— Вся Сила Темного Всадника, — со вздохом ответил Тойфель, коротко коснувшись цитрина. — Пусть будет всегда на виду, так безопаснее. Она запечатана, никто не сможет ей воспользоваться.

— Я бы на твоем месте закопал подвеску где-нибудь за городом и навсегда забыл местоположение, — с сомнением проговорил Рене, недоверчиво косясь на маленький камушек, в котором был заточен заклятый враг, что постоянно отравлял жизнь. — Она может попасть не в те руки.

Тойфель не успел ответить. Мимо него молнией шмыгнул Шлаф, чуть не сбив с ног, бросился прямо на Рене. От неожиданности тот пошатнулся, едва удержав равновесие, растерянно развел руками в стороны. Шлаф с силой стиснул брата в объятиях, пряча лицо ему в плечо. Рене сдавленно крякнул. Казалось, из его легких разом вышел весь воздух. Но паук быстро пришел в себя. Обняв брата, он закрыл глаза.

Тойфель видел, как задрожали веки Рене. Поспешил отвернуться. Зябко повел плечами не то от холода, не то от внезапно нахлынувших чувств. В такой момент тяжело держать себя в руках. Каково же было его удивление, когда он заметил, как Штефан с восхищением смотрит на братьев, а у него у самого глаза на мокром месте. Да и остальные тоже едва сдерживались.

Весна принесла с собой оттепель. Льды тронулись, потекли задорные ручейки. Веселая капель отбивала ритмичную дробь. Это те же слезы. Они принадлежали оживающей природе, что очнулась после долгой опустошающей зимы. Слезы радости. И демоны неосознанно перенимали этот настрой. Стая возрождалась после сложного периода, что высосал жизнь.

— Не смей реветь, слышишь? — глухим дрожащим голосом прорычал Брудер Шлаф, продолжал сжимать Рене, словно пытаясь его задушить. — А то я сам разрыдаюсь, понял?

Паук быстро-быстро закивал головой, не смея открыть рта, мелко задрожал. Громко всхлипнув, Рене все-таки не выдержал. Из-под опущенных ресниц выкатились первые капли. Они медленно потекли по щекам, срываясь с подбородка, исчезали где-то в воздухе. Но это были не простые слезы. Черные, как ночное небо. Как капли чернил, небрежно падающие с кончика пера. Кончики губ демона чуть подрагивали. Тойфель с удивлением увидел, как тот улыбался.

Темная энергия покидала Рене, вытянутая слезами счастья. Освобождение от негативной Силы, что долгими веками медленно отравляла демона изнутри, не позволяя расслабиться. Но вместе с этим это было символом освобождения от гнета Темного Всадника, что не давал покоя все это время. Начиналась новая жизнь, в которой нет места былому страху, отчаянию, боли и беспомощности. Больше не нужно было бояться и постоянно оглядываться. Все это осталось позади. Стая наконец-то одержала победу. Демоны заслужили свободно вдохнуть полной грудью.

Тойфель почувствовал, как его затошнило. В последнее время это происходило частенько, никто уже не удивлялся. Демон все еще был слаб, болезнь так и не отступила, а сложившаяся ситуация била по неокрепшему организму. Тойфель хотел было отойти от братьев в сторону и прийти в себя. Те не стали бы возражать, успели привыкнуть. Но демон не успел.

— Капуста! — крикнул Алекс, набрасываясь на Рене со спины. Тот притворно застонал.

Тяжелая ладонь Пиро приземлилась на плечо Тойфеля. Тот и опомниться не успел, как оказался зажат с двух сторон между Шумоном и Штефаном. Со всех сторон засияли радостные улыбки. Совсем рядом раздался звонкий и чистый смех Шлафа. Когда вожак в последний раз слышал его? Вечность назад? Тойфель и сам не смог удержаться, весело фыркнул, постаравшись поудобнее разместить подбородок на плече Штефана.

Тут же стало тепло. Среди братьев ни один лютый мороз не станет помехой. Давно забытое чувство умиротворения поселилось в груди, словно было здесь всегда. И уютно. Воодушевленное щебетание демонов было таким родным сердцу. Когда в последний раз им было так хорошо? Когда они по-настоящему чувствовали себя в безопасности? Раньше это казалось далекой мечтой. Но сейчас она стала реальностью. Они вместе, вся беда позади. Чего еще можно было желать?

Тойфель не знал, что ждет стаю впереди. Будущее было покрыто таинственной завесой. Но он догадывался, что их путь еще не окончен. Столько дорог теперь для них открыто, на них встретятся новые приключения. Будут они увлекательными или опасными, радостными или тоскливыми, никто не знал. Сколько им еще предстоит пережить хорошего и плохого, сколько повидать интересного и страшного. Никто не может предвидеть, что принесет даже завтрашний день. Однако кое в чем Тойфель был уверен.

На этом пути он не будет одинок.