Завтракали мы втроём: Тимур, его папенька и я. Илья Петрович, как обычно, развлекал нас беседой, а мы с его сыном обменивались короткими, но тёплыми и дружелюбными взглядами. Он совсем оттаял и больше не старался изображать из себя неандертальца. Потом Тимур проводил меня на фабрику, оставил в переговорной и отправился за моей первой жертвой. Ею оказался начальник косметической лаборатории, опытный химик Борис Федотович Кушнер — солидный мужчина средних лет. Я сразу призналась, что тонкости создания кремов и масок меня интересуют мало — больше личность владельца завода, Тимура Ильича. Борис Федотович с готовностью кивнул — видимо, получил зелёный свет от начальника отвечать на любые поставленные мной вопросы.

— Расскажите, пожалуйста, что он за человек, — попросила я, включив диктофон. — Какое впечатление произвёл на вас при знакомстве, претерпело ли оно какие-то изменения за время работы на фабрике? Вы, вообще, давно здесь?

Мужчина сосредоточенно нахмурился:

— Уже почти пять лет.

— Приличный срок.

Он пожал плечами:

— Время здесь летит незаметно. Работа интересная, начальство адекватное. Только от цивилизации далековато, а в остальном — это самое лучшее место из всех, где я работал.

Он задумчиво пожевал губами.

— Впечатление… да какое впечатление — человек как человек. Деловой, в бизнесе знает толк, разумный. Пустая болтовня или, там, хвастовство какое-нибудь — это не про нашего Тимур Ильича. Никаких изменений наши отношения не терпели, директора не назовёшь человеком настроения. Он всё хорошо обдумывает и взвешивает, и если чего решил — значит, так и будет.

— У вас были с ним конфликты, споры в профессиональной области?

— Споры, конечно, были — куда без них? Конфликтов не было. У нас так: если не согласен — обоснуй. Не можешь обосновать — иди на ху…тор. Начальство всегда к разумным доводам прислушивается.

— Под хутором вы имеете в виду увольнение?

— И такое бывало.

— Большая текучка у вас?

— Нет, очень маленькая. С каждым специалистом при найме директор сам лично беседует и неадекват на входе отсеивает. Младший персонал, конечно, не он набирает, но и они редко увольняются: тут в округе нигде такую зарплату не найдёшь.

— Ну просто идеальный начальник, да? — улыбнулась я.

— Можно и так сказать. Поверьте опытному человеку, я не одно место работы сменил — нигде так с людьми не носятся, как здесь. Может, банально прозвучит, но мы правда как семья. Подарки на день рождения от фирмы дарят, премии регулярно, по личным вопросам можно к руководству обратиться — не отказывают, помогают по мере возможности. Ходят слухи, что Москва не всегда довольна такой политикой…

— Под Москвой вы подразумеваете Юрия Владимировича?

— Угу. Он считает, что нам и так тут жирно: живём на всём готовом, зарплату большую получаем… Только в этих вопросах Тимур Ильич партнёра не слушает, дай бог ему здоровья. Сам решает, кому помогать, а кому нет.

Почти святой! — восхитилась я про себя, а вслух поблагодарила Бориса Федотовича, сфотографировала его на зеркалку и отпустила с миром, заодно попросив пригласить следующего.

Однако в комнату вошёл Тимур. С двумя чашками. В одной был кофе с молоком, в другой

— травяной чай.

— Ты что будешь? — спросил он с хитрой улыбкой.

— Ты знаешь! — догадалась я. — Откуда?

Он дёрнул плечом:

— Птичка на хвосте принесла.

Отцы — поняла я. Это подозрительно. Папа так возмущался поведением Тимура в день моего приезда, а теперь сливает инсайдерскую информацию! Зачем, интересно…

Кофе был изумительный.

— Лиза варила специально для тебя, — поведал Тимур. — Как узнала, что ты любишь, обрадовалась, стала свои заначки из тайников доставать…

Вот так, и не нужно ни в какую Италию ехать…

— А ты не любишь кофе?

Он качнул головой:

— Как-то прошёл мимо в когнитивный период. К тому же, отец утверждает, что он вреден для сердца…

— А сам пьёт!

Кивок:

— И к тому же вызывает привыкание.

Я улыбнулась и с наслаждением припала ртом к чашке — Тимур почему-то очень внимательно следил за этим. Даже губы приоткрыл, но потом шумно выдохнул и отвёл глаза.

— Как твоё интервью с Борисом Федотовичем? Выведала все секреты косметики "Сиберикс"?

Я покачала головой:

— Только твои.

Он слегка нахмурился:

— И какие же?

— Что ты милейший парень! Только притворяешься дикарём.

— Чёрт! Теперь придётся тебя убить. Ну, или запереть здесь на всю оставшуюся жизнь…

Я громко рассмеялась:

— Надеюсь, ты не заставишь меня заниматься антропогенезом!

Тимур отреагировал неожиданно резко: встал со стула, чуть не уронив его, и отвернулся. Чёрт же дёрнул меня за язык!

— Извини… — я тоже поднялась и осторожно тронула его за руку. — Сорвалось. Это глупо и мелко с моей стороны.

— Не понимаю, за что ты извиняешься, — откликнулся он глухо, сжимая мои пальцы. — Это я должен…

— Да брось, проехали сто раз, я же вчера сказала.

Тимур вздохнул:

— Ладно. Хорошо. Я сейчас… пришлю к тебе Маргариту.

Маргарита Вадимовна была специалистом по лекарственным сборам — травницей, как она себя называла, — и повторила за Борисом Федотовичем всё один к одному, только чуть другими фразами. Мне даже показалось, что она немного влюблена в шефа, хотя между ними лет двадцать разницы — в её пользу. Маргарита была так доброжелательна и приветлива, что под конец я осмелилась высказать своё предположение — как бы в шутку, но женщина с неожиданной серьёзностью подтвердила мои подозрения:

— Милая, да разве можно не влюбиться в такого мужчину? Умный, сильный, красивый — именно в том самом смысле, в каком должен быть красив мужчина. Но вы за меня не переживайте, я уже не девочка и прекрасно отдаю себе отчёт в происходящем. Более того, мне очень нравится восхищаться им со стороны, чисто платонически. Я давно и глубоко замужем, дети выросли, я в некотором смысле списана в утиль — и так приятно, что душа ещё способна испытывать чувства.

Ещё двое сотрудников — тот самый завскладом Леонид Кириллович и химик-фармацевт Георгий Генрихович Залкинд — также только подтвердили положительный образ директора. Одно из двух: или их тут всех зомбируют и запугивают, или Тимур в самом деле прекрасный человек и управленец. На замученных эти люди отнюдь не походили, но почему же тогда господин Алексеев никогда не даёт интервью, если ему нечего скрывать? Этот вопрос я как раз хотела задать Тимуру, когда попрощалась с последним интервьюируемым. Поднялась из-за стола, подхватила блокнот, но не успела и шагу сделать — в кабинет вошёл ещё один незнакомый мужчина. Молодой, стройный, симпатичный. Папа бы ещё добавил — франт. Правда, не знакомы мы были только лично, а на фото его лицо я видела неоднократно. Юрий Владимирович Негматов, собственной персоной.

Он оказался высок ростом, широк в плечах и одет с иголочки. Словно в противовес своему диковатому и демократичному партнёру, этот мужчина будто сошёл со страниц журнала "Эсквайр". Или даже с обложки.

— Вероника, верно? — с широченной, сияющей улыбкой Юрий протянул мне обе руки, но я вложила в них только одну. Мы ведь совсем незнакомы… Он вполне удовольствовался предложенным контактом, с чувством пожал мою ладошку, обхватив её с двух сторон.

— Если вы не против, давайте так, по-простому, без отчеств. А я — Юрий…

— Здравствуйте. Да, всё верно. И я, конечно, знаю, кто вы. Тимур не говорил, что вы приедете…

— Всё потому, что Тимур и сам не знал. Я решил сделать вам сюрприз!

Странно как.

— Что ж? Вам понравилась фабрика и… мой партнёр?

— Благодарю. Всё отлично.

— Прекрасно, прекрасно… — пробормотал Юрий. — Признаться, я немного забеспокоился, когда узнал, что к Тимуру приехали брать интервью. Он бывает несколько… эксцентричен.

— Замечательный эвфемизм, — похвалила я с улыбкой, и Юра польщённо рассмеялся:

— Значит, вы всё же немного познакомились с его тёмной стороной!