— Насколько мне известно, у неё нет таких планов, — Ветинари старался говорить дружелюбно. Ему не слишком нравилось, что при этом он видел в орчихе скорее забавную разумную зверушку, чем существо, равное человеку, но для дела так было лучше. При виде подобного раболепного поведения кого-то, кого он считал хоть в небольшой степени себе равным, его внутренне перекашивало от отвращения, а если считать, что перед ним почти животное… В общем, теплота в голосе при этом получалась почти естественной.

— Вы не могли бы ей сказать, — прошептала орчиха ещё тише и глядя в пол, — вдруг она думает, что мистер Натт тут плохо питается, или за ним некому присмотреть… Так вот, это не так, пусть она не беспокоится. Если ей только за этим захочется приехать, так вовсе и не обязательно.

Ага! — понял Ветинари. Вот в чём дело. Это существо перепугано настолько, что готово ужаться до размеров мыши, и всё же — она пытается как может сражаться за своё счастье.

— Я обязательно передам мисс Гленде, что ты очень хорошо присматриваешь за мистером Наттом, — пообещал Ветинари. — Как тебя зовут?

Маленькую орчиху затрясло.

— О, нет, сэр, ей не обязательно знать, кто, сэр, мистер Натт запретил мне говорить, что я сюда прихожу, сэр! — на одном дыхании выпалила орчиха.

Вот оно что. Значит, мистер Натт прекрасно понимал силу глендиной жалости и, вполне вероятно, собирался при случае этим оружием воспользоваться.

— Хорошо, я не скажу, что тебя видел, — кивнул Ветинари. — А сейчас, не могла бы ты дать понять мистеру Натту, что у него гости.

Орчиха метнулась прочь с быстротой молнии. Ветинари остался на кухне один.

Вышитые салфеточки — он готов был поклясться, что они появились тут стараниями юной новой хозяйки. Гленда не разместила бы их подобным образом, слишком непрактично. Да и приправы… Гленда не держала их там, где они могли испортиться от солнечного света. Было ясно, что как минимум в отношении кухни Натт полагается на помощь новой служанки (вряд ли он по собственной инициативе стал бы менять установленный Глендой порядок). Тем хуже выглядело его желание скрыть её присутствие в доме.

Ветинари будто видел в кривом зеркале свою просьбу к Гленде не выходить открыто из его кабинета, и зрелище ему не нравилось. Нужно будет обязательно извиниться за это сразу по возвращении и нормально, как взрослые люди, поговорить.

— Добрый день, сэр, чем могу вам помочь? — прозвучало за его спиной.

— Мистер Натт! — Ветинари расплылся в улыбке, разворачиваясь. Конечно, Натта этим было не обмануть, но правила игры в вежливость никто не отменял. — Прошу простить меня за вторжение, дверь была открыта.

— Я могу быть как-то вам полезен? — в его вопросе не было прежнего раболепия, похоже, эти оковы Натт сбросил с себя навсегда.

— Я всего лишь зашёл спросить, не желаете ли вы передать что-то мисс Гленде? Насколько я понимаю, она уезжала в спешке и не взяла с собой некоторых вещей.

— Верно, — Натт внешне оставался спокойным, но Ветинари почувствовал незримую нить напряжения, повисшего между ними. — Она кое-что не взяла. Но я думаю, что привезу это сам. Госпожа Марголотта была столь любезна, что пригласила меня присоединиться к ней в ближайшей поездке в Анк-Морпорк.

— Вот как! — Ветинари вздёрнул бровь и снова улыбнулся. Новость была неприятная, но этого следовало ожидать. Впрочем, возможно так даже лучше. — Анк-Морпорк всегда рад гостям, — продолжил он с улыбкой. — Особенно таким, которые не доставляют проблем Страже и не пытаются вывернуть реальность наизнанку. Что ж, раз мы скоро встретимся в более благоприятной обстановке, не буду вас больше задерживать. Разве что позвольте поблагодарить вас за знакомство с преподобным Овсецом. Это оказалось весьма ценно. И весьма своевременно.

Несколько секунд Натт колебался, затем, не сумев скрыть волнение в голосе, спросил:

— Как Гленда? Она действительно не пострадала от… От того вампира?

— Мисс Гленда очень стойкая юная леди, — ответил Ветинари, глядя Натту в глаза. — Она оказала господину Сорокуле настолько серьёзное сопротивление, насколько человек её склада вообще способен это сделать. Кроме того, — он снова вздёрнул бровь, на этот раз осуждающе, — как я понимаю, последние годы в Убервальде её значительно закалили.

— Это так, — тихо согласился Натт, опуская взгляд.

— Утешим себя тем, что сейчас она в безопасности и довольна жизнью, — с мягким добродушием произнёс Ветинари.

— Она могла бы быть довольна жизнью и здесь, — возразил Натт, снова посмотрев на патриция и прищурившись. — И уж здесь она точно была бы в безопасности, если бы была чуть менее категоричной. И если бы выбрала… Другую сторону.

Ага! Вот и ответный упрёк.

— Мисс Гленде — не быть категоричной? — усмехнулся Ветинари. — Не знаю, о ком вы говорите, мистер Натт, но определённо не о той Гленде Медоед, которую знаю я. Впрочем, как мы с вами уже выяснили, годы жизни в Убервальде не прошли для неё бесследно… — он не стал добавлять “Вопрос в том, насколько это хорошо?” — зачем проговаривать очевидное. — В любом случае, вскоре вам представится возможность поговорить с ней лично. С нетерпением буду ждать вашего приезда в Анк-Морпорк, — он протянул собеседнику руку.

— До встречи, сэр, — отозвался Натт, отвечая на рукопожатие.

Прикасаться к нему было неприятно. Именно в этот момент, чувствуя, что рукопожатие орка ничем не отличается от человеческого, Ветинари осознал, что эти самые руки прикасались к Гленде. И не просто прикасались. И не только руки…

Он кивнул и поспешно, насколько позволяли приличия, вышел.

Стукпостук ждал патриция в карете у въезда в орочью деревню.

— Мне хотелось бы, — начал тот, как только лошади сделали первые осторожные шаги по крутой дороге, — чтобы ты выехал в Анк-Морпорк несколько раньше и подготовил дворец к приезду гостей. Я обещал леди Марголотте, что буду сопровождать её.

— Хотите сделать сюрприз? — сразу понял секретарь: в обществе леди Марголотты подготовить что-то в обстановке секретности определённо было невозможно. А так… Можно было по крайней мере попытаться.

Ветинари кивнул.

— Королева-Под-Горой была столь любезна, что подарила мне куб, после того, как его содержимое перезаписали. Теперь из него звучит мелодия того модного танца, что пришёл из Овцепиков. Полагаю, нам удастся удивить наших гостей…

Стукпостук тщательно записал все указания. Прежде они удивили бы его, но сейчас он не позволил себе даже задумчивого вздоха. Это касалось мисс Гленды, а обо всём, что касалось мисс Гленды, следовало с некоторых пор не только говорить, но и думать с осторожностью. С другой стороны — нельзя было не признать, что её влияние на патриция в конечном итоге оказалось благотворным. Возможно, раз уж ему, Стукпостуку, предстоит озвучить ей план лорда Ветинари, можно будет заодно похлопотать и о своём деле. Придётся, вероятно, извиниться, но, если Стукпостук что-то понимал в людях, злорадствовать мисс Гленда не будет, а её помощь и впрямь могла оказаться ценной.

От раздумий его отвлёк внезапный стук — патриций ударил тростью в крышу кареты.

— Останови! — крикнул он кучеру.

На этот раз скрыть удивление не получилось.

— Ваша светлость?

— Сентиментальность, друг мой. Досадный признак старения, — ответил патриций, с лёгкостью, которая ничего общего со старением не имела, выпрыгивая из кареты. — Подождите здесь, я скоро вернусь.

Стукпостук с тревогой смотрел, как худая фигура в чёрном медленно спускается к ручью, пробегавшему по небольшой поляне ниже дороги. Настроение патриция в последние недели ему не нравилось. Скорей бы уж действительно вернуться в Анк-Морпорк, и пусть присутствие мисс Гленды вернёт его светлости прежнее хорошее расположение духа. Стукпостук только теперь понял, насколько привык за последние месяцы видеть лорда Ветинари улыбающимся, и как печально было теперь смотреть на него, слишком сосредоточенного на делах, чтобы позволять себе хорошее настроение.