Мутная грязная серо-зеленая пелена стелилась перед глазами. Густая субстанция обволакивала тело, мешая двигаться, не позволяла что-либо разглядеть или даже издать какой-либо звук. Однако здесь можно было дышать совершенно без проблем, а неудобства не казались чем-то странным, воспринимались как что-то обыденное и привычное.

Но впереди забрезжил свет. Маленькая, почти незаметная яркая точка прямо перед глазами. От нее исходило приятное мягкое тепло. Казалось, протяни руку вперед — точка окажется у тебя на ладони. Но чем сильнее пытаешься коснуться ее, тем дальше она отплывает от тебя. Делала она это очень плавно и медленно, будто дразнила и призывала постараться еще немного.

Это был самый настоящий обман. Такая близкая цель не приближалась ни на миллиметр, как бы не старался ее достать. Нужно сделать что-то большее, чем простая попытка дотянуться. Резкий рывок. Путы мутного киселя порвались. Ладонь накрыла маленький источник света. Но вместо приятного тепла между пальцев послышался странный звонкий стук где-то над головой. Пространство разлетелось на тысячу мелких осколков, каждый из которых переливался всеми цветами радуги…

…Тойфель открыл глаза. Его окружала точно такая же комната, какую он видел прошлым вечером. Все остальное было сном, от которого не осталось ни следа. Разве что болезненное ощущение напоминало ему о том, что он резко дернулся и стукнулся макушкой об изголовье кровати.

Просыпаться Тойфель уже привык в одиночестве — его соседи по комнате поднимались раньше. Кровать Шумона действительно была заправлена, какое-то время пустовала. Но сегодняшним утром Тойфель увидел, как на третьей кровати лежит ком одеяла, который мерно приподнимался и снова опадал.

Прошедшим днем Алекс во время своей очередной одиночной вылазки подвернул ногу, повредив связки. Обратно доковылял только к вечеру. Отделавшись парочкой слов объяснений, быстро нырнул в кровать, мгновенно заснув. Шумон на это лишь развел руками, сказав, что раз сам дошел, то ничего особо опасного не случилось. И все равно ему нечего было дать — подходящих средств в квартире не оказалось.

Поднявшись с кровати, Тойфель хорошенько потянулся, широко зевнул. Но когда почувствовал легкое перещелкивание где-то в челюсти, быстро захлопнул рот, испугавшись. Он решил не будить Алекса, догадываясь, что тот спасибо ему за это не скажет. Да и бессмысленно это — никто никуда не спешил.

Зябко поежившись, пытаясь согреться, Тойфель вышел из комнаты. Погода на улице не располагала хорошему настроению — всю ночь шел дождь, небо было затянуто плотными неприятными темно-серыми облаками, сыро и холодно. В такую погоду не стоило выходить играть на улице. Люди стараются поскорее уйти в помещение, их невозможно даже с помощью Силы остановить надолго. Да и инструменты от сырости могли испортиться. К тому же, Алекс был не в состоянии выйти на улицу, а без него никто и не пойдет. Можно сказать, что сегодня незапланированный выходной.

За столом на кухне Тойфель обнаружил Шумона, который что-то увлеченно строчил на мятом клочке бумаги, время от времени покусывая кончик ручки. Выбившаяся из толстой косы прядь черных волос щекотала самым своим кончиком белый лист. Как бы не старался Шумон ее сдуть с лица, все попытки были тщетными.

— Что ты там пишешь? — Поинтересовался Тойфель, медленно приблизившись.

— Аптечка пуста, надо пополнить запасы. — Кажется, Шумон даже вздрогнул от неожиданности возникновения кого-то рядом с собой, однако его голос оставался спокойным. — Даже от простого растяжения мышц ничего нет.

— Значит, придется выходить из дома? — Рогатый поморщился, представив промозглый ветер и слякоть на улице.

Шумон лишь пожал плечами, как бы говоря, что не видит в этом никакой проблемы. Вдруг послышался странный тихий шорох из гостиной. Тойфель повернул голову в сторону источника звука и заметил голову Рене, возвышающуюся над спинкой дивана. Голова повертелась в разные стороны. Мутный сонный взгляд немного задержался на сидящих на кухне, затем опустилась обратно. Наверное, Рене решил, что все-таки никто не пытался вспороть ему горло во сне, поэтому спокойно улегся спать.

Точнее, он никогда не засыпал полностью, готовый в любой момент отразить вероломную атаку. Когда-то давно он вообще почти не спал, довольствуясь коротким тревожным отдыхом, когда совсем выбивался из сил. Со временем страх быть застигнутым врасплох во время сна стал отступать, но все еще не исчез полностью.

— А я-то думал, что последним буду, — раздался из коридора заспанный голос. — Устал спать.

В дверном проеме, скособочившись, стоял Алекс, перенеся вес на здоровую ногу. Выглядел он получше, чем пришел вчера вечером. Похоже, Шумон был прав, когда говорил, что все с ним будет в порядке. Сам Лань, тем временем, прихрамывая, добрался до стола и уселся рядом с Шумоном.

— Могу предложить тебе только холод, — он виновато развел руками. — Больше ничего нет.

— А, не страшно, — беззаботно отмахнулся Алекс. — У обычного человека восстановление займет около месяца. С моей Силой все придет в норму не позже, чем через неделю.

Про себя Тойфель подумал, что и сам был бы не против иметь способность быстрой регенерации, пусть это и будет отнимать больше Силы. Прокушенное несколько месяцев назад плечо уже зажило, но шрам будет еще долго напоминать о том дне. Однако не стоит забывать, что именно из-за своих способностей в совокупности с человеческим телом Алекс и травмировался. Две стороны медали — каким бы мощным ты ни был, все равно есть риск пострадать от собственной Силы.

Вскоре к маленькому собранию присоединились остальные. После недолгого совещания было решено, что стоило посетить торговый центр, в котором обязательно найдется аптека. Выходить в город целой толпой только ради одной точки было бы непростительной тратой ресурса времени и сил.

Самый ближайший центр был в тридцати минутах ходьбы прогулочным шагом. Ехать на общественном транспорте было рискованно из-за опасности потеряться. Никто, кроме Алекса, хорошо в городе не ориентировался, поэтому не смог бы вывести остальных, если они заблудятся.

***

Небо было затянуто грязно-серой пеленой густых дождевых облаков. Солнце стояло в зените, но вокруг все равно было сумрачно и как-то хмуро. Сырость тяжело висела в воздухе, мешая нормально дышать. Пахло мокрой пылью, прибитой к асфальту. Возможно, к вечеру снова пойдет дождь.

Пряча нос в высокий ворот кофты, заложив руки в карманы, шагал Тойфель, смотря чуть вниз, аккуратно обходил грязные глубокие лужи, оставшиеся после ночного ливня. Рядом мимо луж прыгал Штефан, стараясь по пути не замерзнуть. Чуть впереди двигался Пиро, с легкостью перешагивая слякоть. Шумон же решил вообще не связываться с водой, поэтому шел в отдалении по краешку тротуара.

Тойфеля привлекло какое-то активное движение на противоположной стороне дороги. В основном люди двигались одноцветной неспешной массой, которая никак не приковывала взгляд. Все сжались, не позволяя сырости пробраться под плотную одежду, старались экономить тепло внутри.

Но яркое прыгающее пятно на противоположной стороне не могло не приковать к себе внимание. Тойфель повернул голову, не высовывая носа из нагретого дыханием места. Маленькая девочка в цветастой курточке и розовых резиновых сапожках носилась по лужам, разбрызгивая вокруг себя капли. Находящиеся рядом люди обходили озорницу стороной, дабы не попасть под фонтан.

Тойфель почувствовал разлетающуюся в стороны от девочки Силу. Люди вокруг источали лишь негативную энергию, появляющуюся из-за их плохого настроения. Лишь вокруг девочки разлился наивный детский позитив. Сила, исходящая от детей гораздо мощнее той, что вырабатывают взрослые. Детские эмоции более искренние, их легко впитать. Но при этом дети более чувствительны к колебаниям энергии, чем взрослые.

Но не оставлять же просто так то, что уже выплеснулось наружу? Тойфель аккуратно втянул в себя искры Силы, удивившись, как смог дотянуться так далеко. Почти сразу он почувствовал, как легкое тепло разливается по всему телу чем-то тягучим и чуть сладковатым, будто кто-то влил в него ложку меда. Он продолжал осторожно впитывать в себя Силу, намеренно забирая то, что осталось в нескольких метрах позади ребенка, чтобы не навредить ему.