Уснуть я долго не могла, долго ворочалась на своей лежанке. А когда уснула, мне приснилось, что я и Сверр стоим по разные берега ручья, а потом не понятно как, но этот ручей растёт, расширяется. И вдруг, это становится полноводная, широкая река. Мне уже не видно, другого берега, и лицо его вдруг тает, исчезает. И только в памяти моей, остаются его глаза, тёмно-серые глаза…
Просыпаюсь я резко, от того, что кто-то сжимает моё плечо до боли. Открыв глаза, ошарашенно поворачиваю голову, в сторону боли и вижу руку, стискивающую моё плечо. Вскрикиваю, не громко, но резко. А потом быстро повернув голову в другую сторону, вижу…
На моей лежанке, сбоку, рядом со мной лежит Эльрик, и это его рука, до боли сжимает моё плечо. Я ещё раз вскрикиваю, в этот раз громко.
Одновременно с этим Эльрик прижимает, вернее сгребает меня к себе, и тут же распахивается дверь в мою комнату.
Ничего не понимая, перевожу взгляд на вход в комнату, а там стоит конунг.
Я смотрела широко раскрытыми глазами, и видела как в один миг Свирепый бросился к нам и одной рукой откинул своего сына от меня. Эльрик отлетел на пол в углу и сильно ударился. Но отец даже не посмотрел на сына, он смотрел на меня. Смотрел, с презрением.
— Разве я этому, учил тебя Ясина?
Не успела ответить, а он и не ждал ответа. Резко развернувшись он шагнул в сторону сына, сгреб его за рубаху, всё так же одной рукой и выкинул из моей комнаты.
Послышался звон меча, выкрики…
— Ты…
— Эльрик, отойди…
В ужасе вскочила с лежанки, быстра натянула на себя верхнюю рубаху и не обулась, так и выбежала из комнаты. Быстро перебирая босыми ногами. я бежала по дому, а потом и сеням, во двор.
Ничего не видела и не слышала, лишь убегала от позора и гнева Свирепого. Та детская боязнь грозного великана, вернулась. Мне была так обидно, что я не оправдала надежд конунга, перечеркнула всё чему он меня учил и что объяснял о жизни.
Выбежав со двора, я не слышала, как мне в спину кричал конунг. И не видела, как за мной следом бежал Эльрик.
Я стрелой пронеслась по поселению и направившись в сторону леса…
Я бежала по ручью, спасаясь от преследующих меня. Страх парализовал мой разум, сердце бешено стучало, разгоняя кровь. Кругом мелькали стволы деревьев, шуршали листья от ветра. Несколько раз я оборачивалась, всматриваясь и вслушиваясь в происходящее позади меня. Страх и ужас, был моим спутниками, и они обостряли во мне все чувства. Мне казалось, я оторвалась от преследователей.
Но это было не так, неожиданно за спиной, раздался резкий свист и топот копыт лошадей. Меня нагоняли…
— Ясина!!!
Этот крик пронзил меня насквозь, не оставляя надежды на спасение.
— Ясина, вернись глупая!
Голос который я не спутаю, ни с какими другими.
— Ясина, девочка вернись!
Это был голос того, кого я боялась больше всего на свете, это был голос моей смерти.
Всадники приближались, я бросилась через ручей в сторону лесной чащи, надеясь в непроходимом лесу скрыться от преследователей. Но намочив низ платья и ноги, окоченев, я поняла, что смерть уже не отпустит меня. Или холод, или он…..
— Ясина, вылезай…
Закрыла на миг глаза, и задрожала уже не сдерживаясь от страха и холода, ветер был ужасно холодный, пронизывающий до костей. Приняв неизбежность смерти, я вылезла из под веток. Подняв голову, встретилась с холодными серыми глазами своей смерти.
Он стоял напротив меня и как всегда смотрел на меня не отрываясь. Холодная глыба льда, давила на меня заставляя бояться. От ужаса я закрыла глаза, до какой-то панической жути я боялась этого человека, сейчас так спокойно смотрящего на меня.
Этот человек, был мужчиной, воином, конунгом и отцом моего Эльрика. У него было имя, но я всегда называла его за глаза, Свирепым, переиначивая его имя на язык кривичей.
Его имя было Сверр, конунг гётов.
Сверр Свирепый, наводивший ужас на всю округу и меня.
Он протянул руку, стал стряхивать с моих волос, хвоинки и вытирать слезинки с моих щёк.
— Почему?
Я подняла на него взгляд, понимая, что он накажет меня за плохое поведение. За то что опозорилась, допустив такое…
— Почему ты боишься меня девочка? Я хоть раз тебя обидел?
Я несколько раз мотнула головой отрицая.
— И не обижу, никогда. И сыну не дам! Не дам тебя позорить, вернёмся из похода и справим свадьбу.
Замерев я смотрела на него, боясь хоть чем ему перечить, ведь я считала что его слова не оспоримы, слёзы текли по щекам.
— Не плачь, Ясина, — его голос дрогнул.
— Хочешь за Эльрика? Так тому и быть.
Он помолчал, потом опустив голову посмотрел на мои босые ноги.
— Что ж ты так ноги то все поранила, — он подхватил меня на руки и посадил на своего коня.
Конунг отпустил всех людей, что были с ним и участвовали в моём поиске. Мы возвращались одни, проезжая, через поселение, мы не встретила никого. Я удивилась тому, мне казалась, что сейчас все будут стоять и кричать в мою сторону.
— Грязная…
— Припадошная…
Но никого не было, никто не вышел и не ткнул в меня пальцем.
Въезжая во двор дома конунга, стражники тоже молчали. Конунг сам спустил меня с коня, и позвал Хельгу. Поручил ей вымыть меня и перевязать пораненные ноги.
После того как Хельга помогла мне вымыться в большом чане, и намазала какой-то мазью ноги перевязав их, лоскутами из холста, а потом ушла.
Я сидела опустив голову, разглядывая полоски на досках пола. Мне казалось, что всё наладилось, жить в доме конунга мне нравилось. Конунг обучал меня премудростям жизненным, братец рядом. Вот за что он так со мной? Именно он был моим другом, единственным другом. Так почему?
Дверь распахнулась, вошёл Эльрик. Я подняв глаза посмотрела на него, с испугом. До того, как это случилось, я никогда не думала об этом, потому, чувствовала себя в безопасности.
— Ясина, хочу поговорить с тобой, — заговорил со мной.
Я с презрением посмотрела на него, даже не представляя, как буду разговаривать с ним.
— Не уйдёшь? — проговорила с ненавистью, я первый раз, так к нему обратилась.
— Поговорим, — настаивал.
Немного погодя, он заговорил.
— Ясина, прости меня.
Он стоял опустив голову.
— Я виноват перед тобой, прости.
— Почему? — это всё, что я смогла произнести.
— Яся, я не могу отдать тебя Ангару, он бы забрал тебя и мы бы никогда не увиделись. Он бы осенью приехал за тобой, даже не сомневаюсь.
— Ангар? — в недоумении я посмотрела на него.
— Он уж приходил и просил тебя в жёны. Но тебе не было четырнадцати, а потому ему отказали, сначала Дорте, а потом когда он обратился к конунг и он, традиций ни кто не захотел нарушать.
— Но я не хочу за Ангара, — проговорила переводя взгляд на него.
— Кто бы тебя слушать стал, отец бы взял за тебя выкуп, а Ангар бы много дал, и сбыл бы тебя с рук, при этом бы ещё считал, что исполнил слово данное Дорте. Он обещал довести тебя до священного камня[1].
— Скажи, это ведь не ты придумал, такое? — я смотрела ему в глаза.
— Нет, это Алва. Она придумала, сказала, что это всё решит. Она привела конунга, к дверям твоей комнаты, спросив разрешения взять тебя с собой на посиделки у них в доме.
— Понятно. Эльрик, — помолчала, а потом добавила.
— Вернёшься из похода, и тогда всё решим.
— Ясина, так ты будешь под моей защитой.
— Нет Эльрик, этого не будет. Ты не понимаешь, ты мой брат, таким я тебя считаю, таким ты и останешься, — повысила на него голос.
Он растерянно посмотрел на меня, впервые я посмела сказать, что-то супротив кого-то, а ещё и повысив голос.
Немного помолчав, Эльрик вышел.
А спустя всего день, варяги уходили в поход. Вновь на центральной площади селения, собралось много народа. Были все, кого я знаю, Кнут и его отец уходили в поход, провожали их, мать с Алвой. Фиора провожала Хальса, Улфа провожала мужа.
