Ха.

— Хорошая мысль, полагаю.

Она издала раздражённый щёлкающий звук.

— Он был очень плохим человеком, Сэм. Нам всем — особенно его жене, лучше без него. Ясно?

— Конечно. Я знаю, что это твой род занятий. Я без критики.

Она была Фурией, богиней мести. Её работа заключалась в том, чтобы наказывать зло.

Подожди.

— Мег, ты знаешь, кто пытается убить меня, заманивая в ловушку этих видений?

— Да.

Я остановилась с чувством, словно меня только что ударили.

— Ты знаешь, и не сказала мне? Ты не собираешься им отомстить?

Она шагнула ко мне, на её лице отразился гнев.

— Мне было запрещено вмешиваться.

— Запрещено? Кем?

Кто-то выше по пищевой цепочке, чем богиня, хотел моей смерти? Удивительно, что я продержалась так долго.

— Кое-кем, и я не могу тебе рассказать. Достаточно сказать, что всё это — твоя судьба, и мне было запрещено изменять её, — она повернулась и направилась в библиотеку. — Так, пошли. Давай уберемся с улицы.

Не то чтобы мы с Мег были лучшими подругами, но уже много лет она зависала в моём баре минимум дважды в неделю. Мы разговаривали, делились крупицами нашей жизни. И если бы кто-то прямо сейчас вышел из дверного проёма и приставил пистолет к моей голове, она бы никого не остановила. Я тупо шла за ней, не уверенная, что всё ещё могу считать её своим союзником.

Главная библиотека представляла собой массивное здание в стиле Боз-Ар[10] из белого гранита высотой в шесть этажей, занимавшее целый городской квартал. Она расположилась в центре города, по соседству с Мэрией, Верховным судом Калифорнии, Военным мемориальным оперным театром, Залом слушаний и Симфоническим залом Дэвиса. В этих нескольких кварталах центра города гиганты властвовали над окрестностями.

Библиотека, хоть и была спроектирована так, словно она была родом из ушедшей эпохи, на самом деле являлась недавним дополнением к общему ансамблю. Старая библиотека была повреждена во время землетрясения в Лома-Приета в 1989 году. Это здание было отремонтировано и позже стало Музеем азиатского искусства. Таким образом, в то время как внешний вид библиотеки был строгим и соответствовал окружающим её куда более старым "сёстрам", интерьер библиотеки был довольно современным.

Мег открыла высокую стеклянную дверь и придержала её для меня, избегая моего взгляда. Я прошла мимо неё в атриум. Свод парил на высоте в три метра, увенчанный огромным стеклянным куполом. Каждый этаж выходил в атриум, с перил которого свисали большие транспаранты. Сейчас был месяц испаноязычного наследия, поэтому акцент был сделан на литературных светилах. Габриэль Гарсиа Маркес, Сандра Сиснерос, Джулия Альварес, Элизабет Асеведо, Жюно Диас, Бенджамин Аллюр Сенц, Кристина Энрикес и многие другие смотрели вниз, как боги, наблюдающие за простыми смертными, снующими под ними.

Бледные каменные стены и стеклянный потолок, архитектурный дизайн создавали впечатление воздушной открытости. Это был храм идей, эквалайзер, хранилище знаний, бесплатное и доступное для всех. Я пересекла атриум в поисках карты. Кафе, аудитория и конференц-залы находились на нижнем уровне. Уле попросил меня встретиться с ним возле кафе, откуда он сможет провести меня через служебную дверь, ведущую вниз ещё на один лестничный пролёт.

Мы с Мег нашли кафе и застали там Уле. Он сидел за маленьким столиком, потягивал воду из бутылки и наблюдал за людьми. Как только он увидел нас, он вскочил на ноги и поспешил к нам.

— Следуйте за мной.

Он быстро пересёк зал и перед чёрной панелью у двери с надписью ”Вход воспрещён" просканировал удостоверение личности, висевшее у него на бедре. Мы проследовали за ним по тёмному коридору в большую цементную комнату, Мег замыкала шествие. Вдоль стен стояли застеклённые шкафы, заполненные древними томами. В центре помещения стоял небольшой стол и стул, обращённый к проходу, через который мы только что прошли. Большую часть стола занимал большой компьютер с проводами.

Уле указал на стул.

— Садись. Я уже вошел в систему. Можешь искать.

Он открыл угловой шкаф, вытащил табуретку, встал на неё, а затем присел на корточки и уставился на меня. Круто. Вот вообще ни разу не стрёмно.

— Что ж, как бы ни казалось забавным пялиться на тебя, Сэм, я, пожалуй, лучше подожду в кафе. Где могу сесть. И не пялиться на тебя.

Мег отсалютовала и направилась обратно по тёмному коридору.

Как бы мне ни было больно думать об этом, но почувствовала себя лучше, когда Мег ушла. Она знала. Она знала, кто пытался убить меня, но не сказала ни слова об этом. Да, ей было запрещено. Но что, если этот человек приказал ей самой убить меня? Разве у неё не было права голоса во всём этом? Ей уже давно перевалило за много веков, она была богиней, ради всего святого.

Я опустилась на деревянный стул и попыталась выбросить Мег из своих мыслей. Меня ждала работа. Экран был полностью белым, только наверху маячила строка поиска. Вот и всё. Никакого логотипа. Никакого названия браузера. Я на мгновение задумалась. Что первым делом я хотела узнать? Я напечатала: мёртвая женщина шрам бесконечности.

Через мгновение появились статьи с некоторыми из моих ключевых слов, но не со всеми. На всякий случай я просмотрела десятки записей, газетных статей, полицейских отчётов, народных сказок, городских легенд, научных журналов. Ни одна из них не подходила. Я изменила поисковые запросы на "волк шрам бесконечности", поскольку только этот голый факт у нас был общим. Результаты были почти идентичны, за исключением нескольких полицейских отчётов о том, что на севере США и Канады были найдены растерзанными волки. И снова ничего не подходящего.

Я перепробовала несколько комбинаций, прежде чем допустила мысль, что ни полиция, ни журналисты никогда не находили и не слышали об одной из таких жертв. Сверхъестественное сообщество хранило свои собственные секреты. Человеческим врачам и учёным не пристало проверять наши останки, поэтому я предположила, что отсутствие информации имело логическое объяснение.

Затем я изучила информацию об оберегах. Возможно, я случайно открыла их во время видения с Кракеном, тем самым позволив Клайву и доктору Андерфуту войти, но я не разрешала своим оберегам впускать волков. Я нашла довольно много статей по теории оберегов, о типах заклинаний, необходимых для их создания, но мало что об их восстановлении.

Хелена, подруга детства моей матери, которая приютила меня, когда я приехала окровавленная и переломанная семь лет назад, создала для меня все мои обереги. Она привязала их специально ко мне, желая, чтобы они отвечали только мне. К сожалению, Хелена была в Уэльсе, навещала свою двоюродную бабушку. Её не будет ещё несколько недель. Мне нужно было выяснить, что я могу сделать сейчас. Дейв говорил, что демоны могут создавать заклинания, но только если речь идёт о кровавой жертве. И поскольку я не собиралась никого убивать, чтобы защитить себя, я перешла к следующей статье.

Похоже, это были отсканированные страницы из древней книги заклинаний или журнала. Почерк был неразборчивым и трудно читаемым. Я собиралась пропустить это, но я увидела слова "кровь" и "защита" рядом с "неудача".

Я повернулась к вечно пялящемуся Уле.

— Могу я распечатать это?

Быстрый кивок.

Я нажала кнопку "Печать" и услышала, как листы выскользнули из принтера, стоявшего где-то позади меня. Уле слез с табурета, достал для меня листы и вернулся на свой насест.

Я позаимствовала ручку Уле и начала переводить любые слова, которые могла разобрать. Как только я это сделала, я использовала контекстные подсказки, чтобы перевести слова, в которых я была уверена. Тридцать минут спустя, с огромной головной болью, я собрала воедино рассказ, написанный двести сорок лет назад, хотя события в этой истории, казалось, произошли задолго до того, как был написан рассказ. История шла о ведьме, которая беспокоилась за своего новорождённого. В деревне пропали дети, и она боялась за свою дочь. Были установлены защитные чары, запечатывающие её крошечный домик в лесу.