В последовавшей тишине Хекс подумала… Даааааааа, это и была одна из причин, по которой она вышла замуж за этого парня.

Между тем, Блэйд, также известный как Гораций в Колонии, даже глазом не моргнул. Он просто улыбнулся ей, его клыки были длинными и белыми.

– Значит, он связан, – был его ответ.

– Ага, – сказала она. – И я не сильно расстроюсь, если он пустит пулю тебе в лоб. Более того, ему светит за это пару отличных минетов.

Брови Джона Мэтью приподнялись. Затем он произнес одними губами: Чуууудно. 

Блэйд не особо впечатлился.

– О, но тогда ты не получишь то, за чем ты пришла, не так ли? Путешествие сюда из золоченой клетки, в которой ты живешь на горе, окажется пустой тратой времени. И подумай о счетах за химчистку – здесь ветрено, так что мои мозги оросят твою кожаную одежду… сестра моя.

– Уверена, есть другие способы узнать то, что мне нужно.

– Да ну?

– Без сомнений.

– Тогда прискажи ему нажать на курок. Сейчас. Давай.

Хекс стиснула зубы.

– Хватит играть в эти игры, Блэйд, мне скучно.

– О, на самом деле я думаю, что это довольно весело. – Блэйд напел пару нот из «Рискуй!»[30]. – И я рад рассказать тебе то, что ты хочешь узнать, но твоему мужу придется убрать этот кусок металла от моего виска.

Через мгновение она кивнула Джону, и ее супруг отступил так быстро, что Блэйду пришлось постараться, чтобы удержать равновесие. Когда он выпрямился, его кровавое одеяние качнулось вперед, словно оно было живым и пыталось броситься на Хекс.

Ее брат взглянул на Джона Мэтью.

– Ты же знаешь, что меня назвали в честь убийцы вампиров, не так ли?

– Ему все равно, – вмешалась Хекс. – И это всего лишь твое прозвище.

Блэйд проигнорировал ее.

– Кот сожрал твой язык, здоровяк? Или ты просто сильный и бесшумный жеребец?

– Расскажи мне о лаборатории, – потребовала она. – Есть еще одна, не так ли? И она где–то здесь.

Повернув голову, Блэйд переключил свое внимание на нее. И на мгновение – всего на мгновение – Хекс могла поклясться, что его левый глаз дернулся, как будто у него была какая–то эмоциональная реакция. Однако он быстро справился с этим дерьмом. И она не смогла догадаться, что это было.

– Да, лаборатория есть. И она снова функционирует.

За фасадом самообладания Хекс чувствовала, как ее внутренности плавятся от ужаса. Но в эту идеальную игру можно было играть вдвоем.

– И где же она? – Когда Блэйд не ответил, она подошла к нему. – Ты тоже полукровка, брат мой. Так что не притворяйся, что не испытываешь чувство вины. Тебя грызло то, что меня когда–то передали людям...

– Черта с два…

– До сих пор грызет. – Хекс громко рассмеялась. – Поэтому ты пришел сюда. Не потому, что тебя заставил Рив. Он не может заставить тебя. Тебе все еще паршиво, и ты решил, что рассказав мне все, что тебе известно, ты соскочишь с крючка.

Когда глаза Блэйда прищурились, Хекс покачала головой.

– К твоему сведению, мне плевать, что ты корыстный сукин сын. На самом деле, это единственная причина, по которой я могу поверить любому слову из твоего проклятого рта.

– Разве ты сама не симпат, сестра? – Только вот Блэйд отвел взгляд. И оглянулся. – И мне неведомо чувство вины.

Хекс приложила указательный палец к центру груди брата.

– Я знаю, что здесь. Я вижу тебя, брат.

Когда Блэйд оттолкнул ее руку, Джон Мэтью направил свое правое оружие прямо в череп мужчины.

Блэйд взглянул на ствол сорокамиллиметрового.

– Избавь меня от этого. – Затем он снова сосредоточился на Хекс и перестал паясничать. – Я не знаю подробностей, но могу сказать, где их можно достать. Наверное. Есть один информатор, и если ты будешь хорошей девочкой, он с тобой свяжется. Но все зависит от тебя самой.

– Обманешь меня, и Братство Черного Кинжала отомстит за мою смерть. Ты же это понимаешь? И Рив их не остановит.

В последовавшей за этим тишине она подумала, не начнет ли он опять что–то строить из себя. Но он этого не сделал. Потому что знал, что это правда.

Блэйд просто скрестил руки на своей мантии.

– Тебе нужно отправиться к горе Дир. В Уолтерсе. Я попрошу кое–кого встретить тебя на главной дороге. Я все устрою.

Хекс склонила голову.

– Звучит разумно.

– Но ты пойдешь одна.

– Я не боюсь, – мрачно сказала она. – И, повторюсь, на твоем месте, я бы хорошенько подумала о том, на чьей ты стороне. Облажаешься, и ураган дерьма, что обрушится на твою голову от Братства, сделает Армагеддон похожим на чаепитие.

На этой веселой ноте она и Джон Мэтью дематериализовались прочь. Сказать, что уход стал облегчением – не сказать ничего.

Сказать, что она с нетерпением ждала того, что будет дальше… было чистым безумием.

Но иногда приходилось делать то, что совершенно не хочешь.

Чтобы спать спокойно каждый день.

На следующее утро, в 4:23 утра, Лидия вышла с черного хода и посмотрела на деревья. Затем окинула взглядом территорию в пределах видимости.

Заперев за собой дверь, она засунула ключи в карман ветровки и подтянула пояс беговых трико. В спортивном бюстгальтере и нейлоновой кофте она создавала иллюзию, что просто вышла на утреннюю пробежку, и позаботилась о том, что если ей придется убегать, то на ней будет правильное снаряжение.

Эта мысль пришла ей в голову, когда она…

Может, лунного света не было из–за облаков, но покров закрыл небо, священная преамбула рассвета сияла на востоке сквозь голые деревья и пушистые сосновые ветви.

Как только глаза Лидии зарегистрировали это мерцание, в тот момент, когда ее взгляд переместился вверх и сосредоточился на источнике, из–за деревьев вышла фигура, широкие плечи и сильные ноги Дэниэла создавали темную тень посреди таинственного сияния горы.

Если хочешь увидеть свое будущее, услышала она в своей голове, иди в лес под покровом утра, и то, что тебе причитается, найдет тебя.

Дэниэл остановился на лужайке на полпути.

– Как раз вовремя.

Звук его голоса вырвал ее из чар, освободив от оков древней пословицы, в которую она сама не верила.

Выступая вперед, Лидия попыталась сделать вид, что она такая же уверенная и спокойная, как это утро.

– Я хочу, чтобы это отметили, – сказал он, когда она подошла к нему.

– Отметили что?

Дэниэл похлопал себя по запястью.

– Мою пунктуальность. – Он слегка поклонился. – И я бы предложил тебе свою руку, но это может показаться наглостью. Так что давай просто сделаем это.

– Окей, да. Прямо…

Заткнись, сказала она себе.

– Где твой байк? – спросила Лидия.

– Там, где я его оставил. Я покажу.

Вместе они вошли в лес, и Лидия окинула взглядом местность, где стояла его палатка. Или, по крайней мере, там, где ей полагалось стоять. Не было никаких признаков того, что он ночевал в лесу.

– Чистоплотный турист, – заметила она.

– Уж поверь мне. «Харлей» вон там.

Мотоцикл был наполовину задрапирован камуфляжным брезентом, который соответствовал цветовой палитре леса в серых, коричневых и зеленых тонах, и Дэниэл полностью стянул покрытие. Пока складывал его, он спросил ее о чем–то, и Лидия ответила, но она не отслеживала разговор.

Следующее, что она поняла – как он перебросил ногу через сиденье и посмотрел на нее через плечо. Его рот шевелился, но она ничего не слышала. Как будто мир потерял свои динамики, стереосистема с жизненно важными компонентами отключилась.

Это был свет. Это был… покров.

Когда она смотрела на Дэниэла, вокруг его головы и торса мерцал ореол, свет был настолько ярким, что она моргнула, а затем ей пришлось поднять руки, защищая глаза.

– Лидия?

– Свет очень яркий.

– Какой свет?

Чувствуя себя дурой, она заставила себя опустить руки и нахмурилась.

– Ой… теперь его нет. Он погас.