Ее непрофильной дисциплиной в колледже были «Информационные Технологии».

И ей совсем не потребовалось времени, чтобы найти нужную программу для редактирования в Интернете, загрузить ее и вырезать из отснятого материала то, что ей нужно. После этого она вернулась в ленту несколькими днями ранее, когда камера была в четвертом положении. Просматривая необходимые двадцать минут в нужное время, Лидия удостоверилась, что нет никакого палева, никаких признаков, которые могли бы поставить под угрозу ее замысел, например, поваленное дерево или дождливая погода, облачность. Убедившись, что ей подфартило с нюансами, Лидия скопировала отснятый материал за полтора дня и вставила его в ленту, чтобы заменить момент с нападением. Затем она вернулась в программу, которая контролировала расположение камер, и вручную изменила направление объектива №046, зафиксировав его в четвертом положении.

Хорошая новость заключалась в том, что, хотя график был регулярным, он всегда составлялся произвольно. В зависимости от движения стаи Лидия постоянно меняла ориентацию камер по всему заповеднику, поэтому ничего необычного в смене ориентации не было.

Последнее, что она сделала – не просто удалила программу редактирования со своего компьютера, но также залезла в жесткий диск и замела следы. Но и этого было недостаточно. Процессоры могли исследовать криминалисты, и точно так же, как трупы на столе в морге раскрывали свои секреты, даже если вы что–то удалите с компьютера, шрам может оставаться в памяти.

«Деллу» было почти десять лет. Срок службы давно истек.

Вирус, который она нашла в даркнете[14] и которым заразила устройство, отключил охлаждающий вентилятор. А затем, чтобы убедиться, что нет опасности возгорания, Лидия спустилась в комнату отдыха и нашла несколько жестяных контейнеров, которые Кэнди вымыла и сохранила после того, как несколько месяцев назад принесли остатки еды со Дня Благодарения.

Лидия положила компьютер в один из них и убедилась, что он находится подальше от краев стола.

Плохая новость о работе в «ПИВ» заключалась в том, что с деньгами всегда было плохо. Хорошие новости, по крайней мере, в ее нынешней ситуации? Здесь крайне мало новых высокотехнологичных или ультрасовременных вещей. Итак, есть вероятность того, что старый компьютер сгорит в одночасье.

Простите, офицер. Так и случилось. Но, по крайней мере, у нас есть кадры из заповедника, верно? Ой, подожди, на них ничего нет. Вот незадача.

Выйдя из своей учетной записи, Лидия просто уставилась на монитор. Это кровавое жестокое нападение только подтвердило ее подозрения в части отеля. И учитывая, что Иствинд явно не хотел что–либо предпринимать, ей придется взять на себя ответственность… и, видит Бог, она сделает все – все, что угодно – чтобы защитить животных, которые не в состоянии постоять за себя.

Независимо от того, чего это будет стоить ей лично. Или то, что это всколыхнет в ее прошлом.

Да, было очевидно, что произошло нападение животного. Но никому не нужно, чтобы подобные кадры просочились в Интернет… и, Бог свидетель, в наши дни все происходит именно так. Эти двенадцать минут можно использовать, чтобы еще больше отпугнуть людей от волков и обеспечить животным повторное истребление в этой части Соединенных Штатов.

Хищники были необходимой частью экосистемы.

На ее взгляд, люди нужны планете намного меньше, учитывая весь нанесенный ими ущерб.

На этой ноте Лидия встала из–за стола и направилась в зону клиники. Включив свет, она пошла туда, где лежал волк. Он не поднял головы, но его затуманенные глаза открылись в тот момент, когда он почувствовал ее запах. По крайней мере, его сняли с искусственной вентиляции легких.

– Привет, – сказала она, присев на корточки. – Это снова я.

Дэниэл Джозеф привык быть призраком. У него это хорошо получалось. Его обязанность. Вопрос как цели, так и выживания.

Поэтому, отслеживая передвижение Лидии Суси по территории Проекта изучения волков, он не издавал ни звука. Он также не потревожил ни один датчик движения, хотя тому была совершенно неметафизическая причина: он скрутил их накануне вечером, когда спустился с горы и осмотрел это место.

И в качестве бонуса – отсутствие видеонаблюдения, что было хорошей новостью.

Эта женщина или кто другой увидит его только на его условиях и тогда, когда он этого пожелает. Или же не увидит вовсе, если он так решит.

Например, как правило, он не ел в общественных местах. Но когда это было необходимо, он создавал определенный образ, а затем его поддерживал. Итак, он питался среди горожан, чтобы создать впечатление, что он такой же, как и все остальные. Ничего особенного. Ничего примечательного.

Ассимиляция.

Дэниэл шел вдоль края здания, темнота ночи служила ему щитом, способность его тела сохранять полную тишину во время движения делала его шепотом в тенях, теми же свойствами обладали холодный воздух и горный туман... лунный свет, вышедший из облаков, чтобы озарить землю с высоты неба.

Он наблюдал за женщиной через решетку, закрывавшую окно: она сидела за своим столом, печатала на клавиатуре, рассматривая снимки нападения волка на своем экране. Она явно была расстроена кровавой бойней… а затем Лидия занялась делом, пролистывая экраны, используя мышь, перемещая предметы. После чего она вышла из офиса и вернулась с большой жестяной тарой, которую поставила под стол. Наконец она встала и ушла, выключив свет.

Ее путь по одноэтажному зданию шел через затемненные комнаты или коридорами, которые внезапно озарялись светом, и он представил, как она щелкает выключателями, чье местоположение помнила назубок. Лидия шла к задней части здания, и когда он подошел к высоко расположенному окну, Дэниэл оторвался от земли, упершись в подоконник, и заглянул внутрь.

Лидия шла в комнату на противоположной стороне здания, и дверь за ней автоматически закрылась.

Ожидание в ночи было для него естественным, и когда он спустился на землю, его тело приняло устойчивое положение, которое менялось только благодаря размеренному дыханию и движению груди.

Она там на полчаса, на час, до конца ночи? Для него не имело значения…

Сначала он увидел фары. Свет вел по переулку к зданию.

Обернувшись лицом к темной обшивке здания, он повернулся спиной к прибывшему и сцепил руки вместе. Лучи автомобиля прошли по его черной кожаной куртке, черной шляпе и темно–синим джинсам… и продолжили движение, машина остановилась у заднего входа.

Который находился всего в десяти футах от Дэниэла.

Когда мужчина вышел из машины и толкнул дверь бедром, Дэниэл склонил голову набок, чтобы лучше рассмотреть ее. Это был старый джип, который он видел днем припаркованным рядом с другими машинами. У парня, который им управлял, были ничем не примечательные очки, среднестатистическая одежда, обыкновенная стрижка.

Внезапно мужчина уставился в сторону здания, но не потому, что заметил, кто наблюдал за ним. Он сосредоточился на подержанной машине, принадлежавшей Лидии.

Когда он повернулся назад, его будто окружал ореол пронзительной печали, его плечи пораженно поникли, взгляд опустился на землю. Прошло некоторое время, прежде чем он двинулся к двери, как будто ему пришлось собраться с духом, чтобы увидеть женщину внутри…

Задний выход в здание распахнулся.

– О, это ты, – раздался женский голос. – Ты приехал проверить его?

Со своего места Дэниэл стал свидетелем того, как на лице человека появилась маска, он весь напрягся, хладнокровие перекрыло истинную отстраненность.

– Только не говори, что ты снимала его жизненные показатели, – последовал раздраженный ответ.

– Конечно. Сразу после того, как провела операцию на мозге.

Когда женщина вышла вперед, свет, струящийся из здания, озарил часть ее лица, половину ее тела… и привлек все внимание Дэниэла. Лидия была одновременно обычной и необычайно привлекательной… тревожная комбинация: с ее выгоревшими на солнце волосами, зачесанными в хвост, в синих беговых трико и красно–черных кроссовках, она выглядела как и любая женщина двадцати с небольшим лет, которая держит себя в хорошей форме, но не заморачивается с нарядами.