— Завалю… Пидор… — прохрипел Герой, не оставляя надежды порвать узы.

На лице барона только пробежала тень сардонической улыбки.

— Ты уверен? Расскажи, зачем ты околдовал моих рыцарей, и я тебя пощажу. Пока что.

— Да пошёл ты.

Индржих покачал головой и молниеносным движением ухватил Лёху за правый сосок. Медленно начал выкручивать против часовой, плотоядно ухмыляясь и явно испытывая удовольствие, извращённое и противоестественное. Лёха шипел, крепко стиснув зубы.

— Ты лишил моих рыцарей их естества, колдун, — произнёс барон. — Я сразу смекнул, что-то с тобой нечисто.

— Все вы — пидоры. И ты — пидор. И рыцари твои — пидоры. И собака твоя — пидор. И замок я твой сожгу, — ответил Герой, изо всех сил пытаясь сохранить остатки мужества.

Индржих повернулся к нему спиной и подтянул кожаные трусы, выставляя напоказ накачанные ягодицы. Потом подошёл к столу, начал перебирать инструменты, но ни один из них не показался барону достаточно ужасающим, хотя у Лёхи кровь застывала в жилах от одного только их вида.

Лёха знал, что не выдержит пыток. Да и никто бы не выдержал, это только в дурацких фильмах всякие комнатные рэмбо выдерживают по несколько часов или суток. В жизни всё иначе.

Из всех инструментов наиболее подходящими барону показались здоровенные кузнечные клещи. Он повернулся к Лёхе, демонстративно клацнул пару раз, широко улыбнулся.

— Страшно? Ха-ха, ты погляди! — барон даже присел на корточки. — Ну и яйчишки, почти спрятались!

А у кого бы не спрятались, подумал Лёха, страстно желая, чтобы в комнату ворвался Петрович или Ледовласый с отрядом солдат. Да хоть кто-нибудь. Хоть Босоногая Богиня, хоть лично Всесоюзный Рейхскомиссар со своими приспешниками.

Барон вдруг встал, посмотрел на него, бросил клещи обратно на стол, улыбнулся. Для Лёхи будто зажёгся слабый огонёк надежды.

— Нет, нет. Я придумал получше, — сообщил барон и отошёл к выходу. — Эй! Гельмут! Грубер! Тащите флюгегехаймен!

Зло набирало силы. Методично и дисциплинированно, как и подобает настоящему злу, которое идёт к цели, несмотря ни на что.

Армия тьмы, что ковала свои уродливые доспехи в тёмных пещерах, с каждым днём увеличивалась в размерах, а со всех окрестных земель стекались орки, гоблины, кобольды и тролли, прежде сидевшие в укромных берлогах. Они рубили лес и жгли уголь для своих нечестивых кузниц, строили плавильни и пороховые мельницы, отравляя воду и воздух Вольной Марки, несчастных жителей которой ловили и загоняли на рудники.

Сейчас Зло лично инспектировало грандиозную стройку, где в огромном подземном зале чёрные маги корпели над Оружием Возмездия. Огромный Боевой Человекоподобный Робот под личным управлением Зла должен был сначала подчинить Вольные Баронства, а потом и весь мир. Чары почти готовы, магические двигатели вот-вот начнут работу, и тогда армию тьмы будет уже не остановить.

Исполинское сооружение, оплетённое строительными лесами, поражало воображение даже самого испорченного и нечестивого адепта Зла, внушая благоговеющий ужас и рисуя множество вариантов уничтожения всего сущего.

Зло трепетно прикоснулось чешуйчатым щупальцем к прохладному чёрному металлу, оставляя едва заметный след на поверхности. Оно не могло больше ждать, но мысли о том, как этот колосс будет сокрушать армии жалких людишек, всё равно немного успокаивали.

Ни один легион, ни одно войско не устоит. Даже мерзкий Паладин, одна мысль о котором заставляла Зло испускать тошнотворные миазмы, даже он не сможет побороть такую мощь. Он слишком слаб. Зло не сомневалось в успехе.

На миг оно даже задумалось, не была ли излишней трата ресурсов на такое оружие, но потом представило, как будут дрожать от страха жалкие людишки, и как будет хохотать Зло в кабине пилота, и успокоилось. Даже если сокрушить Избранного одной только армией, то Огромный Боевой Человекоподобный Робот всё равно послужит хорошим подспорьем в битве против эльфийских чародеев или во время осады Белого Города.

Зло величаво поплыло по широкому коридору, не обращая внимания на раболепных приспешников и слуг, низко кланяющихся и преданно смотрящих ему вслед. Скоро весь мир уподобится им, ползая, словно жалкие черви, в тени его могущества. Сначала этот мир, а за ним и вся Мультивселенная.

Лёха стиснул зубы и напряг мускулы, пытаясь хотя бы ослабить путы, но никакого результата это не принесло. Он снова повис на кресте, голый и жалкий, теряя остатки мужества под насмешливым взглядом барона Индржиха. Тот сложил руки на груди и посмеивался, ожидая, пока верные слуги принесут самое страшное орудие пытки. Лёха и понятия не имел, что такое флюгегехаймен, но по одному только звучанию можно было понять, что это нечто такое, чему нет названия в нормальных человеческих языках, и только самые жестокие палачи знают, что это за орудие.

— Я ж тебя закопаю нахер потом, — ровным тоном сообщил Лёха, просто констатируя факт. — Замок, бля, с землёй сровняю.

Барон тепло улыбнулся.

— Ну это мы поглядим, — ответил он.

В коридоре послышались шаги. Лёха вдруг подумал о том, что успел сделать после попадания в новый мир. Беглый анализ показал, что он толком даже ничего не успел, так, покуролесил немного. Ещё более внезапно подумал о том, что успел сделать до того, как попал. Оказалось, что даже меньше, чем здесь. В груди шевельнулось острое желание всё изменить, обратить время вспять и сделать всё иначе, по-правильному. По пацански.

Два полуголых слуги, одетые только в кожаные ремешки, внесли орудие пытки, и в комнатке вдруг стало чересчур тесно. Они держали флюгегехаймен с двух сторон, и нечестивое оружие вращалось, ведомое тёмной силой забытых извращённых ритуалов.

Лёхин разум отказывался принять то, что он видит перед собой, и он снова увидел Бездну, в которой Пожиратель Миров мерзко хихикал, наблюдая за страданиями Героя.

Гиперпространственный Штатгальтер снова встретился с ним взглядом и волна безумной, сжигающей ярости накрыла обоих. Словно короткое замыкание, когда две противоположности сталкиваются и начинается всепоглощающий пожар, уничтожающий всё на своём пути.

Код квантового повреждения мозга по МКБ-12: U72.2

Принудительное прерывание сеанса…

РЎР" ужба недоступна РЎР" ужба недоступна РЎР" ужба недоступна

ታዲያስእኔነኝ

Любые ограничения сняты. Концентрация: священное безумие

Из Лёхиной глотки вырвался неистовый крик, от которого барабанные перепонки его мучителей лопнули в то же мгновение. Зачарованный крест треснул, как сухая ветка, и сломался, едва Лёха шевельнул руками, и прикованные кандалами обломки креста повисли на его руках и ногах, превращаясь в оружие.

Палачи замерли в ужасе, глядя на Паладина, воспылавшего праведным гневом. Взмах руки, и все трое отлетели к стене, сокрушённые обломком креста. Подземелье, в котором пролилось столько крови невинных, теперь жадно впитывало кровь палачей, которая стекала по каменной кладке.

Лёха зарычал снова. Барон Индржих при ударе о стену сломал шею, и упал на пол словно тряпичная кукла, но Лёха всё равно обрушил на него всю свою ярость. Раздался грохот, будто громовой раскат, когда кулак Избранного преодолел звуковой барьер. Кулак прошил мёртвое тело насквозь, удар оказался настолько быстрым, что труп барона взорвался тысячей кровавых капель, а прикованные обломки креста загорелись, но Лёха продолжал крушить всё вокруг.

Замок барона был построен восемь поколений назад, предком Индржиха, который хотел, чтобы их родовое гнездо стояло до самого конца времён. Строили на века, и даже добавляли кровь василиска в раствор, чтобы ни один таран, ни одна катапульта не смогла пробить стены. Пусть это и был двухэтажный каменный сарай, но это был наикрепчайший из всех сараев.