– Но ведь есть другая жизнь. Неужели тебе неинтересно…
– Ничего мне это не нужно, я не предам своего дела.
– Но сидеть на шее у пожилой матери! Это же аморально!
– Ничего меня это не интересует, мне все равно. Я все равно буду заниматься только этим, не предам я своего дела.
В то же время это у него как ответная реакция – Костя понимает, что деньги нужны, но просто обычная жизнь чужда ему. Он сосредоточен на творчестве, своем внутреннем мире и созерцании внешнего: мысли, чувства, переживания, – и повсюду замечает любопытные вещи за людьми; закономерности. А отвлекаться, погрязнув в суету, – резкая разрывающая боль!!.. Не тратить, не тратить ни минуты впустую, только писать, продвигаться!.. И еще он прекрасно знает: «Люди, которые говорят одно, а жизнь уводит в сторону!.. Ни в коем случае не повторить их судьбу! Никогда, никогда не отступлюсь!!» – другие интересы могут увести – нет, никогда. Не тратить ни минуты!
Но в то же время это лишь малая часть – что им движет. И что он чувствует………………………………………………………………………
……………………………………………………………………………………….
Казалось бы именно из-за этих позиций у него нет девушки? Нет, не поэтому – наоборот, он всегда пользовался успехом у женщин – а просто не складывается настоящих отношений. Все время эпизодически что-то возникает: общение, гуляние, но то Костя воспримет серьезно шуточную игру, то наоборот быстро отделается от человека, который его уважает; потому что она по какой-нибудь причине его не устраивает. То вовсе он об этом не думает, а продолжается какая-то пустая трепотня, встречи раз в месяц и… ничего. Потеря времени: отношений как таковых нет.
Может, дело все в том, что это для него дополнение? Да нет…
Как бы там ни было, девицы либо исчезают, либо начинают водить его за нос… либо действительно намекают – почему бы ему не пойти работать…
И тотчас Костя испытает коренное противоречие.
Просто он всегда наталкивается на таких, которые не любят его – симпатия, ничего больше. В результате он совсем уже привык к этому… но он же, в конце концов, должен с кем-то сойтись!..………………………………………………….
……………………………………………………………………………………….
* * *
Еще иногда он слышит это резонное напоминание от окружающих, что мать его поддерживает, но она не вечная. И кто его будет потом содержать?
И вот тут Костя уже ничего не отвечает. Но не потому, что ему стыдно или что-то подобное. А просто ему нечего ответить.
После этого разговор прекращается, и он продолжает делать по-своему.
В то же время, он понимает, что это слабое, уязвимое место. В общем-то, здесь он как раз и рассчитывает на Уртицкого. Тот его продвинет, «я буду зарабатывать литературным трудом». Но и самому, без этого надо продвигаться! Но ничего конкретного кроме того, что все время пишет, он не делает. «Я напишу что-то стоящее, меня напичкают премиями – все придет само!»
В то же время, его уже печатает едва ли не вся региональная периодика, но добился он всего сам – просто отсылая рукописи. Наверное, он и мог бы пробиться в издательство, но Уртицкий настолько хорошо следит за ним, так хорошо знает все его слабости, что Левашов плывет по течению… и ничего специально не продалбливает. Он только не сходит со своих позиций, а каждая неудача (отказ в публикации или из какой-нибудь премии и пр.) лишь убеждает его, что нужно просто работать дальше.
До поры до времени это было хорошо…
* * *
Излишне говорить, что он для Уртицкого – особое звено. На него маэстро всегда ставил и играл… Да, почти все литераторы рано или поздно уходили из студии ни с чем, без выполненных обещаний, которыми поначалу их закармливали. Да, планы с годами так и оставались планами, а печатался сам Уртицкий, все время только повторяя, что «в этом нет никакого смысла» – «народу ведь не дано понять глубину истинного искусства». Однако Левашов – совсем другое. Это человек – по-настоящему перспективный, одаренный. Вот почему маэстро ни в коем случае, ни при каких обстоятельствах не хотел потерять его, тайно видя в Костином продвижении назначение всех своих изысканий……………………………………………………………………
……………………………………………………………………………………….
IV
Теперь Костя представляет себе: Молдунов вернулся с выездного семинара – «ему сразу же звонит Уртицкий, спрашивает про меня».
Потом они встречаются…
– Я ему сказал, что роман сырой, – говорит Молдунов. Но уже не резко настаивая – а просто жмет плечами. (Это только к Косте у него «отеческая строгость и высокомерие»).
– Да не, ну роман хороший, все там нормально, – Уртицкий морщится, махает рукой.
– На самом деле, очень хороший!
– Конечно, конечно! Если все силы бухнем свои – сенсацию сделаем… Меня другое волнует. Надо, чтоб он как-то по-другому на свою жизнь посмотрел. Потому что жить в коробке, как он живет… для писателя это…
– Согласен, согласен, – кивает Молдунов. Не совсем, впрочем, понимая, что Уртицкий имеет в виду. А ведь тот уже гораздо жестче все «решил» (о личной жизни Левашова). – Неплохо было бы ему девушку найти, я вот что думаю, – Владимир Михайлович произносит, смотря куда-то вдаль. Размышляя.
– У него нет девушки?
Маэстро в ответ качает головой, молча…
«Лицемерная свинья!.. Так мягко говорить обо всем, будто это и не особо важно. «Хотелось бы просто»! А на деле…»
С другой стороны – то, что Уртицкий завел сей разговор… это уже сигнал для Молдунова – и для журнала – заморозить публикацию…
«И премию «Феномен» я наверняка не получу теперь, черт дери…»
Ему хочется завыть – «Сколько можно-о-о-о-о?
Я столько в это вложил! Роман суперский, высший класс! А они…! Опять ничего не дадут! Опять только козни, муть, издевательство».
Сознание гудит, погружаясь в безнадежную мглу.
Или… Молдунов как раз знает от и до – что Уртицкий так нагло раскачивает Костю? («Ублюдок, бездарь вонючий…»).
Нет, непохоже на это. Маэстро затеял свою игру, за спиной…
Перед Молдуновым он только… размышляет? Как и в литературной студии часто – с интонацией «мудрого знатока человеческих душ».
* * *
Костя лежит на кровати с широко открытыми глазами. Мысли-мысли-мысли роятся в голове очень гулко, гулко и теплые механические змеи. Не в силах не в силах их контролировать и остановить: Уртицкий решил прицепиться – мерзавец – шантажирует – тебя не шантажируют – хотят купить – так Гамсонов сказал, да – Уртицкий…
У Кости широко открыты глаза… лежит на кровати. Не может закрыть глаза от льда – онемелого. Не может закрыть, успокоиться – мысли вертятся против воли он страшно перевозбужден. Его как электрошоком пронзило!…
……………………………………………………………………………………….
Тут вдруг что-то слабо провисает в груди – идея!
«Левченко!! Надо позвонить Юре Левченко и все ему рассказать!..
Но может не стоит?! Я рассказал Гамсонову, теперь надо остановиться и…»
Нет, Костя уже покатился как с горы, и даже если у него позыв – стоп, – потом – о! Слабое провисание в груди: как же не рассказать о таком!
И он как катится по льду вниз – в плечах оживление испарина в теле бесчувственная, от которой даже весело! Страшное перевозбуждение!
Катится, катится с горы. Надо позвонить Левченко секундное облегчение что он не может остановиться скользит ему хорошо
изжаренная змейка в голове роится пока набирает номер…
Левченко просто знакомый… но очень приятный.
Левашов возбужденно пересказывает Юре всю историю. Тараторит от начала до конца.
– Представляешь, я столько работаю! А надо мной так издеваются!
Левченко вообще очень удивился этому звонку, а потом с присущей ему доброжелательностью говорит, что не может поверить: Владимир Михайлович затеял такую игру?
– Я, наверное, наивный человек. Всегда думаю, что все рассматривается по справедливости, – растерянно говорит: – Видно, я ошибался…
