— Господин, Вы очень уж чётко думаете иногда. Извините! Это слышно, — нерешительно прервала его размышления григстанка.

— Да? Учту. Ты тоже, раз многое слышишь, значит — вникаешь, — безучастно резюмировал он. Почему-то сказанное отнюдь не удивило. Бывшая высокородная дама из Руали слегка склонилась, признавая правоту предположения.

— Вот только… У меня действительно не оставалось выбора. Иначе сборщиц перебили бы.

— Ладно. Оправдание принято.

В полумраке её задумчивые глаза показались чёрными, в них отразилась благодарность способности не рубить с плеча. Практически невесомая ладошка ласково коснулась инстинктивно стиснутых кулаков воина, заставляя расслабиться. И не уловил, сколь плотно сжимает их то и дело с тех пор, как обрушилась весть о гибели опекаемой им иноплеменницы. Невзначай насторожился: а не гипноз ли? Но нет… Сознание предельно чётко управляет восприятием. Всего лишь незнакомая нежность непривычного существа заполняет быт смыслом, противоположным целям, некогда приведшим земледельца в Сопротивление. Захотелось прильнуть лбом к её груди и умолять беречь себя, избегать опасностей. Но… Если бы всё было настолько незамысловато! Тихонечко провёл кончиком ногтя вдоль изгиба ключицы Силион до ямки у основания длинной тонкой шеи. Беззащитная и ранимая. Внешне? Нет. На самом деле. Ибо, как бы ни владела клинком, всегда есть способ уничтожить иначе (собственно, так и поступили прежде братья Окналзски). Жадно поцеловал. Страстную жажду продолжить ласки пришлось отложить, учитывая довольно приличную потерю крови Силион. Ей требуется отдых. Сунул в махонькую ладошку горсть сушёных ягод феаны (их советовал в аналогичных случаях Нгдаси), пообещал вскоре заглянуть проверить состояние раны и удалился. Не выдать бы случайно виновнице глубину тревоги. Уединиться и успокоиться в гробовой тишине подземелья. Немного релаксации — самообладание возвратится, не оставив следа от судорожного испуга. Лишь себе признаётся: да, это именно обыкновенный испуг охватил нынче и утопил в заставшей врасплох непоправимости очередной утраты. Не успел полностью вникнуть в собственные ощущения, чему несказанно рад: благодаря скорости смены событий смотрелся для окружающих по-прежнему хладнокровным и рассудительным. Беда ещё не опьянила мозг, погрузив в прострацию и самобичевания. И ещё эта просьба взять с собой…

Взвесив все за и против, Ланакэн глубоко втянул сырой и прохладный воздух подземелья, словно бы собирается погрузиться под воду. Следует огласить всем решение, способное вызвать довольно-таки обоснованные протесты. Раз не получившееся стало многим уже казаться невыполнимым. Но у предводителя сложилась какая-то, будто бы совершенно абсурдная, уверенность: всё завершится успешно.

— Мы снова выйдем на фермы. И доведём всё до конца.

— Но теперь там нас могут уже ждать… Ведь мы уже были там! — несколько невнятно принялся сопротивляться Риул.

— И? Когда мы повторялись? Было такое хоть раз? Нет? Вот именно! Следовательно, они хоть и готовы к нападению, но не ждут нас, тем более, скоро. Надо срочно готовиться к новой вылазке. Пока григстаны не пришли в себя, — уж больно раздражённо для уверенного человека перебил Осилзский. Настолько очевидный признак колебаний — даже впервые присутствующий здесь старейшина Жотула негромко запротестовал:

— Мы привели сюда людей не для того, чтоб их сразу же вели на убой! Вы предлагали их защитить от истребителей, а не кинуть на них с огородным инструментом в неопытных руках! Среди нас нет достаточно опытных воинов! А охрана ферм наверняка усилена!

— Я не собираюсь волоком никого тащить! Но мы и в прошлый раз могли их осилить, а теперь это уже наш долг! Там тоже живые люди! И они искренне надеются, что мы не струсим! — вот это уже вызов. Откровенный намёк: находит вновь прибывших чересчур слабохарактерными. Соул с усилием проглотил ухмылку. После всех увёрток со стороны управления посёлков столь резкий шаг вполне уместен. Отразить выпад можно лишь одним способом: согласиться пойти на едва ли не самоубийственный шаг. Всё очень хорошо продумано. Настолько, что лекарь в очередной раз подивился прозорливости Шамула, рассмотревшего в ученике удачное сочетание дипломата и воина. Совещание можно считать законченным. Остальное являет из себя банальные уточнения, которые большинству уже понятны во многом.

До глупости наивно захотелось перед сбором пойти к Саон и проверить её питомца. В подспудной надежде Ланакэн не смел признаться даже себе. Старуху не смутил незваный гость, словно бы ждала. И как ей всегда удаётся выглядеть уже знающей о том, зачем к ней пришли? Кринт прижала палец к губам, кивком указав на спящего мальца.

— Наплакался и спит теперь вот.

— Ясно. Мы попытаемся нынче довершить начатое тогда. Может, мы вернёмся с его…

— Не тешь себя. Её больше нет в этом мире. Ты не сможешь изменить судьбу. Мальчик предназначался для моего воспитания. Он многое после будет значить в судьбе твоего народа, хоть и меньше, чем твой род. Смирись. Как я смиряюсь с вынужденной способностью знать то, что мне, на первый взгляд, и знать-то невозможно. Иди. Сегодня ты большего достигнешь, чем давеча. Однако малыша направить на его дорогу дано мне. И научить его многому.

Снова под её взором по коже пробежали мурашки. Невыносимая женщина всё-таки! Откланялся со смешанным чувством недовольства разговором и облегчения от мысли, будто предстоящее предприятие не обречено на провал (почему-то на сей раз слова странной старухи не показались совсем уж бредовыми). Вот только, если всё-всё правда? Следовательно, мать вернуть ребёнку не получится никак. А именно это и было, пожалуй, главной движущей силой в поспешном решении.

Силион ждала, глубоко утонув в невесёлых думах. Судя по особенной заботе за завтраком — снова кричал во сне. Вспоминать смысл кошмаров не хочется. Да ещё всплыло: на вчерашнюю просьбу удалось не ответить сразу. Брать с собой или нет? Оставлять здесь… Настроения витают относительно неё весьма различные. Можно по приходу и не досчитаться. Но и с собой таскать не больно-то безопасно — не гулять по лугам собираются. А к тому же ещё и лишнее смущение для сомневающихся в верности нынешнего поступка. Поверить бы чужому мнению. Не решать самому ничего. Лишь слушаться стороннего проверенного приказа. Однако… Воля Аюту отныне и на долгий срок заставляет принимать конечные решения самолично. К тому же… лишний клинок необходим всегда… Тяжко вздохнув, решился:

— Идёшь с нами, коль не передумала.

— Благодарю, господин Ланакэн! Я…

— Нашла за что благодарить. Смешно даже! Я тебя беру туда, где гибнут, а не туда, где будут пляски танцевать девки на закате. Тебе б там больше пошло! — почему-то гневно отрезал Создатель Убежища. Григстанка молча глубоко поклонилась, словно б повторив свою волю в том, что дозволение следовать со всеми стоит благодарности. И как надо реагировать? Воин лишь отмахнулся, словно от назойливой мухи: ею управляет отнюдь не глупый азарт, а твёрдая убеждённость. На миг задумалась и робко повторила вчерашнее предложение:

— Господин, Вы… уверены: не стоит поменяться оружием?

— Я сказал вчера уже: это оружие не для пахаря. Я больше доверяю уже проверенному самолично. Пусть оно и слабо против лезвия, вроде твоего. Больше нет вопросов?

— Нет, господин. Я сделаю всё, что будет в моих силах!

— Угу. Не сомневаюсь. После произошедшего накануне, точно не сомневаюсь. Правда, сам не могу определить: хорошо это или плохо? А ты как считаешь? — скрывать раздражение не стремится вовсе.

— Я? Лишний воин там вам точно понадобится… Это будет непросто. Охрану усилили. Я уверена. Хоть они и не верят, будто столь, на первый взгляд, скромный отряд может вернуться. Они не могут оценить силу воли человечества. Вас надо знать ближе, чтоб разобраться.

— Надеюсь, они очень уж нас недооценивают! Мне не помешают их растерянность и неожиданность. Ладно… Жду тебя, — буркнул несколько спокойнее, придирчиво зыркнул на тоненькую фигурку кровной кандидатки, поморщился и демонстративно отвернулся.