Народу за столом было больше, чем я ожидала увидеть: около пятнадцати, навскидку, паучих всех мастей решили составить нам компанию. Мужчины же, приняв двуногую форму, окружали с двух сторон каждую из них, беспрестанно ухаживая. Как я поняла, судя по обилию украшений, с собой на этот прием женщины взяли своих любимых мужей. Сзади нас с Матерью Гнезда стояли, судя по всему, её мужья, что так же ухаживали и за мной, не обращая внимания на скрип зубов Дартэса.

Утолив первый голод под ничего не значащие разговоры, я уже, было, расслабилась, но зря. Подстава не заставила себя долго ждать.

— Ваше Величество, неужели вы согласились отдать своего сына этой слабой человеческой самке? — задала провокационный вопрос, как я поняла, несостоявшаяся невеста Кайлоса.

Дартэс уже открыл рот, чтобы заступиться за меня, но Шиаллосси жестом дала понять, что в заступничестве я не нуждаюсь. И я была с ней в этом солидарна — не считала себя никогда нежной фиалкой, да и жизнь в детском доме закалила меня, научив справляться с неприятелями самостоятельно.

— Ах, Мирцелла, да разве же я могу оспорить закон, писанный нашими предками? Вероника сама представилась моему сыну, тем самым беря на себя ответственность за его дальнейшую судьбу. — мило улыбнувшись, прощебетала правительница.

Мирцелла, подобно прочим паучихам, была окружена любимыми мужьями. Если бы не паучья половина тела, я бы могла сказать, что девушка очень красива. Как и у других арахнидок, помимо черных глаз без белка, на ее щеках присутствовали тонкие темные линии, что тянулись от уголков тонких губ к ушам. Цвет волос и паучьей части тела Мирцеллы был бледно-коричневым. Судя по всему, большинство арахнидов обладали окрасами различных коричневых и серых оттенков.

— Сама, значит? Вот сама и откажись, человечка! — оскалилась на меня Мирцелла.

Только я хотела возразить насчёт человечки, как Шиаллосси, сжав мою руку, с непринужденным видом выдала, обращаясь ко мне:

— Действительно, ты можешь отказаться. Тогда единственное, что сможет спасти его от казни, будет рабство. Перед тем, как отказника опустят в Гибельное Озеро, его сможет купить любая арахна.

Ясно. Отказ не вариант. По-хорошему эту ситуацию уже назад не отыграть.

— Я не собираюсь отказываться от Кайлоса. — услышала я свой, на удивление, не дрогнувший голос.

— Я этого так не оставлю! Ах ты, мерзкая…

— Вот и решили! — прерывая гневную тираду бывшей невестки, воскликнула Шиаллосси, а затем продолжила уже серьезным тоном, — Однако, за побег последует наказание. Закон есть закон. Приведите принца Кайлоса!

Спустя минуту, двери залы беззвучно отворились, и тройка арахнидов отконвоировала к «сцене» парня. Ленты, что были мною сперва приняты за элемент декора, оказались оковами. Они с помощью неизвестной мне магии оплели смирно стоящего Кайлоса, разведя его руки в стороны и предупреждая любое сопротивление.

Когда, с помощью всё той же магии, спина Кайлоса была оголена, Матерь Гнезда, взглянув на Мирцеллу ничего не выражающим взглядом, сухо спросила:

— Во сколько ударов ты оцениваешь нанесенное тебе побегом оскорбление?

— В сотню! — довольно осклабившись, заявила та, на что последовал пораженный вздох со стороны остальных гостей мероприятия.

Прикрыв на секунду глаза, Матерь Гнезда дала команду к началу действа.

И оно не заставило себя ждать.

Закусив губу от нервного напряжения, я наблюдала за тем, как один из стражников материализовал в руке плеть, на конце которой сверкало жало. Сердце пропустило удар, когда арахнид обрушил это достойное коллекции инквизиции приспособление на спину покорно стоящего парня.

Вздрогнув от резкого звука, я ощутила на себе две руки: Шиаллосси сжала мою руку, и, одновременно с ней, на мою вторую руку, что покоилась на подлокотнике и была скрыта от чужих глаз массивным столом, опустилась ладонь Дартэса.

Удар следовал за ударом. Я малодушно порадовалась, что Кайлос стоял лицом к нам, и последствия ударов не были видны, но кровь, что под ним собиралась в лужицы, а также брызги, что разлетались в стороны при каждом ударе, давали понять всю жестокость этой экзекуции.

Когда отзвучал последний удар плети, на несколько секунд в зале воцарилась тишина, прерываемая лишь прерывистым дыханием Кайлоса, что не проронил ни звука за всё время порки.

— Ты удовлетворена? — спросила Шиаллосси, устремив на Мирцеллу тяжелый взгляд.

— Не совсем. Я требую поединка за самца!

— В своём ли ты уме?.. — начал Дартэс, но был прерван повелительницей:

— Ты уверена, Мирцелла? Учти, если ты сейчас подтвердишь своё намерение при стольких свидетелях, пути назад не будет.

Победно оскалившись, девушка изрекла:

— Да. Я подтверждаю своё намерение при свидетелях. Я требую поединка на арене. Победительнице достанется самец и полная амнистия за убийство соперницы.

— Да будет так. — устало согласилась Шиаллосси. — А теперь, все вон!

Когда зал почти опустел, из повелительницы будто бы вытащили стержень. Она напряженно наблюдала за тем, как стражники, избавив Кайлоса от оков, аккуратно понесли его к выходу.

— В смежные гостевые покои его, — приказала она арахнидам и, уже обращаясь ко мне, тихо добавила, — Теперь он твоя забота, Вероника.

Всё ещё пребывая в шоке от обилия событий, я лишь кивнула, а она продолжила:

— Что бы ты ни думала, я люблю своих детей и хочу для них лучшей жизни. Кайлос всегда был непокорным, не таким, как все остальные мальчики. Ещё и дар его… Я думала, что ты заберешь его и сделаешь счастливым. Сейчас же… Я пойму, если ты откажешься от него, решив сдаться без боя, ведь шанса одолеть Мирцеллу у тебя нет.

Она надолго замолчала, ожидая моего ответа, а я вдруг поняла, что все они посчитали меня человечкой. Наверняка, она даже сразу раскусила ложь Дартэса о том, что я являюсь его невестой.

— Ваше Величество, — попыталась я вырвать её из тяжелый дум, — Шиаллосси, а я не человечка.

Мне всё-таки удалось привлечь её внимание. Внимательно взглянув на меня, она неприлично открыла рот, а затем спросила:

— Кто?

— Метаморф. — ответил за меня Дартэс, — А ещё Ника является моей истинной парой. На основании этого, я непременно вмешаюсь в ход поединка, если ей будет угрожать опасность.

— Но есть нюанс. — поспешила я добавить ложку дёгтя, — я потеряла своё магическое отражение, и для того, чтобы призвать подходящую сущность, мне необходим Эмер Да́сур, который, насколько мне известно, хранится у Вас. А ещё… Я обучалась лишь пару месяцев, — увидев возмущенный взгляд Дартэса и обреченный Шиаллосси, я решила добавить: — Но меня часто хвалили.

— Кто тебя обучал? — прорычал Дартэс, впиваясь черными когтями в каменный стол.

— Сёстры…

— Какие ещё сёстры?! Мало того, что опыта и образования нет, так тебя ещё и обучали бабы! Да чему они могут научить?! — перебил он меня, распыляясь.

— Шовинист! Три ведьмы меня обучали! Ветрена, Альда и Сууд! И хорошо они меня обучали! А ещё Джентриллиош учил меня ведению боя! Правда, только месяц, до этого он меня подтягивал по физ. подготовке. Но я несколько лет ходила на секцию Муай Тай, и даже побеждала в региональных соревнованиях! — возмущалась я.

— Кто? — пораженно спросил демонюка, — Те самые ведьмы? Ты где их нашла вообще? И как они тебя обучали?

— Где нашла — там уже нет! — обиженно выдала я, — Живу я с ними.

Пока мы с Дартэсом обменивались любезностями, Шиаллосси не вмешивалась. Она откуда-то выудила камень размером с куриное яйцо и, привлекая наше внимание, громко опустила его на стол.

— Эмер Да́сур. — лишь сказала она.

Артефакт был похож на неправильно ограненный кристалл, испещренный рунами. По центру его пересекала металлическая вставка, выполненная из неизвестного мне фиолетового металла.

— Когда вы хотите задействовать артефакт? Учтите, я смогу задержать поединок лишь на два дня, сославшись на состояние здоровья Кайлоса.

— Сегодня. Сейчас. — решившись, ответила я.