Но пока что всё шло наперекосяк. Клаудия не могла услышать мёртвых за спиной Первой, и потому не могла оставить её без внимания, а Третий ясно обозначил им, что они не должны окружать Пайпер и показывать, что они следят за ней. Он пытался доказать им, что она имеет право не чувствовать за собой слежки, даже если благодаря Арне он сам постоянно следил за ней, с чем Клаудия была в корне не согласна. Магнус чувствовал, что вечно трезвый голос разума был готов объявить молчаливую войну.

Для Клаудии в первую очередь были важны жизни Третьего, Стеллы, Эйкена и его, Магнуса. Жизнь Первой наверняка ютилась где-то в самом конце списка, и Магнус не мог её в этом винить, хотя всеми силами пытался намекнуть ей, что стоит быть чуть вежливее. Так у них больше шансов узнать, что задумала Первая и как она планирует их использовать. Она же не идиотка — она точно планирует их как-то использовать. По крайней мере, Магнус на это надеялся, потому что иначе он сильно разочаруется в землянках.

— Эй, Золотце, — обратился он к ней, устраивая локоть на макушке мигом возмутившегося Эйкена. — На что похож твой мир?

Пайпер удивлённо посмотрела на него и опустила плечи. Магнус тут же понял, что задал не вполне уместный вопрос, но отступать было поздно: Стелла запрыгала на месте и затявкала, показывая, что тоже хочет услышать ответ.

— Оставь истории до привала, — бросила Клаудия, прикладывая ладонь ко лбу и вглядываясь в сторону города. — И не болтай лишнего.

— Какая же ты скучная, моя дорогая.

***

Ни один здравомыслящий человек не устроит ночлег почти на самой границе леса, но Магнус был рад, что Третий и Клаудия в некотором смысле не были здравомыслящими. Они лучше других понимали, что обходить озеро и двигаться дальше ночью — плохая идея, потому что тёмные создания и враждебно настроенные драу точно выползут из своих нор, почуяв свежую кровь. Магнус совсем не хотел до самого рассвета махать мечом и отгонять наиболее любопытных и смелых чудовищ.

Впрочем, поспать ему тоже не дадут.

— Да ты издеваешься! — сокрушённо протянул он, вскидывая руки к тёмному небу. — Почему это я опять караулю?

— Потому что я хочу немного отдохнуть, — совершенно честно ответил Третий, смотря ему в глаза. Магнус ненавидел, когда он был настолько честным. Бесило до зубовного скрежета.

— Я могу покараулить, — вмешалась Пайпер. Она сидела почти вплотную к костру, словно не боялась, что её не внушающая доверия одежда, — какое-то странное пальто и лёгкий плащ, что ей выдала Клаудия, — загорится от одной прыгнувшей в её сторону искры. — Я спать не хочу.

— И он тоже! — возмущённо продолжил Магнус, махнув ладонью в сторону Третьего. Вышло так резко, что Третьему пришлось отклониться назад, чтобы не получить перчаткой из металла и кожи по лицу. — Ему сон вообще не нужен, но он, конечно, решил ломать комедию!

— Ах, какая прелесть, — ядовито отозвалась Клаудия и посмотрела на них. Вплоть этого момента она следила, как Эйкен самостоятельно снимает шкуру с пойманного Стеллой кролика, и совсем не обращала на остальных внимания, начиная от вполне взбодрившегося Третьего и заканчивая Первой, которой вид их ещё не готового скромного ужина явно отбивал всякий аппетит. — Магнус, хочешь сказать, что ты устал?

— О, о! — послышался радостный голос Стеллы. — Я тоже могу покараулить!

Глаза Пайпер стремительно округлились и налились ужасом. Она едва не подскочила на месте, но замерла, вся напряжённая и будто готовая атаковать. Магнусу пришлось закрыть лицо руками, чтобы не засмеяться во весь голос.

— Почему вы на меня так смотрите? — непонимающе и с нотками обиды спросила Стелла. — Это одежда мне не подходит? Я надела что-то задом наперёд?

— Ты чудесно выглядишь, Стелла, — с примирительной улыбкой сказал Третий. Яркий костёр освещал его бледное лицо, и Магнус краем глаза заметил, как оно подчёркивает недовольство в голубых глаза и напряжённой челюсти Третьего. — Клаудия, — обратился он к девушке, медленно повернув голову в её сторону, — ты ничего не сказала Пайпер?

— А должна была? — беспечно отозвалась Клаудия, вскинув на Третьего убийственный взгляд. — Я не собираюсь с ней нянчиться.

Магнус считал секунды. Три, четыре, пять. Стелла наконец опустилась на ствол, который они укрыли тонким покрывалом, возле притихшего Эйкена, верно почувствовавшего — сейчас что-то будет.

Третий глубоко вздохнул. Ночную тишину прорезало ржание лошадей, привязанных к деревьям неподалёку. Магнус продолжал считать секунды. Восемнадцать, девятнадцать, двадцать.

Это станет катастрофой.

— Что ж, — кашлянул Третий, поднимаясь на ноги, словно хотел видеть всех сразу, — Пайпер, познакомься со Стеллой. Ещё раз, — при этих словах он почему-то недовольно посмотрел на Клаудию, но та лишь пожала плечами. — Стелла — про́клятая, но на Земле, если я правильно помню, таких, как она, называли оборотнями.

Первая медленно сложила руки на коленях и уставилась на Стеллу. Та улыбнулась, демонстрируя клыки. Первую передёрнуло.

Магнус не винил её: если бы сам не был тем, кто вместе с Третьим нашёл Стеллу, он бы разделял настороженность Пайпер. Стелла-человек сохраняла черты Стеллы-волчицы, из-за чего многим, кто смотрел на неё, становилось неуютно, в частности из-за жёлтых глаз и коротких вытянутых ушей, покрытых светлым пушком. Обычно Стелла не трогала свои волосы цвета соломы, всегда оставляла их в беспорядке, особенно после смены облика, только если Клаудия или Третий сами не брались её причёсывать. Но сейчас Магнус заметил, что девушка даже постаралась пригладить лохматые пряди, достигающие середины шеи, словно своей аккуратностью хотела произвести впечатление на Пайпер. Потом её обязательно нужно будет похвалить за это.

— Я не кусаюсь, — всё с той же широкой улыбкой сказала Стелла.

— Я тоже, — будто инстинктивно ответила Пайпер, сжав кулаки.

— Правда? Тогда я могу тебя научить!

Магнус скривил губы в улыбке, пока Третий в ужасе расширял глаза и переводил нечитаемый взгляд со Стеллы на Первую.

Стелла — это настоящий ураган чистых эмоций, которым не место в Диких Землях и которые, однако, всё же существуют. Она способна смутить лордов и леди Омаги одним своим видом, а стоит показать клыки, как они сразу начинают нервно сглатывать и испуганно перешёптываться между собой. Стоит ли говорить о девчонке из другого мира, которая даже не могла о себе позаботиться.

— О, кстати, — произнёс Магнус, когда в его голове щёлкнуло, — ты обещала рассказать нам о своём мире.

— Она обещала? — скептически уточнила Клаудия.

— Я обещала? — неуверенно поддакнула ей Пайпер.

— Если ты не хочешь слушать о том, как охотится Стелла, расскажи нам что-нибудь, — пожал плечами Магнус.

Стелла вспыхнула и возмущённо выдала:

— Я отлично охочусь! Первая, хочешь, я поймаю тебе красивую птицу? Или даже кролика!

— Нет, спасибо, я, пожалуй, откажусь, — поспешно проговорила Пайпер, осторожно обнимая себя за плечи.

Она не ёжилась от холода, — или просто хорошо это скрывала, — но Магнус и без того знал, в чём дело. Сам он теперь ощущал ветер чуть резче, чем до этого.

Третий напряжённо всматривался вглубь леса, будто там что-то было, но безошибочно определил, когда Магнус кинул на него вопрошающий взгляд. Третий только скривил губы, показывая, что не намерен отчитываться перед ним или менять своего решения.

Третий, как и всегда, о чём-то умалчивал.

Это вошло у него в привычку: если дело связано с магией, то он либо ставит перед фактом, рассказывая только самое важное, либо вообще молчит. Если речь заходила о проклятиях, он был более многословным и мог поделиться своими мыслями с Клаудией, Стеллой или Эйкеном, а если их не было рядом — даже с Магнусом, самым обычным человеком. Но о магии он молчал, очевидно не понимая, что вовсе не обязательно постоянно ломать голову в одиночку.

То, что в этом мире было крайне мало магии, магов можно было пересчитать по пальцам, а Третий был единственным достаточно сильным и уникальным, не означало, что он должен играть в страдальца.