты мучаешься.

Какое-то время я сидела молча, опустив глаза в пол.

— Прости отец свою дурную дочь, всё пройдет. Прикажи готовиться к свадьбе, через дней пять, отправимся в Ладогу, там последние дни проведу.

— Ты уверена, Яся? — отец испытывающе смотрел на меня.

— Да, уже всё решено. Я не отверну от своего решения.

Дни подготовки тянулись долго, но всё же пришло время выдвигаться в Ладогу.

Нагруженные телеги вышли из Плескова ранним утром, когда месяц листопад преодолел свою середину. Я ехала рядом с отцом, за нами следом ехали воевода Гердень, за ним Хор и Хват. За ними ехала на конях, малая княжеская дружина, и несколько жён самых ближних дружинников князя Владдуха. Все они должны помочь мне приготовиться к свадьбе, и устроить саму свадьбу.

Отец хотел богатого и шумного пира свадебного, чтобы он гремел на все земли соседей иноземных и земли русичей других племён. А потому обозы везли сундуки с дорогими тканями и каменьями, с посудой золочённой и оружием крепким.

В Ладогу мы прибыли через три дня обоз тяжело загруженный двигался медленно, в город входили без лишнего шума, заселились мы в двух домах на окраине.

Несколько дней, я не выходила из дома, Рёрик нас своим присутствием не баловал. Как потом выяснилось. его даже в Ладоге не было. Было это конечно странным, но мне тогда было не до этого.

Когда всё уже было готово, и до самого дня, когда я стану женой конунга Ладоги оставалось всего три дня, до отца донесли известие, что на Плесков напал конунг гётов Сверр.

Я услышала эту новость случайно, меня никто не хотел волновать.

Князь Владдух был сильно встревожен, он оставил город практически без защиты, большая часть дружины ушла с ним в Ладогу. Князь не ожидал, что Сверр нападёт на город, ведь он сам запросил с кривичами мира.

Отец вознамерился попросить Рёрика, как будущего зятя, о помощи, и собирался дать отпор Сверру.

Все эти дни почти не помню, не жила я всё это время, а будто спала. Ничего не интересовало меня, жизнь просто текла мимо, не вызывая во мне никакого отклика.

Ни о чем я не думала, ни о чём…

Меня не беспокоило, как Рёрик отнесётся к тому, что я не девственна. Какая мне была разница, пусть убьёт, или пусть простит, а может просто выбросит из своего дома, опозоренную девку.

У меня и мысли об этом не было…

На утро дня когда уж должна быть свадьба, в Ладоге поднялся сильный шум, даже до меня донёсся, несмотря на то, что я сидела сиднем в избе. Меня начали обряжать к церемонии, всё проводилось согласно нашим обрядам, и волосы расплетали и песни пели. Сам обряд свадебный будет проходить по двум традициям, вначале годи ихний её проведет, а уж опосля наш волхв.

Я принимала все приготовления опустив голову, смотреть на себя мне было невмоготу. Шум в городе усилился, было слышны выкрики, ржание лошадей. Мне казалось, что это приготовления варягов к свадьбе.

Когда обряжающие меня в свадебные одежды, девушки ушли. Я встала и достала узелок с каменьями на которых, были вырезаны руны. Взяв их в ладошки, поднесла их ко лбу, ощущая лишь отчаянье. Я прощалась с Сверром, с надеждой, с жизнью.

Листопад, Плесков — Ладога.

Я проснулся и открыв глаза долго лежал, Ясинка спала тихо, и я совсем её не слышал. Никогда не был так счастлив, как сейчас. В моей голове стали строиться планы, как пойду вместе с Ясей в Плесков, и у князя Владдуха, буду просить отдать мне её в жёны. От жениха мы откупимся, мне ничего за Ясю не жалко.

Поворачиваюсь к Ясе, и перед глазами пустая лежанка, сердце в груди, больно ударяется в рёбра. Поднимаю голову, вижу на земле, покров головной, с голубой ленточкой очелья. Выдыхаю, успокаиваясь, значит здесь Яся, должно к ручью побежала. Быстро поднимаюсь, натягиваю рубаху.