– Рано…

Запястье вдруг охватило болью. Я вскрикнула. От локтя до запястья кожа бугрилась, словно под ней что-то было. Оно шевелилось, извивалось, пыталось вырваться. Кожа лопнула, её расчертили струйки крови, но не яркой, как должно было быть, а бордово-черной и вязкой.

Внутри плеснул ужас. Это ещё что такое?

– Ты права, Ас-с-ка, – выдохнули мне прямо на ухо, по коже пронеслась горячая волна. – Змеи Шенгаев. Змеиный край. А что тут храмы Плетуньи, так в кого только ни верят смертные. А ты вс-споминай, вс-споминай…

Я во все глаза смотрела на собственную руку.

Вспоминай, вспоминай…

Кровь падала вниз, прямо на змеиное тело. Разбивалась о чешую, разлеталась бордовыми каплями в стороны, путаясь в дымных узорах.

Вспоминай…

В дверь кто-то постучал.

– Молодая госпожа! Разрешите войти?

Тьма и змеи вмиг исчезли, солнечный свет ударил по глазам. Я покачнулась, едва не рухнула на пол.

Цуми!

Почему вы не могли прийти позже? Я почти получила ответ! О боги и демоны, за что мне все это?

– Войдите! – рявкнула я.

Заодно осмотрела руку. Ничего особенного, рука как рука, тут даже синяков мало.

Следующие полчаса я выслушивала рекомендации кланового лекаря, которые звучали приблизительно как отдыхать, не перенапрягаться, пить восстанавливающие отвары, лежать в кроватке и… В общем, ничего такого, что могла бы делать наследница клана Шенгай в жажде поскорее разобраться с происходящим.

Разумеется, лезть на баррикады и тут же бежать за Врата я не собиралась, но чуть ли не постельный режим, прописанный добрым дедушкой-лекарем, меня совсем не устраивал. Ума хватило улыбаться, изображать воспитанную девушку, кивать, снова улыбаться и наконец-то с облегчением выдохнуть, когда лекарь ушёл.

Судя по всему, он отправился к Коджи. Пожалуй, в первый раз за все время я забеспокоилась об учителе. Что произошло такого, что ему понадобился лекарь? Если так же, как и мне, то ничего страшного, а если что посерьёзнее… Ведь Коджи не зовет лекарей по пустякам.

Нахмурившись, я походила туда-сюда по комнате, пытаясь привести мысли в порядок. Подозрительно посмотрела на зеркало. Даже потрогала. Нет, ничего такого, зеркало и зеркало.

Провела пальцами от локтя до запястья. Ничего. Ничего странного.

Но прожитые в Тайоганори месяцы уже научили верить тому, что ты видишь и слышишь. Даже если это нельзя объяснить чем-то привычным.

– Ничего, я разберусь с тобой, Тысячеликий, – прошептала я. – И поймаю за хвост, на котором держится вся бездна Ёми. Но пока…

Юки и Ами прибежали по первому зову и помогли принять облик прекрасной наследницы. Мысли были далеко, но девочки знали, что делать. Поэтому можно было довериться им целиком и полностью. Иногда я посматривала в зеркало – увиденное радовало. Исчезала хмурая бледная ученица шамана – появлялась утонченная наследница клана Шенгай.

…Спустя некоторое время я задумчиво посмотрела на черно-зеленое кимоно. То ли совпадение, то ли насмешка Ошаршу. Цвета – те же. И пояс чёрный, расшитый дымно-серыми завитками.

– Молодая госпожа, – тихо спросила Ами, – вам не нравится?

– Отчего же? – ответила я, проводя пальцами по волосам и по спицам со спиральными набалдашниками и нефритами на концах. – Это красиво. Строго. Но красиво.

– Это подарок господина Ямато Шенгая, – тихо сказала Юки.

Я замерла, так и не коснувшись нефрита.

– Он подарил вам его на десятилетие, – затараторила Ами. – Мы помогали на кухне и слышали, как другие слуги говорили о подарках.

– Вот как, – сказала я, внимательно посмотрев на кимоно.

Что ж, дедушка, думаю, ты знал, что делал. Эти цвета совершенно не принадлежат к клану Шенгай. Это всё – змеиное.

Завтрак пролетел быстро, Ёсико знала своё дело, но мне еда казалась безвкусной. Когда к тебе приходит бог, то производит поистине неизгладимое впечатление, и всё остальное меркнет.

– Я слыхала, что в Кисараджу все готовятся к Ежегодному фестивалю бумажных фонарей, – щебетала тем временем кухарка. – Молодая госпожа, как думаете, стоит ли выбраться, чтобы посмотреть? В прошлые годы там такое было, аж дух захватывало! Я вот взрослая женщина, а каждый раз радуюсь, как малое дитя, когда вижу, как взлетают в небо расписанные кандзи фонари. Каждый год мастера пытаются сделать нечто особенное, чтобы впечатлить толпу.

– Фу, приравнивать себя к толпе, – сморщила носик Юки, ставя на стол тарелку с лепешками.

– Мала ещё, – беззлобно хмыкнула Ёсико и легонько хлопнула Юки полотенцем, та сразу ойкнула. – Вот и не понимаешь, говоришь всякое. Когда стоишь среди соклановцев, да и просто других людей, и видишь что-то прекрасное, то становишься одним целым со всем народом. Думаешь, рёку это просто так? Это не только умения да таланты, это возможность ощутить себя частью чего-то невероятного.

Я только чудом не прозевала лекаря, который вышел от Коджи.

– Что случилось? – спросила не терпящим возражений голосом.

– Ничего страшного, – начал он, но, проникшись моим взглядом, всё же вздохнул. – Огромнейший перерасход силы, молодая госпожа. Ему нельзя пока вообще пользоваться рёку. Не надо на меня так смотреть. Если рекомендации для вас я преувеличил, то тут все серьёзно.

Кажется, преувеличил и ни капли не стыдится. По лицу вижу, что не стыдится.

– Хорошо, – кивнула я. – Проследим за этим.

Мы поклонились друг другу в знак уважения и разошлись.

Я сложила руки на груди. Так… Коджи, конечно, к стулу не привяжешь, но по душам поговорить надо. Куда он вляпался, пока я вляпывалась совершенно в другом месте?!

С этими мыслями я тихонько приоткрыла дверь и поняла, что… зайду позже. Коджи спал. Даже сквозь щель было видно, что выглядит не очень хорошо. Нужно быть последней заразой, чтобы сейчас будить.

Я тихонько прикрыла дверь. Ладно, не беда. Разыщу Шичиро и поговорю с ним. В конце концов, они оставались вместе. Шаман Ночи должен что-то знать. Вовек не поверю, что его всё обошло стороной.

Запястье резко заныло. Я поморщилась, спустила рукав, покрутила рукой во все стороны. С виду нормально, что такое?

Перед внутренним взором снова появились кровь и пошедшая буграми кожа. Стало не по себе. Я мотнула головой, нежно звякнули спирали и нефриты на заколках.

Ичиго… хеби… Тории… Ичиго… змеи, змеи, змеи…

Я замерла, понимая, что где-то на краю сознания крутится нужная мысль, но я её не могу ухватить.

Змеи… Змеи… Змеи…

Если пойму, если поймаю, то часть проблем будет решена.

Всё кружилось осколочной мозаикой. Ичиго – змей, я – человек. А что, если всё наоборот? И это всё только морок, наведенный на весь клан?

Я сорвалась с места и кинулась к выходу из дома. Едва не сбила с ног Ёсико с подносом, заставленным едой.

– Ох, молодая госпожа, что…

Но я не слушала. Ноги сами несли к ториям. Шиматтово кимоно! Почему для бега оно настолько не подходит?

Тории горели. Полыхали так, что нельзя было смотреть, не рискуя ослепнуть. Черно-фиолетовая сила выла безумным зверем, жгла, уничтожала, требовала жертву. Снова! Сакура-онны было недостаточно!

Докажи, что ты наследница!

Докажи, что ты Аска Шенгай!

Или убирайся, шиматтова самозванка!

Убирайся.

Пламя словно разлеталось в разные стороны. Ещё немного – обожжёт лицо, вспыхнет прическа, потускнеют нефриты на спицах.

Отовсюду стекались люди. Охали, вскрикивали и говорили-говорили-говорили.

Тории бушевали. Жаждали. Хотели крови.

Я прищурилась. Сжала пальцами тяжелый шелковый рукав, вышитые завитки дыма впились в ладонь.

Хочешь крови?

Запястье ныло, руку выкручивало, кожа натягивалась. От боли мысли словно прояснились, хотя должно было быть наоборот.

Значит, хочешь крови?

Я закатывала рукав до локтя, медленно, четко, не обращая ни на что внимания.

Чей-то крик, какой-то грохот – пламя торий взвилось в небо.