— Па… — в носу у меня защипало. И шутки больше никак не желали шутиться.

— Подожди… ещё. Рома… Я тебя отпускаю. Делай что хочешь. Серьёзно.

Я весь сжался, вдруг испугавшись, что он отказывается от меня.

— Мне хочется верить в то, что ты сам… поймёшь, что для тебя лучше и как. Потому что… я доверяю тебе. Мы с мамой всегда будем рядом, стоит только позвать или попросить, даже не напрямую. Но вот лезть в твою жизнь с этого самого момента… я отказываюсь.

Растерянно моргнул, до конца не осознавая, что сейчас произошло.

— И что мне делать?

— Это зависит от того, что ты хочешь сам.

Впервые в жизни я не знал, что ему ответить.

Наши дни

Соня

На улице было зябко, но я будто бы этого не замечала, разглядывая бескрайнее звёздное небо, раскинувшееся над головой. В городской черте обычно такого не увидишь. Должно быть, пригородное сибирское небо не ахти какая вещь. Но мне, выезжавшей за город всего лишь несколько раз (и то чтобы пообжиматься с Черновым), оно казалось чем-то необыкновенным.

Из транса меня вывел плед, неожиданно лёгший на плечи. Я вздрогнула и резко обернулась назад, готовая то ли драться, то ли бежать.

— Оу-оу, — присвистнул в темноте Денис, — спокойно, это всего лишь я.

— Не стоило, — смутилась я своей реакции, с которой пора уже было что-то делать. — Мне не холодно…

— Ага, дрожишь только вон вся.

— Это не… просто так.

Он понимающе хмыкнул.

— Всё ещё переживаешь из-за своего Отелло.

— Он не Отелло…

— Да-да, я помню, лает, но не кусает…

Стало как-то горько и неловко.

— На самом деле он не такой… просто его сила именно в умении говорить.

— Орать, ты хочешь сказать.

— Говорить. А орал он на эмоциях…

— Уф, — фыркнул Белов, — где ж вы таких эмоциональных-то находите?

— А вы — это?.. — напряглась я.

— Женщины, — легко отозвался мой собеседник. — Ну что вы, — заметно изменив голос, едва ли не пропел Денис, — он меня не бил, это он эмоционально ронял меня на тумбочку.

Неприязненно дёрнулась.

— Он не…

— … такой, — перебили меня. — Все вы такие.

За Ромку стало обидно. Уж чего-чего, а обвинений в абьюзе он не заслужил, разве что только в моральном, но это уже абсолютно другая история и… не про нас с ним.

— Не смей, — решительно заявила, скидывая с плеч плед. — Он…

— Софья, — резко одёрнул меня Дэн, — выдохни. Я… верю, что этот твой доморощенный Отелло не такой. Просто… просто была у меня одна знакомая, которая любила оправдывать побои одного мудака его эмоциональностью.

— Я бы не стала.

— Знаю. И этим ты мне нравишься.

Густо покраснела, благо что на дачном участке стояла практически непроницаемая темнота — лишь звёзды над головой и далёкие огни неспящего города.

Денис не сказал ничего такого, но мне всё ещё непросто было спокойно относиться к его симпатии…

— Но тебе всё равно следовало с ним поговорить, — вдруг огорошил меня он. — Тем более если Отелло такой хороший.

Я замялась, закусив губу, а потом совершенно беспомощно призналась:

— Мне нечего ему сказать.

Белов никак не стал комментировать моё заявление, лишь покачал головой, явно несогласный с принятым мной решением.

— Ладно, я спать пойду, а ты не задерживайся.

***

Разбудил меня звонок телефона, нарушивший уединение маленького бревенчатого домика. Начала судорожно искать телефон, пока он не успел разбудить маму, и без того всю ночь беспокойно спавшую на соседнем диване. Новое место её пугало.

Денис привёз нас к себе на дачу с целью дать возможность расслабиться, мол, смена обстановки и всё такое… В результате почти весь вечер мы втроём просидели на маленькой веранде, усиленно изображая из себя счастливую семью. И даже мама активно нам подыгрывала, не понимая, как иначе реагировать на наши с Денисом натянутые улыбки.

Рука скользнула по корпусу смартфона, и тот слетел со стула, с шумом рухнув на пол.

— Твою налево… — выругалась я, пытаясь выгрести телефон из-под старой панцирной кровати, которая тут же безбожно заскрипела подо мной.

— Соня? — едва различимым шёпотом позвала меня мать.

— Всё хорошо, — заверила я её, с горечью заметив, что произношу эту фразу на автомате.

Наконец-то верещавший аппарат был у меня в руках. На часах было начало пятого.

***

В город я попала уже ближе к семи.

Беловский автомобиль в кратчайшие сроки доставил нас до дома. Самым сложным было убедить Дениса, что я в состоянии справиться со всем одна. Оказавшись в родном дворе, мама выдохнула с неподдельным облегчением. Я пыталась предложить ей остаться на даче, но она так этому сопротивлялась, что мне попросту стало её жаль.

— Хочешь, я пойду с вами? — предложил Дэн. — Это может быть опасно. Вдруг воры?

Информация, почёрпнутая из звонка тёти Любы, не оставляла сомнений о личностях наших ночных гостей.

— Поверь мне, если это воры, то я знаю, где живёт их мама.

Белов несколько напрягся, не поняв моей иронии.

— Там всё нормально, просто поверь мне.

Он помрачнел, но я продолжала стоять на своём.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Лучше с мамой здесь пока побудь, я сейчас.

В квартире всё было точно так же, как я оставила накануне, если не считать разбитого окна и трёх мужских тел, уснувших в самых неудобных позах на моём диване.

И в качестве вишенки на торте — Муся, развалившаяся на чужих коленях.

Скорее всего, это было безрассудством, вот так вот врываться в собственную квартиру, когда знаешь, что есть разбитое окно и люди, не проживающие здесь. Но привычка доверять Черновым (а тётя Люба сообщила мне об этом более чем убедительно — «Лбы эти припёрлись») шла впереди моей осторожности на километр. Чудо ещё, что удалось убедить Дениса постоять у подъезда — временами у него случались приступы рыцарства, например как вчера.

— Кто ел мою кашу? Кто сидел на моём стуле? Кто спал на моей кровати? — не удержалась я от небольшой шалости. Уж больно эта троица походила на знаменитых медведей.

Первым на моё присутствие отреагировал Дамир, разлепив глаза и почти тут же встрепенувшись, после с чувством ткнул каждого из братьев в бок.

— Подъём!

Кир послушался сразу же и безоговорочно, а вот Стас просыпаться никак не желал, одной рукой отмахнувшись от брата и едва не уронив мою кошку с собственных колен. Муся обиделась и… хорошо так цапнула старшего из братьев за ту самую руку, которой он защищался от Бероева. Укус оказался достаточно сильным, чтобы Стас зашипел, молниеносно открывая глаза и… натыкаясь взглядом на меня.

— Какая кошка, такая и хозяйка, — процедил он зло, уворачиваясь от очередной нападки моей защитницы.

***

Сцена вышла эпичная: три медведя разной степени заспанности и разгневанности, одна кошка, млеющая от количества мужского внимания (у Муси со Стасом была своя тайная любовь ещё со времён школы), и я, которая никак не могла разобраться в своих чувствах — то ли злиться, то ли радоваться.

— Ну и где мы ходим? — дал выход своему мерзкому настроению Стас. Сам того не ведая, в критических ситуациях он больше остальных переживал за интересы Ромы.

— Не думаю, что тебя это касается, — скрестив руки на груди, парировала я без особого раздражения. Против него я ничего не имела, но и те времена, когда у меня начинали трястись коленки в присутствии Стаса, давно прошли.

— Нет, но это касается моего брата, а значит… — набычился тут же мой оппонент.

— Осадись, — не дал ему договорить Дамир. — Нас это не касается.

— Да щаз! — Стас всплеснул руками. — Она Роме в душу плюнула, когда он…

Внутри меня всё болезненно сжалось.

— Не смей, — предостерёг его Дам. На моём веку это была их первая конфронтация. — Если надо будет, он ей сам скажет…

В этот момент я смотрела на Кира, смущённо прячущего глаза, как если бы ему так и не удалось определиться, на чьей он стороне. Вот перед кем мне действительно было неудобно. Кирилл всегда белой вороной выделялся на фоне остального семейства и в отличие от других он никогда не спешил с осуждением. Мы настолько увлеклись игрой в гляделки, что я чуть не упустила самое важное.