(Долгая пауза.) Наиболее важными аспектами индивидуальности являются те субъективные характеристики, которые, с одной стороны, отличают каждого человека от другого, а с другой стороны, каждый из них подобен сверкающей психологической мозаике, дающей отдельные, изысканные индивидуальные версии той более широкой картины, из которой возникает человечество. Безопасность, целостность и блеск каждой индивидуальности возникают в этих терминах из этого универсального генетического языка, а также из внутреннего субъективного универсального языка сновидений. Между ними существует большая связь, и на обоих из них говорят вместе.
Давайте станем более практичными и посмотрим, как эти проблемы сливаются в вашей реальности. Кое-что из этого требует большой честности с вашей стороны, когда вы пытаетесь вспомнить некоторые чувства и мечты, которые пытались отбросить, забыть или отречься. Почему же тогда некоторые люди рождаются с увечьями, которые, безусловно, считаются генетически дефектными, учитывая даже общую ценность таких различий со стороны вида? Ибо, опять же, я должен подчеркнуть тот факт, что природа по-своему не выносит подобных суждений, независимо от убеждений вашей науки или религий.
Наука, по-видимому, придерживается мнения, что индивид важен только постольку, поскольку (громче:) он или она служит целям выживания вида — и я с этим не согласен. Я говорю, что существование каждого индивидуума (подчеркнуто) важно для реализации ценностей вида. И более того, я утверждаю, что реализация ценностей индивида и вида идут рука об руку.
(Долгая пауза в 9:13.) Я также утверждаю, что вид сам осознает те условия, которые приводят к реализации его собственных ценностей и ценностей его членов. Ни один вид в принципе (подчеркнуто) биологически не рассматривает свое собственное существование с другими видами, кроме как кооперативное, то есть между видами нет основной конкуренции. Когда вы думаете, что она есть, вы неправильно читаете природу. Каковы бы ни были сознательные убеждения человека, на биологическом уровне его генетическая структура тесно связана с генетической структурой всех других видов.
У человека вероятности развития буквально не имеют числа. Ни один компьютер не смог бы подсчитать возможные комбинации характеристик. Таким образом, очень важно, чтобы вид сохранял гибкость и не замыкался в каком-либо одном паттерне, каким бы выгодным он ни был (с нажимом) — и я имею в виду физические или ментальные паттерны. В рамках устоявшегося видового единства должны существовать всевозможные варианты — возможности, которые биологически активированы, так что различия постоянно активны. Эти генетические отклонения могут казаться дефектными или эксцентричными. Они могут выглядеть как инвалиды. Они могут проявляться как превосходные характеристики того или иного рода, но они должны быть биологически определены как отклонения от генетической нормы.
Сами по себе, независимо от того, проявляются ли они как превосходные или дефектные, они требуют иного рода приспособляемости, изменения субъективной или физической направленности, усиления других способностей, которые, возможно, были недостаточно развиты. И все же, учитывая все это, почему, опять же, некоторые люди выбирают ситуации, которые будут восприниматься как дефектные условия? Для этого нам нужно изучить некоторые человеческие чувства, которые часто забываются.
Итак, я часто говорил, что страдание само по себе не "полезно для души". Это не добродетель, но, безусловно, многие люди, похоже, стремятся к страданию. Страдание не может быть исключено из человеческого опыта как причудливый вопрос искаженных эмоций или убеждений.
(Долгая пауза.) Страдание — это человеческое состояние, к которому стремятся по разным причинам. Конечно, существуют градации страдания, и у каждого человека будут свои определения того, что такое страдание. Многие люди действительно отождествляют определенный вид страдания с возбуждением. Спортсмены, автогонщики, альпинисты — все в той или иной степени стремятся к страданию и находят саму интенсивность определенных видов боли (подчеркнуто) приятной. Вы могли бы сказать, что им нравится жить в опасности.
(9:29.) Некоторые с-е-к-т-ы (диктует по буквам) верили, что духовное понимание пришло в результате телесных страданий, и их причиненная самим себе боль стала разновидностью их удовольствия. Обычно говорят, что животные, а также человек, избегают боли и ищут удовольствия — и поэтому любое причинение боли, за исключением определенных условий, рассматривается как неестественное поведение.
(Пауза.) В этом нет ничего противоестественного. Это эксцентричная (пауза) модель поведения. Многие дети мечтают не только о том, чтобы стать королями или королевами или получить "великие почести", они также мечтают о том, чтобы стать трагическими фигурами. Они мечтают о жестоких смертях. Они упиваются историями о злых мачехах. На самом деле они представляют себе любую ситуацию, которую только могут представить, связанную с человеческим опытом. В какой-то степени взрослые делают то же самое. Их привлекают кино- или телевизионные драмы, которые связаны с трагедиями, горестями, великой драматической борьбой. Это потому, что вы живы в результате вашего огромного любопытства к человеческому опыту. Вы живы, потому что хотите участвовать в человеческой драме.
Хотя я признаю, что многие люди не согласятся со мной (улыбка), я знаю по опыту, что большинство людей не выбирают одну "счастливую" жизнь за другой, всегда находясь в здоровом теле, наделенные природой или наследием всеми дарами, которых, по мнению большинства людей, они желают.
Каждый человек стремится к самореализации, и это означает, что он выбирает различные формы жизни таким образом, чтобы все его возможности и способности могли быть наилучшим образом развиты, и таким образом, чтобы их мир также обогащался. Некоторые люди намеренно выбирают "дефектные" тела, чтобы более интенсивно сосредоточиться на других областях. Они хотят сосредоточиться на чем-то другом. (Долгая пауза.) Они хотят просеять свои характеристики через определенный актерский состав. Такой выбор требует интенсификации: он делается как со стороны самого человека, так и со стороны родителей, чтобы определенная группа людей относилась к миру в высшей степени особенным образом. Почти во всех подобных случаях (пауза) таким людям будут предлагаться субъективные вопросы, а также вопросы, которые иначе не могли бы быть рассмотрены. Они будут задавать вопросы о своих собственных чертах, которые необходимо задать не только для себя, но и для общества в целом.
(9:48. Замерев в трансе, Джейн налила себе немного вина.)
Эти вопросы помогают выявить психологическую зрелость и понимание природы вида в целом. Многие такие условия также служат для поддержания человеческих симпатий живыми. Я провожу различие между сочувствием и жалостью, ибо живое сочувствие ведет к созиданию, к использованию способностей, даже к социальному дискурсу, в то время как жалость может быть мертвящей.
Ваша чрезмерная зависимость от физических норм и ваши искаженные представления о выживании наиболее приспособленных, конечно, помогают преувеличивать существование любых генетических дефектов. Многие религиозные догматы считают такие условия, опять же, результатом божьего наказания. Выживание вида гораздо больше зависит от вашей субъективной деятельности, чем от физической, поскольку именно ваше субъективное поведение отвечает за ваши физические действия. Наука, конечно, смотрит на это с другой стороны, как будто ваши физические действия являются результатом механического, формализованного поведения робота — робота, чудесным образом запрограммированного слепыми элементами случайно сформированной случайной вселенной. Робот запрограммирован только на то, чтобы выживать за счет чего-то или кого-то. У него нет собственного реального сознания. Его мысли — всего лишь ментальные миражи, поэтому, если одна из его частей неисправна, то, очевидно, у него серьезные проблемы. Но человек — не робот, и каждый так называемый генетический дефект играет определенную внутреннюю роль во всей картине генетической реальности. Принцип неопределенности2 должен действовать генетически, иначе вы были бы заперты в сверхспециализации как вид".
