Мысль о том, что я могла вернуться одна, я выгнала пинком сапога в самый темный угол сознания. Не думать об этом. Всё получилось. Должно было получиться!

Я потянула к себе одежду со стула. Явно её приготовили для меня. И вдруг мне стало не по себе: перстень и украшения Сакура-онны… Если их утащили вместе с вещами в стирку, то не так страшно, просто заберу там. Если они попали в руки Ичиго, всё куда сложнее, придется объяснять, откуда они у меня и почему я их таскала За Вратами. Учитывая, что я этого и сама не могла объяснить, ситуация была не лучшей.

Но если они остались там… За Вратами…

Я сглотнула. Не знаю, чем это светит, но, кажется, ничем хорошим.

Быстро натянув кэйкоги, ибо на кимоно не было времени, я наспех расчесалась и выскочила из комнаты. Ши внезапно развил приличную скорость и оказался рядом.

– Только тихо, – шепнула я, сделав страшные глаза.

Сначала надо пробраться к слугам, разобраться, где мои вещи, а уж потом…

И надо же было, чтобы в тот момент, когда я, тихонько крадучись по лестнице, уже понадеялась, что моя вылазка идет благополучно, как в нескольких шагах от меня собственной персоной появился Эйтаро.

Он смотрел так, что я вмиг поняла: совсем скоро придется просить убежища в храме цути-гумо.

Вы знаете, что такое обозлённый сейванен на расстоянии вытянутой руки?

Я вот теперь знаю. И даже Ши, который до этого гордо полз рядом со мной, остановился и ловко юркнул за мою спину. Мол, хозяйка, ты этого мужчину в дом привела, ты его и развлекай. Я в твои шашни ни щупальцем.

Эйтаро выглядел… странно. Целым, даже вполне здоровым, но… странно. Казалось, будто то, что произошло несколько часов назад, повернуло какой-то рычаг, и смотритель императора больше никогда не станет прежним.

Пожалуй, единственное, что наглядно изменилось, – это серьга. Раньше она горела сверкающим янтарным светом, теперь… пепел, просто пепел.

– Доброе утро, господин сейванен, – пробормотала я. – Да будут ваши дни долгими, а здоровье…

– Хватит придуриваться.

Он произнес это спокойно, даже невозмутимо, совершенно ровным тоном, где не было ни намека на недовольство. Но стоило только взглянуть в желтые глаза, как стало ясно: меня будут бить. Пусть не физически, но от этого не легче.

«Где Ичиго? – тут же вспорхнула испуганной птицей мысль. – Почему маленькая невинная сестричка должна сама отбиваться от нападок смотрителя императора?»

И тут же подумала, что, возможно, это к лучшему. Потому что если, не приведи Плетунья, Ичиго принял сторону Эйтаро, то придется отбиваться ещё и от старшего брата.

Так я и стояла, глядя на него исподлобья и не сдвинувшись с места.

Но время шло, никто не спешил спасать деву в беде. Вздохнув, дева, то бишь я, поняла, что надо самой выбираться из неприятностей.

– Я отвечу на все ваши вопросы, но сейчас главное, что с Шичиро?

– Он под присмотром лекаря, – произнес он, внезапно как-то успокоившись. – Пока ничего не обещают, но состояние стабильное.

Ага, значит, все же волнуется за друга, несмотря на прежний отказ ему помочь. Или это был не отказ?

Что, цуми побери, произошло между Эйтаро и Шичиро? Может быть, там кровавая вражда, а я тут со своим спасением.

В коридоре внезапно показалась Юки, и я едва сдержалась, чтобы не кинуться к ней на шею с воплем радости.

– Госпожа! – охнула она. – Вы уже встали? А лекарь сказал, что раньше, чем через два дня, и ждать не стоит.

Я озадаченно уставилась на неё, потом покосилась на Эйтаро. Неужели я так плохо выгляжу?

По лицу сейванена не удалось ничего прочесть. Но Юки всё же спасла меня, затараторив, что госпоже нужно немного времени, чтобы принять достойный вид, не оскорбляющий взор сейванена.

Я поспешно закивала, не став говорить, что сейванен госпожу наблюдал… разной. По моему указанию Эйтаро отвели в комнату и подали угощение, а меня проводили в мою спальню.

Тем не менее, удалось немного выдохнуть. А пока Юки колдовала над моим лицом, ещё и кое-что узнать:

– Вы вернулись за час до рассвета, – говорила она, ловко закалывая мои волосы изящными канзаши в виде цветков глицинии. – Господин сейванен, ваш учитель-шаман и вы.

– В каком состоянии?

– Вы и учитель – без сознания.

Замечательно. Восхитительно. Понятно, что Эйтаро не в восторге. Ему пришлось тащить два тела.

– Все, наверное, удивились, – пробормотала я.

– Ну… вы выражаетесь как настоящая придворная дама, – хихикнула Юки.

Ну да. Так бы, конечно, хотелось сказать что покрепче. Но я же дама!

– Что сделал Ичиго? – коротко спросила я, прикидывая, надо ли сразу выходить в гостиную под щитом или всё же обойдется.

– Сначала потерял дар речи, – шепотом «сдала» наследница клана Юки. – Но тут же раздал команды, нашёл лекаря, выделил комнаты господину сейванену.

Да уж. Есть, отчего потерять дар речи. Он, конечно, понимал, что сестра полезла в очередную авантюру, но что она за собой притянет двух мужчин, один из которых смотритель императора – это вряд ли.

– Господин управляющий о чем-то с ним долго говорил, – снова зашептала Юки. – Видимо, убеждал, что не надо рубить с плеча.

Я промычала нечто между «да, он прав» и «всё равно Ичиго не смолчит».

– Потом пришла Изуми, тоже о чем-то с ним долго говорила.

Изуми… мне с ней тоже надо поговорить.

В дверь постучали. Я немного напряглась, быстро оглядев себя. Так, всё хорошо. Фиолетовое кимоно, расшитое серебристыми журавлями. Прическа. Канзаши с цветами. Родовой перстень. Кайкэн за поясом. Сама невинность и красота.

– Войдите! – крикнула я.

В дверном проёме показалась Харука. Фух, это хорошо.

– Аска! – зарычала она и кинулась вперед.

Но я уже была в курсе, как подруга выражает радость, поэтому быстро отпрыгнула в сторону, уклонившись от вытянутых рук, так и мечтавших сцепиться у меня на шее.

– Харука, я тебя тоже рада видеть. Правда-правда.

– Я тебя прибью, – мрачно сказала она, продолжая надвигаться.

Пришлось бочком по стенке обогнуть Юки и спрятаться за ней.

– Харука, мы обязательно обнимемся, только дай я сначала немного разберусь с гостями.

Она прищурилась и зашипела:

– Ты совсем сдурела притащить сюда сейванена?

– Он сам притащился. И меня притащил, – не растерялась я. – Согласись, невежливо как-то выгонять человека и… а-а-а…

Подпрыгнув, уходя от взметнувшегося перед носом кулака подруги, я рванула в коридор гордой семенящей походкой, которую позволяло кимоно.

– Не уйдешь! – рявкнула Харука и кинулась следом.

В комнате царила тишина. Иногда она нарушалась легким стуком от поставленного на стол блюдца для чая.

Эйтаро мрачно смотрел на меня. Ему не нравился наш разговор. Не нравился Ичиго. Не нравилась я. И сервиз, выполненный одним из лучших мастеров эпохи Гэдо господином Акашито, тоже не нравился.

Ичиго, надо отдать ему должное, ни словом, ни взглядом не попытался выразить всё, что обо мне думает. Я прекрасно понимала, что все разборки оставлены на потом. Сейчас условный враг – Эйтаро. И надо сделать так, чтобы мы вышли победителями. И чтобы он при этом не затаил зла. Мстительный сейванен – это как раз то, чего мне не хватает в наборе с полуживым шаманом, облизывающимся на мои земли женихом, угробленными шахтами и затаившимися богами. От последних я тоже не ожидала ничего хорошего.

– То есть, поняв, что не получится обойтись словами, вы, наследница клана, – он сделал особое ударение на этих словах, – решили действовать.

– Я уже сказала, какие преследовала цели, – спокойно ответила я, едва сдерживаясь, чтобы не огрызнуться.

И удержала блюдце, элегантно отведя мизинец в сторону, вместо того чтобы выплеснуть чай прямо в нечеловечески красивую физиономию Эйтаро.

Кстати, о физиономии. С ней и правда что-то не так. Не буду скрывать, он и раньше был весьма хорош собой, дамы в Шиихоне поди втайне мечтали о прекрасном сейванене, но сейчас появилось нечто необъяснимое. Словно кто-то божественной рукой решил подправить черты лица Эйтаро. И этой же рукой вложил ему в грудь вместо сердца кусок льда. Ну и досыпал дрянного характера сверху. А учитывая, что характер и до этого был не мёд…