— Согласен, — кивнул Думминг. — Однако, последние события внесли некоторую напряжённость…

— У меня есть основания полагать, что на орках это не отразиться. Просто будь сам очень осторожен в общении с госпожой Марголоттой.

— О, я намерен начать с того, что предложу аркканцлеру совершить небольшое путешествие, — ухмыльнулся Думминг. — В последнее время у него скопилось много нерастраченной энергии, и для университета это опасно. В его компании можно не опасаться никаких посторонних влияний — он сам по себе такое влияние, что остальным просто не остаётся места.

— А кто же останется во главе Университета? — забеспокоилась Гленда.

— Не волнуйся, — отмахнулся Думминг. — Казначей может быть не так плох, если своевременно снабжать его пилюлями из сушёных лягушек.

Гленда вздохнула. Если в отстутствие Думминга с Чудакулли в Университете случится очередная мистическая заварушка, отвечать за это будет она. И разгребать, видимо, тоже. Как любил говорить Моркоу: положение обвязывает. По рукам и ногам.

***

Туалетные комнаты со времён, когда Гленда работала в Университете, сильно изменились к лучшему. (Гленда подозревала — стараниями всё того же Думминга). Теперь, несмотря на то, что женщин в университете по-прежнему было мало, на одном этаже с Главным залом появилась большая туалетная комната, предворённая комнатой зеркальной — с раковинами для мытья рук, круглым диваном, обхватывающим колонну в центре, и множеством зеркал в пол.

Гленда укрылась тут, почувствовав, что от бесконечных светских разговоров у неё голова кругом. Она устроилась на диване и прикрыла глаза. Пару минут спустя её ноздри затрепетали от сильнейшего запаха яблочного пирога с корицей. Гленда распахнула глаза — перед ней стояла женщина, чем-то неуловимо похожая на глендину мать: темноволосая, полноватая, властная. Что-то было в ней, что давало понять: за мягкой улыбкой скрывается сокрушительная мощь. Гленде и в голову не пришло считать её одной из гостий, тем более, что гостью в такой одежде — эфебской длинной хламиде, кажется, она называлась тогой — Пепе бы определённо заметил и обсудил со всеми собеседниками.

— Ты — Либертина, — выпалила Гленда, резко поднявшись. — Богиня Яблочного Пирога!

— Верно, — кивнула Либертина. — А ты — моя главная жрица.

— Ветинари… Хэвлок уже начал строить тебе храм, — быстро сказала Гленда, но Либертина остановила её взмахом руки.

— Я пришла не требовать поклонения. Я пришла дать тебе своё благословение, дорогая и… Наверное, это можно назвать подарком. Над Смертью, увы, не властны даже боги, но мы можем с ним договариваться. У него несколько иные отношения со временем. Я попросила его сделать так, чтобы перед уходом твоя мать увидела тебя сегодня. И командор Ваймс прав — она очень гордилась тобой. В глубине души она всегда думала, что ты достойна большего, чем та жизнь, которую она могла тебе предложить.

Гленда не думала, что это подействует на неё так — возможно, сказалась усталость от долгого празднования, возможно — пара лишних бокалов хереса, но она мгновенно разрыдалась. Она не могла даже толком понять, что именно чувствует, казалось, внутри развязался тугой узел или разжалась стиснутая до предела пружина.

Постепенно слёзы отступили. Гленда почувствовала, что ей очень тепло и спокойно и с удивлением поняла, что Либертина её обнимает. Она замерла, не зная, как на это реагировать. Либертина, почувствовав её замешательство, отступила и погладила Гленду по голове. Чувство спокойствия и тепла усилилось, Гленде захотелось потянуться и замурчать, как кошке под солнечным лучом.

— Я не могу обещать тебе безоблачную жизнь, — сказала Либертина, — я даже себе не могу её обещать, учитывая проделки Рока. Но если тебе действительно нужна будет помощь — не стесняйся позвать меня. Я помогу.

— Спасибо, — выдохнула Гленда. — За всё! И за маму, и за… Вся эта история с Хэвлоком, это же..?

— Ну, — Либертина загадочно улыбнулась, — чувство у него зародилось самостоятельно, тут даже Астория не вмешивалась, но потом мы с ней и ещё кое с кем немного… подтолкнули ситуацию.

— Кое с кем — это с Регом? — Гленда тоже улыбнулась, вспомнив, как злилась на него поначалу.

— И с ним тоже, но ты забываешь, что у тебя есть ещё одна покровительница, — Либертина кивнула в сторону, и у Гленды все волоски на теле поднялись перпендикулярно коже (впервые за день она порадовалась, что согласилась на экзотическую интимную депиляцию, которую делала косметолог Джульетты*).

__________

*Второй раз она порадовалась этому следующим утром, ощутив прикосновения Хэвлока с неожиданной яркостью.

__________

Рядом с Либертиной появилось странное создание, будто сотканное из молнии, тонкое и трепещущее.

— Я Электрисия, — сказало создание высоким ломким голосом. — И я тоже хочу сделать тебе подарок: если тебе нужна будет ясность мыслей, позови меня — и я сделаю так, чтобы твой ум стал острым, как клинок наёмного убийцы. Но не злоупотребляй этим — вам, людям, тяжело охватывать реальность, очищенную от иллюзий. Это слишком страшно.

Гленда внутренне поёжилась — она не была уверена, что ей нравится эта информация. Сразу захотелось понять, что именно богиня считает иллюзией, и не являются ли таковой, например, её чувства к Хэвлоку? Или Хэвлока — к ней?

— Не беспокойся об этом, — тут же мягко произнесла Либертина. — Чувства, если ты честна с собой, как раз редко бывают иллюзией. Они могут быть вызваны иллюзией, но сами будут настоящими. Так человек, схватившийся за холодную кочергу, но верящий, что она раскалена, может получить настоящий ожог. Чувства не обманешь, если только называть вещи своими именами.

— Своими именами? — переспросила Гленда.

— Ну, к примеру, не стоит называть любовью жалость, — подмигнула Либертина.

— Да, я поняла, — Гленда смутилась.

— Что ж, думаю, нам пора, — сказала Либертина.

— Постой, — вмешалась Электрисия. — Передай своей подруге Милдред, что она — тоже моя жрица. Скажи ей, что сейчас она моя главная жрица, так что пусть не робеет и не позволяет этим наглым мальчишкам с железной дороги её дразнить. Им же будет хуже…

— О… — Гленда оторопела, такого поворота она не ожидала. — Да, я передам, конечно.

— Ну вот и… — начала Либертина.

— Тц-тц, — раздалось у Гленды из-за спины. Она развернулась и от неожиданности села обратно на диван, но тут же быстро встала и поклонилась. И краем глаза заметила, что Либертина с Электрисией сделали то же самое. А зеленоглазая женщина, чьё неодобрительное цоканье их всполошило, продолжила: — Мои дорогие, это никуда не годится. Разве вы не знаете, что благословения положено давать втроём: три феи, три ведьмы, ну или три богини.

— Мы не думали, что тебе это будет интересно, — нервно отозвалась Либертина.

— О, ну конечно мне интересно! — воскликнула Зеленоглазая. — С этой малышкой мы так резво обставили Рока, я этого ещё долго не забуду…

— Боюсь, он тоже, — будто себе под нос, но довольно громко проворчала Либертина. Гленда похолодела — только гнева самой Судьбы ей не хватало!

— Не волнуйся, — сказала Зеленоглазая и погладила Гленду по щеке. Ощущение было необычное — сердце Гленды наполнилось безрассудной отвагой, захотелось немедленно сбегать до Гильдии Азартных игроков и поставить все свои деньги на зеро. К счастью, её выдержки хватило, чтобы остаться на месте. — Мой подарок заключается в том, что я буду приглядывать за тобой и твоей семьёй. И не дам Року выйти за рамки того, что вам положено испытать. А те испытания, что написаны вам на роду, вы пройдёте без лишних сложностей. Тебе не придётся искать вдохновения в драмах. Но не забывай искать его в других вещах! — строго добавила она. — Иначе, нам может стать скучно.

— То есть, чтобы не потерять твоего расположения, мы должны тебя развлекать? — прищурилась Гленда. Возможно, это был не тот тон, с которым следовало обращаться к богине, но Гленда не была бы собой, если бы сдержалась.

— Совершенно верно! — обрадовалась Зеленоглазая. — Люблю понятливых. Но ты не волнуйся — я получаю изрядную долю развлечения от твоих историй. Так что тебе не обязательно проживать множество приключений, чтобы меня порадовать, достаточно их ловко выдумывать.