Буквально недавно она жаловалась мужу, что такими темпами и останутся втроём в огромной квартире. На что Саша, лукаво улыбнувшись, заметил:

— Не, втроём не останемся. Судя по тенденции, мы с тобой внуками будем обрастать быстрее, чем детьми.

— Чур тебя, — ужаснулась Саня, у которой в голове до сих пор не укладывалось осознание того факта, что её дети достигли возраста, когда могут иметь своих детей. Статус сорокалетней бабушки шокировал куда сильнее, чем статус шестнадцатилетней мамы.

— Ну или же в крайнем случае мы можем сами ещё раз попытаться... — муж откровенно издевался, за что тут же получил диванной подушкой по лохматой голове. Она даже отвечать ничего на это не стала, наградив гада Чернова убийственным взглядом, которому мог бы позавидовать сам Рома. Не то чтобы Сашка говорил всерьёз, но шутка была столь избитой, что уже переставала быть смешной. Самое ужасное заключалось в том, что у неё самой порой в голове пролетала грустная мысль, что не будь последние роды такими тяжёлыми... Нет уж, дудки, в эту лотерею она больше не играет.

— А как же подготовка к экзаменам? — напустила на себя строгость Саня, чтобы ещё хоть немного продлить ощущение детства своего восемнадцатилетнего отпрыска.

— Ма, ну какие экзамены… в армии? — бесстыже ухмыльнулся Кир, явно глумясь над матерью. Пару лет назад он огорошил всех, объявив, что после школы вместо института собирается отправиться отдавать родине долг, взявшийся неведомо откуда.

Саня недовольно фыркнула и, постучав кулаком по Кирюшиному лбу, отправилась в ванную — отмывать Никитку и размышлять над тем, где ж она умудрилась так нагрешить. 

Сам же источник беспокойства лишь грустно улыбнулся, ибо как ещё донести до родителей свои порывы — он не знал.

***

Соня всё ещё жила возле школы. Минут пятнадцать быстрым шагом от дома Черновых. Зачем ему машина, Кирилл и сам не знал, но интуиция подсказывала — надо. В отличие от немногих одноклассников, которые, как и он, уже успели получить права, Кир не впадал в экстаз от возможности водить. Он и на права-то пошёл учиться потому, что скоро было восемнадцать и… вроде как положено. Вон тот же Стас жизни не представлял без тачек. Ромка тоже водил искусно, с тех пор как преодолел рубеж совершеннолетия. Дам был более сдержанный в этом вопросе, но оно и понятно — его родные родители погибли в автоаварии, после чего он и очутился в их доме. Отец, мать… Короче, он считал, что надо, поэтому вот уже второй месяц был счастливым обладателем заветного пластика, который, впрочем, не привнёс ни капли осмысленности в его жизнь.

Припарковавшись напротив Сониной трехэтажки, Кирилл не спешил убирать руки с руля. Старая металлическая дверь подъезда была знакома до  боли. Сколько раз он здесь бывал, волочась следом за Романовой и братом, которые упорно делали вид, что являются всего лишь друзьями. При этом зачем им нужен был Кирилл, вряд ли бы кто объяснил. Слабые попытки держать друг друга на расстоянии окончательно провалились в тот день, когда он самолично послал эту парочку. В тот год он уже учился в седьмом классе, с подачи Дамира занимался спортом и начинал чувствовать свой внутренний стержень. И кто знает, чем бы закончилась эта история, если бы Кир тогда пошёл на поводу у Ромы, продолжая изображать из себя буфер между ними.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Кирилл снисходительно улыбнулся, подумав о том, какими же детьми они тогда все были. 

Время шло изматывающе неспешно, хотя, возможно, все дело было в том, что он просто не понимал, что делать. Конечно же, можно было достать телефон и позвонить Соне, но что-то его останавливало. Наверное, желание во всем убедиться лично.

Соня появилась на улице минут через двадцать, когда уставший сидеть и держаться за руль Кирилл вышел из машины и стоял, облокотившись на крышу материнского авто.

Романова даже не удивилась, хоть и запнулась возле подъездной двери, тяжко вздохнув.

— Они всё-таки послали тебя, — печально улыбнулась подруга детства.

— А может быть, я сам пришёл? — предпринял он слабую попытку скрыть очевидный расклад.

Но Соня не стала развивать тему дальше, лишь, немного помедлив, осторожно спросила:

— Как он?

Кто такой «он», уточнять не приходилось.

— Рвёт и мечет, — пожал плечами Кир. — Доводит Стаса до истерик, делая вид, что ничего не происходит.

Девушка задумчиво покачала головой и нарочито бодро подытожила:

— Он справится.

Кирилл не поверил, но докапываться не стал, кивнув в сторону машины:

— Садись, подвезу.

— А тебе уже можно? — слабо пошутила Соня. Подколки по поводу его возраста вообще были излюбленной темой в их семье. Шесть лет разницы между ним и Стасом оказались слишком существенными, чтобы старшие братья видели в нём равного. 

Ему даже захотелось ощетиниться, как он делал это в последнее время, натыкаясь на намёки на его возраст, но вовремя себя одёрнул, вспомнив, что Романова, по сути, здесь ни при чём.

— Садись.

— Кир, я не…

— Садись, — уже более жёстко попросил Чернов.

Ехали в молчании, которое тяжело давалось обоим. И не то чтобы сказать было нечего, просто и эта тишина была красноречивее некуда.

Он разрывался между «Кто он?» и «Ты любишь его?». Но так и не решился, понимая, что не ему спрашивать об этом.

Соня откровенно нервничала, кусая пухлые губы и прячась за густой копной светлых волос, которые ниспадали по её плечам. Сейчас в ней сложно было узнать ту тонкую девочку четырнадцати лет с криво остриженными волосами неопределимого цвета, которая неожиданно свалилась им на голову. 

— Нам не стоит больше видеться, — наконец-то решилась она, упрямо вздёрнув подбородок, стараясь выглядеть и звучать как можно более категорично.

— То есть ты решила развестись с нами со всеми, — печально растянул губы в подобии улыбки Кир.

— Ни с кем я не развожусь. Просто так всем будет лучше. У нас с Ромой нет будущего.

— А с кем есть?! — не удержался парень, неожиданно ощутив жгучую обиду за Рому… и себя самого.

— Тебя это не касается! — в тон ответила Романова, зло сверкнув карими глазами.

— Сонь... — выдохнул Кирилл, — я сейчас… как друг твой спрашиваю, а не как брат...

— Ты не можешь не быть его братом, — в очередной раз избежала она упоминания имени Ромы. — И это правильно, так должно быть. Ты нужен ему, вы ему все нужны, хоть он в этом фиг признается, скорее руку себе отгрызёт.

Чернов хоть и был согласен с услышанным, но всё-таки попытался настоять на своём:

— Ему ты нужна.

Соня фыркнула.

— Ему нужен только он… и это не плохо. Но я устала.

— Поэтому ты выходишь замуж за другого?

— Поэтому я даю нам обоим шанс на счастливую жизнь.

Чернов ничего не понял, лишь с недоверием покосился на свою собеседницу.

— Это как?

— Никак. Уже никак.

Её слова ему не понравились, но что ещё сказать на пространные речи девушки, он не знал, полностью сосредоточившись на том, чтобы без лишних эксцессов припарковаться на университетской стоянке.

Но стоило Кириллу заглушить мотор, как Соня резко наклонилась к нему, поцеловав в колючую щёку.

— Ты — молодец, — шепнула она, — но нам уже не помочь. Позаботься, пожалуйста, о… Роме.

И прежде чем Кир успел отреагировать на её слова, выскочила из машины. 

Семь лет назад

Соня

Утро среды началось с того, что Чернов подсел ко мне и заговорщицки поинтересовался:

— Ты сделала иняз?

— Да, — насторожилась я.

— Доставай, — велел он.

— Зачем?

— Посмотреть хочу.

— Тебе напомнить, что у меня с английским всё плохо?

— Доставай.

Я недовольно поморщилась, но за тетрадью полезла. 

Рома с минуту разглядывал мою писанину, после чего схватился за ручку и принялся черкать в тетради.