После опросов выяснилось: пропало двое человек из дозора Сопротивления, ещё один воин из тех, кто был у поля. Вскоре сообщили: не досчитались двоих из селян. Ланакэн сдержал рвущийся тяжёлый вздох и сурово конкретизировал:

— Кто именно? За селян я пока не в ответе. Они ещё не перешли в Убежище, а выдать моих людей не смогут. Из наших кто именно попал в плен?

— М… Двое дозорных — бывшие фермерские. Они лишь недавно познакомились с клинками… — вяло начал отчёт Шоу и замялся.

— Жаль юношей, конечно, но они не умеют ориентироваться на просторах Оутласта. Указать путь не смогли бы даже при искреннем желании. Остался ещё один. Кто? — поторопил Осилзский, начиная раздражаться нерасторопностью товарища.

— Силкорн. Рантер Силкорн, — чуть слышно доложил Риул, невольно покосившись на сжавшуюся под кустом на опушке фигуру Фриса. Калека хрипло рыдает, обхватив колени рукой. Уже не волнуется, как это будет выглядеть — сегодня потерял последнего, кто оставался от его семьи. Посмотрев в том же направлении, герцог мрачно заметил:

— Брату его будет тяжело… Мы должны быстро организовать погоню, постараться не дать им шанса и времени на пытки. Уж он-то отлично знает каждую складку земли на равнине. Что же… Тин! Бери своих людей! Шоу, Тални, Раст… Собираем лучших. Выходим так, как действовали во времена Аюту. Они не будут идти общей кучей. Не всем нравится слушать крики… Главное, не упустить следы пленных. Силион — останься!

В угрюмом молчании двадцать человек выдвинулись по следу, вслушиваясь в каждый шорох, издаваемый лесом. Следует избежать ловушки, хоть и маловероятной, но фатальной, если бы встретилась на пути. Группе вооружённых людей пришлось становиться настоящей дикой стаей: опасной, настороженной, готовой к броску в любом направлении по одному сигналу. Привыкшие к жизни в мире с окружающей природой, они слились с ней, став всего лишь тенями сумрачной чащи. На некотором удалении от места схватки отпечатки показали, как от общей толпы григстанов отделилась небольшая группа и направилась в сторону. Под деревом здесь нашли крестьянина лет сорока, которого убили одним ударом меча в сердце. Остальных, явно, пока решено оставить в живых. Предводитель с неприязнью заподозрил: в молодых фермерских могут найти отличное подспорье в дороге и решить превратить их в человеческих слуг. Видимо, второй житель Сальвала тоже молод и подходит на данную роль, раз пока цел. Очевидно — нужной информацией владеть местный житель не способен. Вскоре Нартис обнаружил выброшенную одежду, неприметной охапкой валяющуюся в стороне от тропы.

— Зачем они это сделали? — удивился Кама.

— А ты попробуй по такой чаще голым побегать! Здесь же шипы чуть не у каждой былинки! — язвительно хмыкнул от его неопытности Тиннарис и жестом велел прихватить находку с собой, стараясь сохранять надежду на лучшее. Дитя Леса его замечание озадачило лишь, но смолчал. Охотник недостаточно осведомлён о его судьбе, чтобы быть в курсе: полгода ещё мальчишкой рождённый кочевником прожил в изоляции от людей и успел тогда начисто отвыкнуть от одежды как таковой. Шайка из Шукрских болот сейчас безропотно выполняет каждый жест наставника, как в прежние времена. Даёт знать привычка доверять его опыту выживания в любых ситуациях. Через несколько десятков шагов Гаур остановился и удивлённо сообщил:

— Здесь странные следы… Вроде как… Подрались… что ли?.. Пленные… И кровь… Что бы это значило?

Ланакэн заглянул ему через плечо и нахмурился. Он, в отличие от Беловолосого Крушителя, плохо читает следы, а потому мысленно усомнился в правильности интерпретации увиденных отпечатков на траве. Если бы кто-то из захватчиков решил побить пленных — было бы куда логичнее! Однако Беловолосый Крушитель явно не колеблется в своих выводах. Он слишком долго провёл среди непроходимых чащ, слишком часто вынужден был выслеживать двуногую добычу по таким же скудным знакам. Да и Риул принимает версию, а его Тални как-никак тренировал. Следует торопиться — ещё остаётся крохотный шанс отбить своих. Беглецы не подозревают столь уверенной погони, убеждённые: сразу после боя представители Сопротивления постараются в максимально короткие сроки покинуть место, где произошло «неожиданное» столкновение. Осторожно затаиться, а не рискованно кинуться следом за достаточно опасными противниками. Самонадеянность подвела настолько, что конвой пленных оказался малочисленным — никакой количественной прерогативы не сохранилось. Уже шагов через тридцать Шиви издал тихий возглас и, невольно прикрыв ладонью рот, отшатнулся куда-то в сторону от своей находки. Тин смерил ученика недовольным взглядом и поторопился туда. Однако даже этот обычно весьма хладнокровный человек едва уловимо изменился в лице, обнаружив оставленное в траве тело. Переборов смешанные чувства брезгливости и сострадания, присел над забитым до смерти кнутом для нгутов мужчиной и коснулся его шеи пальцами, убеждаясь в остановке сердца. Впрочем, из открытых переломов уже не течёт кровь. Плотнее сжав губы, Гаур аккуратно перевернул сжавшийся в агонии труп на спину и удивлённо наклонил голову к плечу, размышляя над увиденным. Осилзский, уже рядом и теперь инстинктивно провёл ладонью у рта, словно бы стараясь убедиться в собственном молчании.

— Неужели же он сам это смог сделать? Это и есть этот… Рантер? Я его не знал… — неуверенно осведомился наконец Тиннарис.

— Да. Он, — чуть слышное подтверждение далось Ланакэну нелегко. По залитому кровью из опустевших глазниц лицу узнать вечно раздражённого Силкорна непросто. Григстанам такие травмы только мешали бы в допросе, а потому их бы они делать не стали. Однако и представить себе то, чтобы человек сам решился на подобное, сложно.

— И? Что теперь? Он выдал? Как думаешь? — прозвучал за спиной несколько подрагивающий голос Шоу.

— Колотые раны есть? — собирая размышления в нечто связное, постарался логически вывести человеческий дворянин. Крушитель внимательно осмотрел с ним вместе изуродованного побоями мертвеца, но оба сошлись в том, что никто не прерывал пытки. Следов удушения также нет.

— Думаю, никто не стал бы тратить столько сил, если бы он сказал. Добили бы и пошли дальше, — озвучил свои выводы наследник Аюту. Собеседник с уважением глянул на него и кивнул. Явно, столько лет разбойничавшему в Шукрских болотах понравилось то, как связно в столь неприятной обстановке способен рассуждать Создатель Убежища, не поддаваясь давлению внешних факторов.

— Остальные, естественно, выдать не смогут. Мы… Продолжим погоню? — Тин едва скрывает беспокойство. Подвергать опасности куда большее количество людей, направляя спасать тех, кто не может выдать всего Убежища… Не особенно рационально. Но… Как бы цинично Гаур обычно не относился к потерям в сражениях, а бросать на произвол судьбы истерзанных пленных стало и для него непросто.

— Нет. Это мои люди. Я сделаю всё возможное, чтобы их выручить. Пусть даже мне придётся в конце пути лишь добить их, облегчая уход из нашего мира, — жёстко прозвучавший тон подтвердил убеждённость в правильности решения. Собеседник удовлетворённо кивнул.

Чуть в стороне Тални нерешительно озвучил результаты своей дотошности (дабы не травмировать его итак нынче расшатанной психики возможными находками, герцог старательно оттеснил парня за спины остальным, приберегая его лесные таланты на крайний непредвиденный случай):

— Здесь… Их наказали… Двоих… Третьего почему-то пока не тронули.

— Фермерских, скорее всего. Они же беглые… Как именно? — бросился туда предводитель Сопротивления. Находка вызвала новые вопросы, на которые ответов не нашлось. С одной стороны — григстаны явно решили избежать традиционных методов, ибо пленные должны оставаться в состоянии перемещаться. Но… Удивило то, что одному из них отрубили кисть руки, а второму лишь фалангу мизинца, обходясь с ним таким образом, словно бы это их слуга. Такое обращение подтвердило подозрения Создателя Убежища, однако… В чём же ещё, кроме побега, провинился по мнению палачей один из невольников? Главарь Шукрской банды вовсе не имел намерения застревать на обнаруженном: